Ледянаая страна (ЛП) - Лёвенштейн Карола. Страница 58

Любовь всей моей жизни больше не понимает меня и ревнует к кому-то, кого я ненавижу.

Это просто абсурдно. Нужно схватиться за любую, даже самую тоненькую соломинку, чтобы освободиться из этой ситуации.

Когда я стояла в подвале, а заметки лежали на стуле рядом, я чувствовала себя достаточно глупо. Я больше года училась магическим жестам, а также коротким и длинным вербальным заклинаниям и пыталась получить более-менее хорошее чувство в обращении с элементами, а теперь стою в самой большой комнате нашего подвала и дышу глубоко в живот, так, как предусматривает первое упражнение.

Я дышала, пока мой пульс не успокоился. Потом заглянула в книгу. Что теперь? Ах да! Моё тело всего лишь сосуд для моего могущественного духа, и дыхание поможет мне сосредоточиться на этой энергии.

Первое движение, которое нужно было выполнить, было скорее похоже на атакующее движение азиатского боевого искусства, чем на магические жесты, которые демонстрировала нам госпожа профессор Хенгстенберг.

Я пожала плечами, попытка определённого того стоит. Я точно запомнила последовательность движений, потом несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, сосредоточившись на образе и ощущение огня, и в конце концов исполнила упражнение.

Выдыхая, я сделала выпад вперёд и выполнила удар рукой, как будто передо мной стоит воображаемый противник, которому я хочу снести голову, ударив ребром ладони.

Ничего не случилось. Это действительно глупо. Я даже чуть не рассмеялась, если бы это только не было настолько угрожающим. Я трачу драгоценное время на ерунду. Последние два дня я могла бы инвестировать на преодоление заклинания, которое на меня наложил Энакин, или попытаться объясниться с одним из моих друзей.

Я прочитала отрывок ещё раз. Может я сделала что-то не так? Действительно! Удар должен идти сверху, а не со стороны.

Я ещё раз размахнулась, но мой выпад был неуверенным, и я зашаталась, когда поставила ногу на пол.

Так ничего не выйдет. Я выругалась и начала с самого начала, с дыхательного упражнения.

Потом попробовала снова.

Не знаю, получилось ли всё из-за того, что я так сильно этого хотела, но это действительно сработало. Огромный огненный кнут стремительно вырвался из моей руки, производя разрушение там, куда попал. Старая табуретка, стоящая в углу, сразу же загорелась, когда я удивлённо обернулась.

Испугавшись и в то же время охваченная пьянящей эйфорией, я остановилась с округлившимися от изумления глазами и очень осторожно двинула рукой. Кнут был примерно четыре метра длинной и от жара, который исходил от него, сразу же покраснела моя кожа. Я размахивала им туда-сюда и зачарованно наблюдала за шипящим, жгучем пламенем. Это было просто сумасшедшее чувство! Казалось, будто я что-то открыла в себе, что уже всегда там было, однако я никогда этого не замечала. Я снова глубоко вдохнула и выдохнула, и убрала кнут.

Вода! Я уже всегда хорошо ощущала воду, а с огнём никак не могла сдружиться. Я быстро пролистала дальше, пока не дошла до упражнений с водой. Вчера я только бегло прочитала это место, чтобы ознакомиться, но теперь сосредоточивалась на каждом слове и попыталась их усвоить.

Вода была везде, и даже пот и кровь можно было превратить в оружие.

Я прочитала о том, как можно сформировать воду в огромные водовороты, как использовать дождь, чтобы стереть с лица земли поселения, а озёра и моря, чтобы опустошить целые регионы. На главе, как сражаться в поединке я наконец остановилась. Даже можно было использовать воду из воздуха, чтобы навредить противнику, но величайшее искусство, которое знали маги, это то, в котором использовались жидкости тела противника, чтобы уничтожить его: заклинания крови. Необратимое волшебство, с помощью которого можно атаковать мага изнутри.

Заставить воду закипеть или замёрзнуть - это не сложное дело. Самая большая сложность в этой технике заключается в том, чтобы преодолеть самозащитные механизмы разума противника. Только так вообще можно заполучить власть над чужим телом. Я прочитала последнее предложение ещё раз:

Самозащитный механизм мага - это его самый важный защитный щит против магии любого рода. С помощью физического контакта можно преодолеть этот барьер, но также требуется сильная воля, чтобы проникнуть в разум мага-противника.

Ссылку на обучение в духовного странника я выделила, подчеркнув. Время заканчивалось, и я должна сейчас решить, на чём сосредоточится. Абзац о контроле разума был длинным и сложным. Мне понадобится время, чтобы научиться.

Я вспомнила Рамона и Торина, которые в некоторой степени владели этими навыками. Кончено именно здесь и была моя лазейкой из заклинания Энакина. Я должна преодолеть силу его разума и тогда смогу разрушить чары и освободиться от них, как от докучливой цепи, которую одел на меня Энакин, и которая была намного сильнее, чем в этот момент могла быть я.

Энакин был хорошо обучен, намного лучше, чем маги в Теннебоде. Но до искусства, которое описывалось в книге из Мантао, ему тоже ещё как до луны. Если мне действительно удастся добиться прогресса, тогда у меня будет шанс справиться с ним. Либо я смогу освободится от его заклинания, либо одолею в поединке. Моё сердце пустилось вскачь, когда я поняла, какие у меня есть возможности. Единственно, что требовалось - это время, а я понятия не имела, сколько времени даст мне ещё Энакин.

Я должна решить. Я быстро перелистнула назад к абзацу о водных заклинаниях и начала первое упражнение. 

На Рождество я повторила тщательную процедуру подготовки к встрече. Я пол ночи практиковала в подвале техники нападения и защиты. Только ранним утром спрятала мои заметки в подвале с помощью огненного заклинания, которое так же применил господин Лилиенштейн. Когда после долгого колебания я наконец осмелились зайти в огонь, то действительно не сгорела, а положила мой полностью исписанный блокнот посередине комнаты.

После того, как я выполнила описанный там жест, огонь и правда снова исчез, а с ним и мои заметки.

После первоначального успеха практиковаться дальше оказалась утомительны занятием, потому что эти техники бросали вызов не только моим магическим силам, но и физическим. Со стоном я подняла руку, чтобы нанести на глаза тени. Боль в мышцах от перенапряжения была просто ужасной.

Но я готова терпеть её, потому что была довольна. В течение двадцати четырёх часов я достигла большего, чем за один год в Тенненбоде. Я медленно вышла в коридор и одела зимнее пальто. В этот момент я услышала гудок мобильного из моей комнаты. Я быстро вернулась и вытащила телефон из ящика.

Торин написал, что добрался до входа в Темаллин и теперь уже два дня пытается убедить друидов разрешить ему войти.

Кроме того, он напомнил мне оставаться дома и ни с кем не говорить.

Я приняла это к сведению, а также тот факт, что он не упомянул ни слова об Адаме. Но я точно знала, что дело плохо, если его заставляют ждать. Если бы моя бабушка захотела с ним поговорить, то ему давно разрешили бы войти. Волей-неволей мне придётся самой взяться за это дело.

Я засунула телефон обратно в ящик и закрыла мою комнату. Потом вышла из дома. На одно мгновение я задержалась возле садовых ворот.

Это в первый раз, когда я буду праздновать Рождество не в традиционном стиле. Странно, но я не почувствовала грусти. Господин Лилиенштейн и бабушка сделали мне невероятный рождественский подарок, за который я буду благодарна им вечно.

Я решительно покинула дом, шагая по глубокому снегу. Единственной болью, которая отзывалась в сердце, напоминая, что в моем мире не все в порядке, была неутолимая тоска по Адаму.

Я не забывала для чего делаю это, но тем не менее пыталась как можно дальше отогнать эти мысли, потому что болезненная тоска парализовала меня и мешала двигаться к цели.

Я была одна на улице, когда около 4 часов дня быстро шла по аллее, ведущей через весь Шенефельде. Я усиленно отгоняла от себя мысли о многочисленных счастливых семьях, которые сидели в своих домах, пели рождественские песни и с нетерпением ожидали получения подарков.