Говорящие Со Зверями (СИ) - Ветрова Полина. Страница 24

Дженни подумала, что зеленокожие попросту закидают священника грязью. Заспанные возницы уставились на Дженни — кто зевал, кто улыбался, удивляясь встрече с юной девицей в далеком походе.

— Слово истины я буду нести там, куда забросит меня судьба, хоть среди гоблинов, хоть среди этих славных людей, — с достоинством ответил проповедник. — Но вы правы, миссис, я поищу боевые части. За ночь они оставили нас далеко позади.

Дженни пожелала ему счастливого пути и отправилась к своему фургону. И вовремя, как оказалось! «Дядюшка» уже успел обнаружить ее отсутствие и собирался мчаться на поиски. Кажется, его даже слегка разочаровало, что Дженни не попала в беду — все его увещевания быть осторожней не получили примера, который бы их подкрепил.

Оба Повелителя Огня в это время стояли у фургона и наблюдали, как Квестин живописует «племяннице» все ужасы, что приключаются с девушками на войне: копыта конницы, несущейся во весь опор, разъяренные рукопашной пехотинцы, мародеры, почуявшие вкус крови… Старший лорд улыбался.

— Мы в обозе, — объявила Дженни, — так что оказаться в гуще сражения в данный момент мне не светит. Зато я видела ворону и повстречала еще одного пассажира «Удачи». Помните Остерна, проповедника?

Улыбка Морвига Готвинга исчезла. Он задумался, пытаясь вспомнить священника, которого вряд ли хорошо разглядел на корабле. Знатному лорду было непривычно вспоминать мелких людишек.

Мимо проскакал всадник — день начинался, и генерал рассылал новые приказы. За первым последовал второй вестник, третий… Группы повозок тронулись с места, обоз пришел в движение. Лорда Готвинга тоже удостоили послания — ему надлежало присоединиться к штабу главнокомандующего. В предстоящей битве найдется работа всем Повелителям Огня, которые участвуют в походе.

— Я надеялся, что обо мне забудут, — пробормотал старый лорд, забираясь в фургон. — Но делать нечего. Следуй за мной, Уотс.

Внук тяжело вздохнул и тоже направился к повозке.

— Сегодня день подвигов, ваша милость, — заявила ему в спину Дженни, чтобы подбодрить унылого юношу. — Он будет вписан золотыми буквами в скрижали истории, и там упомянут всех лордов! Даже младших!

Уотс ответил слабой улыбкой. Но у деда оказался хороший слух, он тоже услышал слова спутницы. И пробурчал из фургона:

— Конечно, конечно, миссис! Сегодня мы совершим подвиги. Но вся слава достанется великому победителю Истригсу. Золотые буквы… их всегда не хватает на всех. Впрочем, это естественное свойство золота.

Убедившись, что лорды не слышат, Дженни спросила Квестина, как прошла ночь. И рассказывал ли его милость что-нибудь сверх того, что изложил в каюте? Нет, ответил Квестин, ничего нового. В сущности, отставной префект стал всего лишь телохранителем. А может, его присутствие добавляло Повелителю Огня уверенности. Ему так хотелось быть уверенным в себе, как и подобает Повелителю Огня! Да только Черная Рука лишил его покоя.

Пора было выступать, и Дженни полезла в свою часть повозки. Реми уже проснулся и снова взялся за чтение. При появлении спутницы он торопливо спрятал записи.

— Эй! — возмутилась Дженни. — Там картинки, я видела! Ты утаил самое интересное!

— Всего лишь планы местности, — как можно более равнодушно ответил Реми. — Это не те картинки, которые интересно смотреть.

Дженни собралась спросить, зачем планы местности нужны дипломату, но тут повозка выехала из скопления обозных телег, и в оконцах открылся вид на степь, по которой брели тролли. Дженни никогда прежде не видела их с оружием и теперь с любопытством уставилась на чудовищные дубины, больше похожие на тараны, которыми разбивают ворота крепостей. Да и щиты троллей как раз походили на эти самые ворота.

Это зрелище отвлекло ее от темы рисунков, исполненных рукой Эльсбетиноры. Забавно, что и эта начитанная особа оказалась способна на правонарушения — проникла в запретный фонд библиотеки! У скучных людей и преступления скучные, вот единственная мысль, которую вынесла Дженни из разговора.

Тем временем их повозка съехала с дороги, которая, в сущности, представляла собой просто накатанные колеи, там разве что было меньше камней и больше пыли, чем в окружающей пустыне. Всадник, присланный генералом, скакал впереди, тяжелый фургон грохотал по ухабам следом, а марширующих троллей скоро скрыла вереница повозок и вьючных ослов, смотреть на которых было неинтересно, но которые поднимали тучи пыли. Тогда Дженни заговорила о Фирийских островах, потому что других тем не смогла придумать.

Правда, Реми и не собирался поддерживать беседу, да только выхода у него не было. Дженни заметила, что он одобряет мирный образ жизни туземцев. Чтобы поддеть приятеля, она объявила, что считает их жизнь в мире с животными глупой:

— Подумать только, они, наверное, просят прощения у поросенка, прежде чем его зажарить!

— По-моему, они не употребляют в пищу мясо, — вступился за островитян Реми. — Это и есть по-настоящему мирный образ жизни. Бетти тоже считает, что есть мясо зверей неправильно, она придерживается растительной диеты, и мы с ней решили…

— Чепуха! — перебила его Дженни. — Это свидетельствует разве что о недостатке воображения. Эти люди не решаются съесть собеседника, но способны говорить только с теми, кто достаточно похож на них. А вот будь у них побольше фантазии, чтобы поговорить с морковкой…

Фургон вернулся на дорогу, когда обоз остался позади. Теперь они догоняли колонны пехоты. После короткой остановки на рассвете армия продолжала марш к Весперову Колену.

***

Пыль, поднятая колесами, вилась следом за фургоном, справа и слева от тракта куда более густые тучи мелкого серого праха поднимали топающие колонны пеших солдат. Ночью было холодно, и выпала роса, но чем выше поднималось солнце, тем жарче и суше становилась степь, и тем более густые клубы пыли застилали горизонт.

Пыль начала проникать сквозь окна в фургон, и Дженни отодвинулась подальше — в полутемную глубину. Снаружи степь превратилась в океан пыли, в сплошную туманную стену, вставшую до самого неба. В этом мареве проплывали заросли наконечников копий, свернутые и закрытые чехлами знамена, крыши фургонов и изредка плюмажи на шлемах кавалеристов.

А повозка лорда Готвинга все катила и катила, обгоняя марширующие толпы. Вестник генерала Истригса скакал впереди, он оглядывался и кричал — глухо из-под повязки, закрывающей лицо, и вознице приходилось следовать за ним. Реми уже не пытался читать, он утирал мокрое лицо платком и размазывал пыль по щекам. Солнца почти не было видать, оно едва светило бледным бельмом сквозь мутную пелену, но жара становилась все сильнее и сильнее.

Наконец повозка остановилась. В темной коробке кузова было ужасно душно, пыль стояла столбом, и Дженни на подгибающихся ногах, цепляясь за поклажу, побрела к двери — посмотреть, куда ее притащили. Она распахнула дверцу и вывалилась наружу…

Взгляд скользнул по россыпи булыжников, уперся в лошадиные копыта. Выше, выше… богатая сбруя, конская морда… Из пыли донеслось:

— Миссис Дженнифер, какая неожиданность! Я, кажется, велел выделить вам местечко в обозе?

Это произнес лорд Сертиас Истригс-младший, а позади него, верхом на роскошных жеребцах под развевающимися в жарком мареве пропыленными знаменами толпились высшие офицеры, Повелители Огня и тому подобная публика, на глаза которой Дженни как раз меньше всего собиралась попадаться.

Ну и лорд Истригс, конечно, снова был подобен статуе в собственную честь — гордо выпрямившийся в седле, в блестящих доспехах, на, которые, кажется, даже пыль не садилась. И такой же сосредоточенный. И снова глядящий на Дженни сверху вниз!

— Место героев — на передовой, — прокашляла Дженни. — Это ведь передовая, верно? Надеюсь, что так. Потому что больше не смогу выносить тряску и пыль. Я слыхала, что война — грязное дело, но ведь не до такой же степени!

Ей, конечно, сейчас следовало отвесить поклон, ведь перед ней был великий генерал, лорд Вулкана, главнокомандующий и так далее… вплоть до определения «мраморная статуя в человеческом облике». Но с другой стороны перед ней был зазнавшийся красавчик, возомнивший себя игроком, а Дженни — фигурой на игровой доске. И больше всего хотелось не проявлять приличную вежливость, а доказать ему, как он ошибается! Веспер его забодай!