Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице (СИ) - Лисочка С.. Страница 5

— Я навел справки и узнал, что экспедицию готовит Лара Уиллис, жрица Луни Охотницы [6]…

Знакомая обстановка кухни поплыла, потеряла контраст и яркость красок, смазалась и, наконец, исчезла. Я сделал еще один глоток чая, не видя уже ни чашку, ни ее содержимого. Мой взор видел сейчас только светлые смазанные кляксы, сквозь которые постепенно стали проступать контуры комнаты, в которой я никогда не был. Судя по всему, это была обеденная зала какого-то ресторана.

— Кажется, я опоздала?

Он представлял ее себе совсем не такой: отчего-то виделась платиновая блондинка с по-эльфийски раскосыми серебристыми глазами, высокая, загадочная и неулыбчивая. Глаза и верно оказались немного раскосыми — возможно, среди предков Лары затесались эльфы, — но на этом сходство с образом закончилось: перед Лареном стояла среднего роста девушка, крепкая и какая-то очень земная. Каштановые волосы свободно падали на приоткрытые плечи, теплые ореховые глаза смотрели уверено и серьезно. Ничего особенного в ее облике, в общем-то, не было. Красива, но мало ли в Ицкароне красивых женщин? Никакой загадки в ней не чувствовалось. Зато в ней чувствовалась сила, бурлящая, как быстрый горный поток, но до поры скрытая в зелени нависающих над этим потоком ив. А голос! Мягкий, негромкий, его хотелось слушать и слушать, полностью раствориться в нем без остатка.

— Ничуть, миледи, это я пришел раньше, — ответил он, почти вскакивая со своего места.

Ладони сделались влажными, а ноги ватными. Он поспешил отодвинуть для нее стул и едва не уронил со стола салфетницу…

— Мы встретились, и я самым наглым образом напросился к ней в экспедицию. Это было несложно: поход нуждался в финансировании, а я не против был расстаться с некоторой суммой денег. Впрочем, уверен, она согласилась бы взять меня и без всякого взноса. Знаете, Энжел, мне впервые в жизни нашлось с кем поговорить о вещах, которые меня очень интересовали. Я археологию имею в виду, конечно, древние языки, памятники былых времен… Согласитесь, это не те темы для беседы, которые каждый сможет поддержать.

— Понимаю, — кивнул я голосу Ларена, сам наблюдая за тем, как они прогуливаются по палубе парохода, любуясь закатом и что-то обсуждая. — Это очень важно, когда есть с кем поговорить, и тебя понимают.

— Да, — сказал эльф. — Это очень важно. Конечно, мы не только об этом говорили, у нас много общих тем нашлось. Дорога до места раскопок заняла чуть меньше месяца: сначала на пароходе по Ицке, затем, по Лунарийском лесу пешком. Лара успела полмира объездить, она же путешествующей жрицей [7] была, да и на разные раскопки чуть ли не с рождения ездила. С дядей — он у нее тоже археологом был. Она о многом могла рассказать и рассказывала, а я готов был слушать ее истории с утра до вечера.

Они шли по лесу цепочкой по двое, пуская вперед самых крепких оборотней, чтобы те прокладывали тропу для всех остальных. Временами приходилось буквально прорубаться сквозь заросли густого кустарника и высокой травы, временами идти можно было и вполне свободно. Вообще, кроме Ларена, Лары и двух ламий-проводниц, все остальные члены экспедиции были оборотнями-волколаками из одной небольшой стаи [8]. Волколаки Лару слушались беспрекословно, а к Ларену относились скорее снисходительно. Разве что вожак стаи поглядывал на эльфа и Лару несколько ревниво, но даже ревность эта была весьма добродушной и ироничной. Ларен, как правило, шел с Ларой рядом и ни этой снисходительности, ни ревности не замечал в силу природной своей рассеянности. Сама Лара внимание эльфа и робкие его ухаживания восприняла благосклонно.

— Не знаю, что она во мне нашла, — признался Ларен. — Ничего такого во мне не было ни тогда, ни сейчас. Книжный червь, впервые выбравшийся из своей библиотеки, я серьезно проигрывал даже тем же оборотням — крепким ребятам, которые в лесу себя как дома чувствовали и были в этой экспедиции намного уместнее и полезнее меня. Но, тем не менее, я видел, что мое общество ей приятно, а потому рискнул, и к тому моменту, когда мы добрались до места раскопок, ночевали мы уже в одной палатке.

— Может быть, ей тоже нужен был кто-то, с кем можно говорить о чем угодно? — спросил я, вдыхая аромат распаренного смородинного листа — из своей чашки и можжевельника — от горящего много лет назад костра.

— А потом я взяла три обрывка этой самой карты и попросту перерисовала их на один лист пергамента, — негромко рассказывала Лара.

За тонкими матерчатыми стенами палатки шумел ночной лес, а внутри свечной огарок разбрасывал во все стороны причудливые тени. Лара сидела, поджав ноги по-жарандийски, и зашивала рукав его рубашки, который он распорол о сук, когда собирал сушняк для вечернего костра. Ларен лежал рядом, подперев голову рукой, и неотрывно смотрел на нее.

— Посмотрела внимательно и вдруг очертания побережья показались мне знакомыми. Тогда, представь, я прямо ночью пошла в библиотеку. А там библиотека, скажу тебе, не то, что наша — там она по ночам закрыта. Меня не пустили внутрь, представь! Сказали приходить утром. Пришлось ночевать у входа, но утром я таки добралась до стеллажа с атласами и, перерыв их, все-таки нашла! Так что я теперь знаю, где Архлантида находится, вот только побывать там вряд ли выйдет — она под водой.

— Есть же заклинания подводного дыхания, — напомнил Ларен.

— Я тоже думала об этом, — сказала Лара, — может быть, когда-нибудь, я и отправлюсь туда…

— Возьмешь меня с собой?

— Ну конечно… так, я закончила… туши свечу…

Свеча погасла, и стало совсем темно, а там где нет света, нет и теней.

— Сама экспедиция получилась очень удачной, хотя, конечно Истинный Лесоград мы не нашли, — продолжал рассказывать Ларен. — Скажу только, что по моей части удалось раскопать девятнадцать прекрасно сохранившихся глиняных табличек с письменами, причем написанных на языке, которого я тогда еще не знал. Их расшифровка заняла у меня шесть лет, представьте себе! Но это позже, а тогда я жил как в прекрасном сне, так что эти успехи значили для меня не слишком много на фоне того сокровища, подлинного сокровища, что я нашел в Лунарийском лесу. Но ничто не вечно, пришло время возвращаться в Ицкарон. А уже по прибытии нам пришлось расстаться. Ненадолго, как я думал.

— Думаю, это займет не больше месяца, — говорила Лара, сидя за столиком летнего кафе в городском парке. — Максимум — полтора.

— А вместо тебя не может поехать кто-нибудь другой? — спрашивал Ларен. — Арника, например. Или эта ваша младшая… ведь это она оборотень, а не ты, в конце концов.

— Арника такими вещами давно не занимается, а что до Миневры, то мы как раз и собираемся ехать вместе, — объясняла Лара. — Представлю ее ребятам, а потом странствующей жрицей станет она, и я смогу, наконец, заняться археологией серьезнее. Вместе с тобой. Поверь мне, в этот раз нам лучше ехать вдвоем, оборотни просто так никого не признают, а она слишком молода и может наделать ошибок. Почтовые вороны летают оттуда нерегулярно, но я буду писать тебе так часто, как будет возможно.

— Собственно, больше я ее и не видел. — Голос Ларена будто вмиг постарел, вернее, постарел его хозяин. Слова получались тяжелыми, глухими, этот момент эльфу было очень тяжело вспоминать.

— А что случилось?

— Прилетел почтовый ворон…

Хрустальная ваза разлетелась мелким крошевом. Вслед за ней о стену ударился стеклянный кувшин, который отчего-то разбиваться не пожелал, но зато обильно оросил окружающее пространство своим содержимым — смородиновым морсом. Полетели со стола книги и древние свитки, на толстом жарандийском ковре расползалось чернильное пятно…