Земля цвета крови (СИ) - Георгиев Андрей Владимирович. Страница 80

— Должть обло всех пршествтях.

— Что-что, господин капитан?

— Тыпой, ты штоль? Я тебе грвю…

Капитан как-то сразу стал ниже ростом, его повело в сторону, он упал на каменный пол галереи.

— Ого, хорошо отмечают офицеры день рождения нашего коро…

Шею стражника обхватила тонкая прочная нить. Через минуту, стражник последний раз дернулся в конвульсиях, его тело теперь неподвижно лежало рядом с телом капитана. Серая размытая тень нагнулась над капитаном, извлекая нож из спины.

— Хороший бросок, Хоргард. — прошептал мужчина.

Из здания караульного помещения доносились звуки попойки, пьяные голоса, кто-то из стражников затянул песню.

— Вот так и пропивают люди всё на свете. Семьи, своих королей и целые государства. — сказал мужчина, перебрасывая тело капитана и сражника через бруствер оборонительной стены. Тела приняла в свои объятья Приста, никто на всплеск воды не отреагировал.

— Ну, вот и чудесно. Пусть попробуют найти два тела. Я бы очень хотел посмотреть, как пьяные в усмерть стражники будут это делать. Хоргард, ты в лодке? — негромко произнёс мужчина.

— Да, Стим, открывай решётку.

Стим подошёл к механизму подъёма, нажал на рычаг. Решётка мягко, почти беззвучно, поднялись вверх, пропуская лодку с беглецами. Через несколько секунд, Стим услышал:

— Спускайся, Стим.

Решётка опустилась вниз, Стим по верёвке спустился в лодку и сильно дёрнул за её конец. Верёвка оказалась в лодке, путь был свободен. Хоргард всё это время сидел на корме, держась руками за прутья решётки. Стим кивнул парню, сел за вёсла, Хоргард сильно оттолкнулся от заградительной решётки. Лодку подхватило течением реки, город стал медленно удаляться, через час, его огни совсем исчезли из виду.

— Великолепный и точный бросок, Хоргард. Метров тридцать точно до капитана было. Прямо в сердце попал. — произнёс Стим.

— А ты как умудрился верёвку так высоко закинуть? — спросила Сильрель.

— А вот тут, ничего сложного. На конце есть приспособление, которое называется «кошка». Стальные зубья обмотаны тряпками, чтобы звук удара о стену был не слышен. Дальше — дело техники. Пока стражник рассматривал упавшего капитана, я поднялся на верх стены, потом, всё получилось, как получилось. Сильрель, ты какую дозу снотворного королю дала, он не загнётся раньше времени?

— Да нет, один кристаллик от себя и один за всех вас. — тихо засмеялась Сильрель. — Хоргард, хватит дуться на меня! Подумаешь, король подержался за грудь молодой женщины! Ой, Стим, ты бы видел, с какими глазами Хоргард появился с Гуром из потайного хода! Я думала, что он Ильваранда на куски порежет. Когда мы с гномом познакомились, я сразу подумала, что его с нами судьба свела. Если бы не он, не знаю, чтобы мы делали дальше. Да, Хоргард?

— Да. Но я всю жизнь теперь буду вспоминать, как я по всем закоулкам подземных ходов тело этого борова пёр. Он же больше меня весит!

— Но донёс же? Донёс. Вы, молодцы, ребята! Такое провернуть — не каждый в состоянии.

— А как ты понял, Стим, что король у нас? То, что пора ехать на озеро Чёрных лебедей?

— Гур, появившийся из ниоткуда, на ухо шепнул. Он, как призрак, честное слово, везде успевал. И вам помогал и мне всё нужное сообщил. Кстати, о чёрных лебедях! Нужно к берегу пристать и сделать из нашей белоснежной лодки что-то страшное и грязное. Хоргард, придётся нам с тобой испачкаться, как свиньям. Глина, она такая штука, пристанет, не отмоешься сразу!

Спящий король Ильваранд пробурчал что-то во сне, сочно пошлёпал губами. Скорее всего, ему снилась обнажённая Сильрель, с которой он, Ильваранд Сиятельный, слился в долгом и страстном поцелуе.

Глава 24

— Дед, а кто придумал горы? А моря и океаны?

— Внук, а кто придумал небо и землю, воду и огонь? Кто человека придумал и злобного сильтура?

— Не знаю, дед! Ты же старый, ты должен знать всё! Я — молоденький, я только учусь жить!

— Кто это старенький, я?

— Ты, дед!

— Ну что же! Бери меч в руку, грязный сильтур! Сражайся, бейся с самим Ингвардом Волком! Я тебе покажу, кто среди нас старенький!

— Я тебя убью, старый Ингвард!

Дед смеётся, он мною доволен.

Да что же это со мною происходит? Только закрою глаза, пытаясь уснуть, и снова вижу один и тот же сон. Кто такой этот Ингвард Волк? А этот мальчик — он кто? Где я?

— Где я? — я закричал, как можно громче, до боли в лёгких.

— Э..я… ээ… я… — вторит мне эхо.

Озеро изумрудного цвета, сталактиты и сталагмиты тёмно-синего и ярко-красного цвета, стены пещеры не имеют постоянной формы, по стенами струится сиренево-серебристое пламя. Всполохи от жидкого огня стен устремляются вверх, к потолку, где они собираются в одну огромную тучу, которая похожа на живое существо, с которым можно поговорить, спросить совета, как мне дальше жить. Можно, конечно, но туча, переливаясь всеми цветами радуги, отвечает мне односложно — да, или нет. А на вопрос «живой ли я», она начинает изливать вниз дождь, вниз летят красивые капли огня. Я подставляю под эти капли, соединенные между собой, ладони. Когда они набираются до краев почти живым и разумным огнём, я подношу ладони ко рту и жадно пью огонь, который обжигает моё нутро, он меня успокаивает изнутри, сжигая все лишние воспоминания, такие, как это.

Огромная лесная поляна, ночь. Довольно прохладно. Время предрассветное, время «серых волков». Я приподнимаю голову, пытаюсь хоть что-то увидеть в серых сумерках. Нет, нельзя увидеть чёрную кошку в тёмной, чёрной комнате, нельзя увидеть эти серые создания в сером мраке.

Но я знаю точно, что на мою землю проникли существа из потустороннего мира, они рыщут по поляне в поисках живого существа, которым можно поживиться, выпить его досуха. Выпить кровь, выпить энергию. Они привыкли так жить и я их в этом не виню. Я виню их создателей, которых люди называют некромантами.

Какое отвратительное слово, оно липнет к языку, рукам, оно обволакивает мой мозг, будоражит мою кровь и от этого сердце начинает учащённо биться в груди. Ненавижу! Сколько хороших людей из-за них, этих чернокнижников, превратилось в оборотней, в серых волков.

Сколько? Очень много, они отвоевали у людей половину Империи, они размножаются и обучают своё потомство убивать людей, превращать их в своих рабов после первого же своего укуса. И у них это получается с каждым годом всё лучше и лучше.

В деревнях и сёлах, где процветает нищета и голод, с недавних пор появились люди в серых мантиях. Они проповедуют культ насилия, при котором у людей появляется «свобода» и «благополучная» жизнь. Нужно всего лишь, позволить испить толику своей крови и наступает жизнь, где нет голода и нищеты, ведь людей, которых можно убить и сожрать — много, очень много. Люди, нормальные, уходят на север Империи, где холодно. Оборотни не любят холод, они там погибают, превращаются со временем в удобрение.

Несколько лет тому назад, в одном месте собрались одарённые люди. Те, кто умеет концентрировать в себе энергию окружающего мира и всего Мироздания. Единогласно был одобрен союз таких людей, так был создан Орден правды. В него вступали такие, как я, те, кто не хотел смириться с судьбою жертвы, вечно прятаться и убегать.

Нас очень мало, территория Империи огромная. Но мы не опускаем руки, мы уничтожаем некромантов, оборотней и проводников. Это те же одарённые, которые попали под влияние некромантов. Я передёрнул плечами, вспоминая ту маленькую девочку из трактира.

Одарённая, которую использовал некромант, как промежуточное звено между ним и заражёнными людьми, в которых есть зародыш ненависти к людям, обычным людям. Некромант ползал передо мною на коленях, вымаливая жизнь.

Но тот, кто отнял жизни у более чем пяти тысяч человек, не достоин жить. Граф мне предлагал несметные богатства и почти райскую жизнь. Но зачем мне всё это? Жить, осознавая, что не живёшь? Не чувствовать запаха леса, цветов, не любоваться восходами и закатами Сантора, не смотреть на звёзды, не любоваться горами и морями. Зачем тогда вообще жить, не живя? Я казнил графа Клименторо самым настоящим, лютым варварским способом — я его четвертовал. Две руки, две ноги, четыре лошади и предсмертный крик над площадью, на которой собралось больше тысячи человек. Пока человек!