Время дождя (СИ) - Каршева Ульяна. Страница 24

"Я здесь уже четвёртый день. В первый – побила Гарбхана и стала телохранителем. Во второй – дралась против цвергов. В третий – стукнула Дорана. Мда. Жизнь моя здесь несётся бешеным бульдозером. И как только Кэйтрия до сих пор здесь выжила? И что готовит нам с ней день грядущий?"

Обнаружила, что заниматься приходится в щадящем режиме, потому что тело застыло от вчерашнего лежания почти без движения. Да и ноги тяжеловаты – возможно, после падения вместе с Дораном на пол. Ничего, даже сократив тренировку, она добилась, чтобы все мышцы разогрелись. И чувствуя себя гораздо лучше, вернулась в комнату, где Кэйтрия уже хозяйничала возле печурки.

– Больше всего мне пока нравится, что нам теперь прятаться не надо, – задумчиво сказала Сашка, поедая кашу, принесённую Кэйтрией из кухни и щедро приправленную любимыми девушкой-эльфом сухофруктами. – Но маскировку для университета я всё равно сделаю. Хорошо ещё, что можно нанести её прямо здесь, в доме.

– Но у тебя почти всё зажило, – возразила Кэйтрия. – Во всяком случае, на лице синяков не видно – Доран постарался.

– А кто знает, что Доран лечил меня? – хмыкнула Сашка. – У тебя лекарского образования нет, о чём наверняка все знают. Никто не удивится (ну, разве что сам Доран, но он поймёт), если я приду с посинелой мордой и парочкой царапин. Телохранитель же.

На занятия собирались тщательно. Пока Кэйтрия возилась с учебниками для практикумов, Сашка сунула в рюкзак альбомные листы, припрятанные в конверт, легко сложенный из газеты, и пачку карандашей. Она рассчитала так: если теперь комната Кэйтрии будет недоступна для посторонних, значит, можно здесь оставить половину вещей, что таскала с собой в последний раз. Листов взяла немного. Для магических картинок формат был, как у привычной фотографии – двадцать на пятнадцать сантиметров. То есть половинка альбомного. Кроме всего прочего, она выяснила, что рядом с университетом есть лавочка письменных принадлежностей. Поскольку монеты, вырученные за кинжал Гарбхана, Кэйтрия решительно оставила Сашке: "Ты мой телохранитель – ты и будешь распоряжаться ими, а заодно и охранять их!", то Сашка надеялась, что девушка-эльф не будет против приобретения ещё нескольких тетрадей, из которых парочка останется Сашке – для обучения языку и для записей нужных ей в будущем заклинаний.

А пока готовая к выходу Сашка наблюдала, как одевается Кэйтрия. Впрочем, что – одевается? Девушка-эльф уже одета – осталось заняться верхней одеждой.

Договорились выйти пораньше, несмотря на то что первое занятие теперь перенесли на попозже, чтобы студенты не выходили в опасной сейчас темноте. Но Кэйтрия опаздывала, а Сашка молчала, не подгоняла её. Девушка-эльф только что надела новенькие с иголочки ботики и сняла с примитивной вешалки новёхонький плащишко – похожий на её старый, отличный разве что тем, что по краю капюшона протянулась тонкая полоска меховой опушки. Но Сашка, чуть улыбаясь, следила, как трепетно Кэйтрия разглаживает невольные складки отвисевшейся ткани, как любуется на себя в зеркало, в котором, вообще-то, трудновато разглядеть все подробности. Эти вещи, взамен продырявленных цвергами, подарила им обеим та посочувствовавшая женщина-эльф, которая ещё и оказала первую помощь. Дама, видимо, богатая... Но не об этом думала Сашка. Всё новое. Два месяца Кэйтрии в городе, и она впервые надевает не свой потрёпанный плащик. У новой вещи простой фасон, а она смотрит на себя в зеркало так, будто стоит перед ним в бальном платье. "Вера так говорила, – вспомнила Сашка. – Ну, что надо смотреть на каждую новую вещь на себе так, будто собираешься в ней на бал!" Она было открыла рот напомнить Кэйтрии, что они опаздывают, но смолчала. "Чем бы дитя ни тешилось..." Вспомнив, что сама тоже не отказалась надеть новые сапожки, хотя старые ботинки ещё терпят, Сашка набралась терпения и только смотрела на девушку, пытаясь запомнить самое счастливое выражение её сияющего округлого личика, чтобы потом расписать его на картинке.

Неизвестно, сколько бы Кэйтрия вертелась перед зеркалом, радуясь новым вещам, если бы у входной двери не замерцало алыми искрами. Появившийся из небытия ротвейлер задрал башку и, судя по всему, бесшумно обгавкивал кружившуюся над ним летучую мышь, которая в ответ пронзительно верещала, явно тоже ругаясь. Оглянувшись на них, девушка-эльф подхватила сумочку и сказала:

– Нам пора.

– Ага, – согласилась Сашка, пряча усмешку, хотя и несколько удивлённая: с чего бы это Доран заявился?

Тот мялся у забора, насторожённо оглядываясь по сторонам. "Я не трус, но я боюсь", – констатировала Сашка, подходя к калитке и открывая её перед Кэйтрией. Выпускать подопечную на улицу первой именно здесь – не страшно. За калиткой Доран.

– Что вы как долго? – проворчал тот, подавая Кэйтрии руку – на этот жест Сашка оквадратила глаза, потом кивнув себе: "Запомним и спросим, можно ли эльфу гулять с человеком!" Хотя чего тут спрашивать – и так ясно, что можно. Иначе бы Доран себе такого не позволил. Да и девушка-эльф, чуть посомневавшись и даже стесняясь, всё-таки сунула ладошку к локтю травника. Так что Сашка, в какой-то степени даже успокоенная, пошла за ними, насторожённо посматривая по сторонам, а заодно прислушиваясь к разговору уже двоих подопечных.

Через минут пять она чуть не хихикала. Доран, мёртвой хваткой вцепившийся второй рукой в руку Кэйтрии на своём локте, яростно контролировал её знания для сегодняшнего практикума! Кстати, правильно делал – ну, что вцепился. От его делового наскока, девушка-эльф в первый же раз дёрнулась сбежать. В общем, когда они дошли до университета, Кэйтрия явно мечтала о том, чтобы побыстрей настал час практикума, в конце которого травник отстанет от неё.

Пока они поднимались по лестнице на третий этаж, к аудитории, Сашка не сразу, но заметила, что её личность интересует многих. Поначалу было удивление: чего бы это? Потом она сообразила: как в любом месте, так и в университете земля слухами полнится. И вчера телохранители студентов с её курса, узнав, что Кэйтрия со своим охранником не пришла, а прошлым вечером случилось столкновение неизвестной пока студентки и её телохранителя с цвергами, сложили два и два, получив правильный ответ. А сегодня они подтверждали своё предположение, всматриваясь в лицо Сашки. Вот теперь она пожалела, что слегка подчеркнула заживающие царапины и синяки на лице... Хотя, исподлобья и из-под свалившихся на лицо волос посматривая вокруг, она видела во взглядах телохранителей на себя одобрение и даже восхищение.

Но, когда троица переступила порог лекционной аудитории, Сашка забыла обо всём и поняла, что Доран – гений! Ибо с первого стола третьего ряда на них вопросительно глянул Эйлилл, который тут же недовольно сощурился на руку Кэйтрии, зажатую локтем Дорана. "Ага!! – мысленно возопила Сашка. – Как там у Пушкина?! "Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей"?! А если наоборот?! А если мы предпочтём другого?! Ага!!" А когда троица уселась уже на привычный ряд, Сашка подумала, вытаскивая из рюкзака рисовальные принадлежности: "Но для начала неплохо бы узнать, а вдруг сердце, а то и рука Эйлилла заняты? Как жених, он, в общем, должен котироваться... " До звонка, как разглядела она по кабинетным часам, оставалось немного, но парочку вопросов можно решить.

– Доран, а что значит – увидел сквозь травы?

Нагнувшись, чтобы видеть Сашку, задавшую вопрос, Доран ответил:

– Есть травы мужские, а есть женские. Поскольку я не просто травник, а маг, то могу примерить травы к человеку или к эльфу. Я примерил к тебе парочку трав в воображении, как только увидел тебя позавчера. Меня смутило твоё странное одеяние, в котором сложно разобрать, кто ты – мужчина или женщина. И получил результат.

– Ясно. – Сашка поколебалась, задавать ли следующий вопрос при Кэйтрии, нет ли, и отказалась. Ещё обидится подружка, потом вымаливай прощения.

Но и Доран не лыком шит. Он, всё ещё согнувшись, внимательно посмотрел на Сашку и встал, обошёл ряд, чтобы сесть рядом с телохранителем.