Золотая лихорадка (СИ) - Иторр Кайл. Страница 22
Ну да ладно, чего гадать. Сперва посмотрим, что по данному поводу имеют сказать "Бандитто-Гангстеритто", это я в такой передряге впервые, а у них оно если не постоянный гешефт, то самое малое знакомая халтурка. На жизнь и хлеб с икорочкой зарабатывают они кокой, или что тут по факту производит асьенда Рош-Нуар; "разводить кроликов", в смысле выколачивать бабло с пленников – глубоко побочный приработок. Но коль скоро с таковыми "кроликами" вообще возятся, причем не только с относительно целым мной, а и с раненым Круком, значит, рассчитывают расходы окупить.
Как именно рассчитывают – будем, как говорится, посмотреть.
Территория Латинского Союза, Сьерра-Гранде, асьенда Рош-Нуар. Пятница, 01/03/22 09:07
Приглашать меня в дом "Бандитто-Гангстеритто" не считают нужным, так что разговор идет под чахлым кленом во дворе. Тут вполне удобная скамейка в форме полумесяца, на которой я и позволил себе устроиться – Бруно не возражал, значит, "место общего пользования"; сам он присаживаться не стал, изображая неподалеку статую борца с колониальной администрацией.
Здесь хозяева асьенды меня и находят. Конвоир мой сперва вытягивается в струнку, а затем, повинуясь краткому жесту "Гангстеритто", убирается нафиг. Полуголый громила плюхается на скамейку рядом со мной, "Бандитто" садится с другой стороны на самый краешек, почти напротив.
– Итак. Вопрос первый: выкуп даете, или отрабатываете на общих основаниях?
Голос у "Гангстеритто" спокойный, таким тоном уточняют у случайного прохожего, который час.
Ну, что такое "общие основания", я подозреваю – те морлоки из барака совершенно не внушают желания влиться в их печальные ряды.
– На общих – не хочу, – честно отвечаю. – Остальное готов обсудить.
– А тут нечего обсуждать. Двадцать тысяч монет.
– Я похож на орденского олигарха?
– В общих чертах – вполне похожи, – вступает в беседу "Бандитто"; выговор у него "хохдойчу" [42] не совсем соответствует, но вполне немецкий, смахивает на саксонский. – Одна голова, две руки, две ноги. Сходство можно уменьшить, инструменты есть.
Развожу руками.
– Инструменты вам не помогут.
"Гангстеритто" доверительно кладет массивную лапу мне на плечо.
– Вас, прошу прощения, как зовут?
– Влад.
– Так вот, Влад – вы хоть представляете себе, что можно сотворить с человеком, имея под рукой всего-то пару щепок и кусок веревки?
Не представляю. И представлять не хочу, массаракш. Не тот у меня профиль.
– Сотворить можно многое, вопрос ведь не в этом... извините, а к вам как обращаться?
– О, и верно, вы ведь здесь никого и ничего не знаете, – изображает легкую неловкость "Гангстеритто". – Позвольте представить моего партнера: Бернат, – "Бандитто" небрежно наклоняет голову, – а меня кличут Адамом.
Партнера, да? Это в смысле "совладельца асьенды и бизнеса", или в современном либерастическом? Не то чтобы меня так сильно интересовала их постельная ориентация...
– Ну так вот, Адам, сотворить-то со мной вы здесь можете все, что угодно, хоть с инструментами, хоть без них. Только от этого не получите ни цента. Значит, такой вариант не интересен ни вам, ни мне. Будем обсуждать другие?
Бернат запрокидывает голову и натурально гогочет. Затем резко обрывает смех – и рука его, метнувшись вперед, больно сгребает мою физиономию в области верхней челюсти. Дернуться успеваю, уклониться – нет. Даже будь я в лучшей форме, пожалуй, не сумел бы...
О чем в такие моменты думают другие, не знаю, а мои рефлексы учиняют очередной бунт; собравшиеся в кучку глаза фиксируют на жилистом запястье Берната золоченые часы. На электронном циферблате девять часов семь минут. Вот спрашивается, на икса оно надо – знать точное время, когда моя морда подвергается мануальной терапии?..
– Влад, мы ведь тут не шуточки шутим. Платить будете?
– Угу, – только и могу промычать я; Бернат выпускает мою физиономию; массирую скулы и челюсть, и продолжаю: – Заплачу, не отказываюсь, на счету деньги есть – но не двадцать тысяч. А больше просто нет.
– Это уже ваши трудности.
– Дражайший Бернат, у вас в правой кобуре какой пистолет?
Тот озадаченно моргает.
– "Зиг-двести десятый", а что?..
– Кажется, в магазине у него восемь патронов, и можно заранее загнать девятый прямо в ствол. Таким образом, без перезарядки вы можете выстрелить максимум девять раз. Но если кто-то потребует, чтобы вы из своего "зига" выпустили в мишень, скажем, пятнадцать пуль...
– ...то я достану второй из левой кобуры. – Что Бернат и делает, поправив стволом швейцарского пистолета краешек панамы. – Влад, поверьте, нам совершенно неинтересно, с какого счета вы снимете деньги и где найдете недостающую сумму.
Вздыхаю. Ладно, не те у меня, действительно, условия, чтобы сильно барахтаться.
– Тогда следующий вопрос: где тут у вас ближайший банк?
– В Сан-Кристобале, – сообщает Адам, – там их даже три: орденский, Северный торговый и Адлербанк.
Изображаю скорбную мину.
– Увы, не годится. Ни в Адлербанке, ни в Северном торговом у меня вкладов не числится, а на орденском счету что-то около тысячи монет. Кроме того – я так понимаю, идекарта моя утрачена? Или ее передали вам вместе со мной?
– Нет, вашего Ай-Ди у нас нет, – переглянувшись с партнером, сообщает Адам. – Однако этот документ нетрудно восстановить.
– Да, конечно, в любом орденском представительстве. А оно в этом вашем Сан-Кристобале разве есть?
– Кстати говоря, есть, но вы ошибаетесь, Ай-Ди восстановить можно в любом отделении Банка Ордена. Представительство беспокоить ни к чему.
И верно, было что-то такое...
– Что ж, верю. Только все равно Сан-Кристобаль не годится, на тысячу с орденского счета вы определенно не согласитесь – а обычный кредит мне в Банке Ордена больше, чем на ту же тысячу, не откроют. Необходимо отделение Американского объединенного банка... а вернее, нужен сперва орденский, где мне восстановят айдишку, а потом Ю-Эй-Би [43]. Там у меня счет посолиднее, соответственно кредит дадут побольше, по сумме двадцать штук наскребу. Вот такой план.
Владельцы асьенды Рош-Нуар снова переглядываются, Бернат явно что-то прикидывает, и наконец говорит:
– Все это найдется в Нью-Рино. Однако такой вариант потребует кое-каких... усилий.
Пожимаю плечами.
– А вот это, любезный Бернат, уже ваши трудности. Деньги имеются, но получить их в банке могу только я. Староземельных чековых книжек здесь, сами знаете, не водится.
– И никакого доверенного лица у вас нет?
Улыбаюсь, не разжимая губ.
– Вот скажите, Бернат, на месте любого моего доверенного лица – вы передали бы ВАШЕМУ доверенному лицу двадцать тысяч экю? Просто так, под одно лишь обещание? Никакая записка, радиограмма и даже, к примеру, звонок по телефону не дадут гарантии, что после передачи обусловленной суммы я окажусь на воле и в безопасности, а не в руках очередных... желающих получить еще двадцать тысяч.
Бернат озадаченно моргает, а громила-Адам "дружески" хлопает меня по плечу. Больно, массаракш.
– Разумные слова. Что ж, в общих чертах договорились...
– Как – договорились? – привстает с места Бернат. – И кто его будет в Нью-Рино везти, скажи на милость?
– Да вот эти твои новые знакомые боливийцы и повезут, – спокойно ответствует Адам. – Которые "революсьонарии" и кто-то там еще. Мы ведь так и так собирались выяснить, кто там на замену Ибаньесу встал, проверить в работе. Хименес, Гуттиерес и Вильбоа о своей крутости много раз заявляли, и сильно оно им помогло? Так что все одно будем договариваться заново... Когда договоримся, с ними нашего гостя и отправим вместе с товаром, а в залог включим двадцать штук. Тогда пусть он с ними и рассчитывается, напрямую, и это будет их головная боль.