Молчи, терпи (СИ) - "Alena Liren". Страница 52

Ни стекла, ни тонкой перегородки… Потолок был сферичным, и Эльза испугалась, что кто-то может попасть в дыру и упасть в воду с такой высоты. Сколько здесь метров? Тяжело прикинуть на глаз. Джек не знал точной цифры, в сущности, он никогда ею и не интересовался.

– Не трогай воду, – громко произнес Джек.

Эльза недоверчиво посмотрела на него. Странное местечко… Королева забыла о страхе перед супругом, отдалась захватившей ее эйфории высоты, глубины… Девушка тихо всхлипнула, вновь подняв взгляд к потолку. Свет, прорезающий тьму, всегда кажется слишком ярким. Эльза чувствовала жжение в глазах… Но как приятно смотреть на прозрачную воду!

– Слишком холодно для купания, – пояснил Джек. – Можно замерзнуть насмерть, спустившись туда.

Может быть, рассказать?

Но Эльза догадывалась, что Джек знает. Наверное, теперь уже весь мир знает об «особенности» молодой королевы. Девушка удивилась тому, что юноше хватило такта, чтобы не акцентировать внимания на этом и обращаться к супруге так, как обращаются к любому другому человеку.

Он вновь приобнял ее за талию, чуть подвинув к себе. Контраст с холодным и сырым воздухом пещеры делал Джека теплым, а его бледную кожу до неузнаваемости приятной. Юноша улыбнулся, но королева не заметила столь наигранного жеста. Лицо мужа скрыто мраком высоких стен.

Послышался тихий всплеск воды.

– Камень, – полушепотом сказал Джек. – Они иногда попадают в люк.

– Вы используете это озеро для…

– Для чего? – спросил юноша, выгнув бровь.

Зачем он перебил ее, даже не дослушав? Из обиды, что все еще грела черную душу? Девушка осторожно сглотнула слюну, скопившуюся во рту. Рука ее невольно взметнулась вверх, в попытке поправить непослушную прядь светлых волос. Королева потупила взор, вновь оглядев холодную воду. Казалось, что от нее исходит слабое свечение.

– Для наполнения ванн? – спросила Эльза.

Джек тихо хохотнул, поднимаясь вверх. Он собрался идти по лестнице, но не в том направлении, по которому супруги пришли. Девушка нахмурилась. Лучше бы он ударил ее… Недооценивать умственные способности королевы – страшное преступление, бьющее прямо по ее сердцу.

– Мы не пользуемся ею, – признался юноша. – Бывает, что Его Величество желает испить минеральной воды, конечно… Тогда служанки спускаются сюда и набирают пару кувшинов.

– Так она минеральная?

Юноша не ответил.

Эльзе казалось, что она говорит с призраком, со стеной… Девушка холодно хмыкнула, встретившись с подобной грубостью... Но не стала уподобляться супругу. Пусть упивается своим «превосходством», пока хватит сил. Страх рождает ненависть, кормит ее слезами, питает, точно солнце, ласкающее нежные весенние цветы. Только у цветов гнева есть шипы, и они могут уколоть, могут пустить кровь… Странно, но почему гордость проснулась в Эльзе именно в этот момент?

18. Смелость и отчаяние

И давно она стала такой смелой? Может быть, так на Эльзу повлияла пылкая речь Бертрама о независимости и гордости, пророненная в саду? Королева хмыкнула, перешагивая очередную ступеньку. Джек потянул девушку за собой, когда вновь послышался скрип двери. Гадкий, точно крик голодной дикой птицы, противный, проникающий в самую душу несчастного слышащего.

Холодок пробежал по спине.

Они вновь оказались во дворце. Эльза узнала аскетичную стену странного третьего этажа, того самого, на котором обитали королевские особы. Девушка огляделась, неосторожно задев Джека локтем. Она не извинилась, не собиралась сожалеть об этом. В конце концов, сколько боли ей причинил сам король, насколько мала эта капля неудобства в сравнении с морем боли?

– Удивлена? – спросил Джек, противно улыбнувшись.

На этот раз не ответила Эльза, проигнорировав мужа. Она вовсе не собиралась не замечать вопросы супруга, но не желала делать вид, будто все в порядке. Королева попросту не расслышала Джека, не стала переспрашивать. Она уже повернулась вправо, но Джек остановил ее, крепко ухватив за запястье.

– Не туда, – уже холоднее сказал он.

Очевидно, супруг заметил озлобленность девушки. Обидно, наверное, когда «главный» в семье получает отпор от существа, что должно было кротко подчиниться. Джек, свято веривший, что любой хребет можно сломать, согнуть в подчинении, не собирался мириться с таким положением вещей. Он питал к Эльзе самые противоречивые чувства, надеясь, что сможет сломить ее дух, не обидев…

Эльза повернулась вслед за Джеком. Ей не было страшно, но злость зажгла ее сердце. Она клокотала в груди, точно лава, ползшая по крутым склонам извергающегося вулкана. Королева шла впереди, и Джек на этот раз стал ведомым, вторым, следующим за ней. О, он не позволил бы девчонке такую дерзость, если бы… Если бы не помнил о том, что виноват.

Королева не сразу нашла нужную дверь, но лицо не теряла… Ее острые голубые глаза метались из стороны в сторону, в поисках нужного куска дерева… Джек поспешил распахнуть перед супругой дверь. Он был галантен, когда сам того хотел, груб, когда считал такое отношение нужным.

Девушка молчала, пока дверь со скрипом закрывалась за ней.

А Джек молчать не собирался. И как она смела разозлиться на него, как могла взять на себя столь тяжкий груз? Юноша почувствовал, что губы его начали трястись от нетерпения. Он ощущал себя голодным волком… Сбитым со следа, заблудшей овцой, что застряла в терновом кустарнике.

– Эльза, я…

– Ты ненавидишь меня? – спросила королева.

Пришло время испытать его уверенность. Королева сразу заметила смущение, показавшееся на лице супруга. Казалось, что он не знал, как ответить на столь неожиданный вопрос, но Джек уже понимал, что обязательно скажет это... Нельзя и подумать, что вид его выражал полное безразличие… Но девушка не сразу увидела перемену.

– Почему ты спрашиваешь?