Иеремиевы огни (СИ) - Карелина Ольга Сергеевна. Страница 42

— Ты врач? — хрипло и почти неразборчиво спросил Аспитис. Окончательно осознав, что её подопечный пришёл в себя, Анжела улыбнулась.

— Медсестра, — честно ответила она и тут же уточнила: — Вам что-то нужно?

Наверное, стоило разговаривать как-то по-другому, хотя бы спросить о самочувствии, но вдруг эта искра погаснет — и с собой в небытие Мессия унесёт не участие и заботу, а дежурные, никому не нужные вопросы?..

— Да, — голос хорона окреп, он облизал губы. — Расскажи моему личному врачу, что со мной. — Анжела чуть было не прервала его возгласом «Он и так в курсе!», но сдержалась — и правильно, потому что следующая информация оказалась новой для неё: — Её зовут Роза. Она спасёт…

У него будто перехватило дыхание, а в глазах отразился страх — по мнению Анжелы, чувство, раз и навсегда уравнявшее всемогущего Аспитиса с простыми смертными. Вдохнув, хорон с дрожью, едва-едва уловимой, но всё же присутствующей в голосе, спросил:

— Мой коллега… жив?

Анжела не стала нагружать его прискорбными сведениями о том, что Рэкс в коме, из которой не факт, что сможет выйти — и выйти собой, а не чем-то средним между овощем и человеком. Любая негативная мысль могла сейчас подкосить и без того еле держащегося на плаву Аспитиса. Она закивала.

— Его поломало, как и вас. Но мы провели необходимые операции… — Явственно расслабившийся Аспитис показался Анжеле готовым вот-вот нырнуть обратно, и она поспешила узнать: — Как связаться с вашим врачом?

— Я скажу номер. Только сделай всё… тайно, хорошо?

Без перехода и глядя уже куда-то в пространство, хорон продиктовал восемь цифр сотового упомянутой им Розы, и Анжела, разок повторив его про себя, коснулась его руки в ободрительном жесте.

— Я всё сделаю, — она видела, что Аспитис уже уходит, и шепнула напоследок: — Всё будет хорошо.

Ещё через секунду его левая рука, единственная относительно целая, отпустила запястье Анжелы, и она встала, в задумчивости разглядывая попеременно то оставшегося пока также без укола Рэкса, то коробки с ампулами. Потом, решившись, вынула нужную ампулу с бесцветной жидкостью и, сломав горлышко, отправилась выливать её в раковину.

Убрав следы разбитой ампулы Аспитиса, Анжела поторопилась вон из палаты: здесь звонить Розе, номер которой она то и дело проговаривала, шевеля губами, не стоило. Очевидно, именно она должна была ухаживать за мировыми лидерами — что же такого случилось, что на её место прислали этого странного Ёсихару? Аспитис вспомнил её номер даже в своём полуобморочном состоянии — отпечатался, стало быть, на подкорке, она совсем не случайный человек. И чем у меньшего количества людей будет возможность подслушать их тайный, по просьбе Мессии, разговор, тем лучше.

Выйдя из палаты, Анжела миновала скользнувшего по ней мутным взглядом Керена и пошла в утилизационную — совместить одно необходимое с другим. Избавившись от остатков ампул и шприцов, с замиранием сердца набрала сообщённый номер и стала слушать длинные гудки.

На часах было полтретьего ночи — Роза наверняка спит и не возьмёт трубку. Уже отодвигая сотовый от уха и сумрачно размышляя, звонить ли ей через два часа и стоит ли в свете случившегося делать уколы, не получив от неё даже мало-мальской консультации, Анжела неожиданно услышала мягкое женское «Алло!», судя по тону, выражающее всю возможную любовь к совершившему столь поздний звонок, и, спотыкаясь, начала торопливо говорить:

— Роза, доброй ночи! Ваш номер мне сказал ваш самый главный пациент… Можете разговаривать?

— Могу, — голос Розы стал серьёзным. — И зачем он его сказал?

— Ему очень нужна ваша помощь. Если вы знаете, они с Рэксом попали под обвал расположенного в горе склада и очень сильно пострадали. Здесь находится бывший личный врач Мессии — Ёсихару Соросс, раз в два часа он делает им обоим инъекции разных веществ, только, по-моему, они не помогают… — Анжела сглотнула и, впив ногти в ладонь, чтобы собраться, продолжила: — Аспитис очнулся, когда я не сумела сделать укол, и попросил связаться с вами. Рэкс в себя не приходил.

— Соросс, значит… — задумчиво проговорила Роза, помолчала и потребовала: — Давай диагнозы. И свои наблюдения. Я что-нибудь придумаю.

Волнуясь, Анжела начала по памяти перечислять всё, что до последней буквы запомнила с планшеток. Упомянула и то, как сбивался сердечный ритм Аспитиса, когда Ёсихару при ней колол ему свою чудодейственную, провоцирующую заживление золотистую жидкость. Спросить, однако, не может ли это быть во вред, она не решилась.

— Значит, так, — сказала Роза, как Анжела закончила, — сама им ничего не коли, но и Ёсихару не мешай. Я скоро пришлю к вам гонца. Кто в телохранителях?

— Сын Ёсихару… и Керен Камов.

— Отлично. Не переживай, всё устроится. Молодец, что позвонила. До связи.

Роза отключилась, и Анжела, наконец чувствуя хоть какое-то подобие облегчения, опустила руку с телефоном. Можно было возвращаться. Она развернулась, и оказавшийся в шаге от неё Керен вмиг заломил ей руку, отбирая телефон.

— Кому это ты сверхсекретные сведения сообщаешь? — ничего хорошего не предвещающим тоном спросил он, удерживая на одном месте не сопротивляющуюся Анжелу и одновременно открывая на её сотовом список последних вызовов. Лицо его из грозного стало подозрительным: — Откуда у тебя номер Розы Зориной?!

Анжела объяснила, заодно пересказав все Розины инструкции. Выслушав её, Керен на пару секунд застыл, размышляя, потом отпустил девушку.

— Я сам с ней обо всём договорюсь. Значит, вы обе считаете, что Ёсихару их травит?

— Роза просто сказала мне не делать инъекций, но заламывать руки Ёсихару приказа не было, — пожала плечами Анжела, быстро восстановив самообладание.

— Ну да… Что ж, разберёмся. Мне он тоже не нравится, но мы можем чего-то не знать. Надо же, иногда нервы и неуклюжесть могут оказаться полезными! — усмехнулся Керен. Анжела натянуто улыбнулась, и он заговорщицки подмигнул. — Я, например, так с женой познакомился. Но ты всё равно не обижайся, ладно? И за резкость тоже. Каждый делает свою работу. Я подумал, что ты непривычно долго тут сидишь, и решил проверить, не случилось ли чего. Застал конец разговора.

— Да вы здесь ни при чём, — отмахнулась Анжела. — Я просто не понимаю, почему в таком случае нельзя отправить эту ампулу на экспертизу, и, если она окажется ядом, стреножить Ёсихару в какой-нибудь исправительной колонии…

— Во-первых, в МД ему тогда светит расстрел, — хмыкнул Керен. — Во-вторых, Аспитиса никогда не брали никакие яды, даже если он был серьёзно болен и травмирован. Обычная экспертиза ничего не выявит. Предателя, если он предатель, нужно брать с поличным — пока у нас слишком мало данных, чтобы делать какие-либо выводы. Интересно будет посмотреть, что он предпримет, когда поймёт, что его инъекции никак не действуют.

Анжеле только и оставалось, что кивнуть. Мотивов поведения Розы и Керена она не понимала абсолютно, но у приближенных к верхушке власти мог быть свой взгляд на всё происходящее. Ей нужно лишь заботиться, чтобы с пациентами было всё в порядке. И чтобы Ёсихару не заподозрил, что за ним отныне пристально наблюдают.

До самого утра, просыпаясь каждые два часа, Анжела дисциплинированно обходила обе койки, ломала ампулы, набирала лекарства, но в итоге всё равно жидкости сливала в раковину, а остатки ёмкостей утилизировала — на случай если Ёсихару проснулся раньше и вдруг может оказаться за её спиной. В итоге так и получилось — в 7:30, когда Анжела как раз отодвигала поршень, прислушиваясь к негромко хлопнувшей двери и раздающимся в её сторону чуть приволакивающим шагам.

— Трудишься? — из-за плеча спустя секунду спросил Ёсихару, и Анжела, кивнув, недрогнувшей рукой сделала Аспитису инъекцию, хотя больше всего хотелось резким движением зарядить сильвису кулаком прямо в гадко ухмыляющееся лицо. — Молодец. Давай обратно, Страхову я сделаю сам.

Безропотно Анжела протянула псевдоврачу — а она уже была абсолютно уверена, что Ёсихару не врач, а заправский вредитель — коробки и шприцы и встала, заискивающе улыбаясь. Отмахиваясь от неё, как от мелко жужжащей мухи, сильвис отпустил её отдыхать, и Анжела скрылась в сестринской, оставляя узкую щёлочку, чтобы наблюдать за тем, как Ёсихару делает инъекцию Рэксу.