Аллоды (СИ) - Рисовалкин Ваня. Страница 11

      - Лишиться финансирования было бы не очень приятно, да?! - сказал проницательный Кузьма.

      Марта перевела на него взгляд, но одергивать за нагловатый тон не стала.

      - Вот именно. Не очень приятно.

      В паспортном столе, здесь же, в горкоме, нас действительно приняли без очереди. Невысокий, суетливый паспортист еле справлялся с натиском посетителей.

      - Тише, тише, не толкайтесь! До всех дойдет очередь! Помолчите, женщина, ничего же не слышно! А ты куда лезешь? Ах, вас послал Хранитель... Это меняет дело. Документики можно ваши?.. Благодарствую... Так... Все будет сделано в течение трех дней. Все это время вы можете свободно разгуливать по городу, но не более трех суток, запомните! Рекомендую пока ознакомится с достопримечательностями города... Каждый, прибывающий в самое сердце нашей великой, могучей и нерушимой Империи, должен доказать... Граждане, да тише же!.. доказать свою преданность Империи. В городе пять мемориалов, посвященных подвигам Солнцеподобного Незеба. Точнее, четыре действующих, а пятый вот-вот должен открыться. Вы обязательно должны посетить их! Смотрители каждого мемориала расскажут вам обо всем подробней. И не забудьте вернуться за регистрацией. Следующий!

      Заверив, что обязательно вернемся за регистрацией не позже, чем через трое суток, мы выкатились из здания горкома на улицу, полностью предоставленные сами себе. Я не ожидал, что меня так просто отпустят и у меня будет куча свободного времени, чтобы погулять по городу.

      - Ну, пойдем посмотрим на мемориалы? - предложил Орел.

      - Можно. Но лучше бы найти для начала, где мы остановимся.

      - Гляди, что это? - Кузьма ткнул пальцем в большую доску объявлений, где, перекрывая все остальное, висел криво исписанный плакат.

      "Вниманию граждан империи! Как вы заметили, на нашем раене, праходу нет от бандюков. Аднака, взять за жабры их главаря Сутулава, ни как не удается. Кто-то ево крышует. И налоги он, плотит чесно. казел! Вопщем, кто убьет Сутулава и сообщит в ментовку капитану Степану Великанину, получит бальшую награду. Ооочень бальшую! Чтопы найти Сутулава, нада итить на улицу Северную - тама у него малина воровская.

      Паспешите!!! смерть чернай гиене!"

      - Это шутка что ли? - спросил я, перечитав объявление несколько раз.

      - Школота, - пожал плечами Орел. - А вон, кажется, тот самый мемориал. Видишь?

      Я проследил за его взглядом и увидел верхушку памятника, который изображал человека, победоносно вскинувшего обеими руками молот над своей головой. Мне стало интересно.

      - Ладно, давай сходим туда, - согласился я.

      Но едва мы свернули на соседнюю улицу, как взору предстала неприятная картина: плюгавенький мужичок, кряхтя и постанывая, валялся на земле, а над ним возвышались два бритых бугая, которые брезгливо пинали его в живот. Вокруг странным образом не было ни одного представителя милиции, хотя до этого улица, казалось, ими кишела. Но самое мерзкое было то, что прохожие старательно отводили глаза и ускоряли шаг. Никто не пытался прийти на помощь.

      - Только не книгу. Я же... только купил... Отдайте... отдайте учебник...

      - В ремесленники податься решил? - заржал один из нападавших, помахав толстой книгой перед носом бедолаги. - Может это... штанишки мне сошьешь?

      - Я не портной, я на кузнеца учусь... Меня только в ученики взяли... Пожалуйста... Не забирайте книгу, она же все равно вам не пригодится...

      - Что? - рявкнул второй. - Ты на че эт намекаешь тут, козявка? Думаешь, мы читать не умеем?

      - Да нет же, - чуть не заплакал плюгавый, - я не это... я хотел сказать что... Послушайте...

      - Чужие вещи брать нехорошо.

      Оба нападавших резко обернулись. Я стоял с мечом на изготовку, но Кузьма с натянутой стрелой, которую он поочередно переводил с одной бритой головы на другую, производил больше впечатления. По его стойке сразу было понятно, что как минимум один человек до рукопашной драки добежать не успеет. Прекрасно осознавая этот печальный для себя факт, тот, который держал в руках книгу, решил таки начать с переговоров.

      - Шли бы вы отсюда, щеглы, и мы сделаем вид, что ничего не слышали, - нагло сказал он.

      - Какое совпадение, - в тон ответил я, - это как раз то, что я и хотел вам сказать.

      - Ты бы не нарывался, пацан...

      - Еще один шаг, и в гробу будешь лежать без глаза, - предупредил Орел, и направившийся было ко мне бугай остановился.

      - Ладно. Еще встретимся.

      Он швырнул книгу прямо в лоб ее хозяину и быстро скрылся со своим дружком в переулке.

      - Не успели приехать, а нам уже свидание обещают... - посетовал Кузьма.

      - Ох, стыдно-то как! Я, хадаганец, сын великой Империи...

      - Что случилось, кто это такие? - перебил я стенания мужичка, поднимая его на ноги.

      - А вы не знаете? - удивился он. - Сразу видно - не местные... Бандюки это, вот кто!

      - Ясное дело, что не правоохранительные органы...

      - Ну и вот! Я то, как приличный человек, захотел стать Мастером... Тщательно готовился, долго выбирал подходящую профессию и, когда принял решение, попросился в ученики к одному из ремесленников Незебграда. Приняли меня хорошо, рассказали обо всем. Книгу вот купил, обучающую... А тут они... "Черная Гиена", чтоб их... Нигде от них спасу нет...

      Не переставая стонать и жаловаться, мужик скрылся во дворах. Мы проводили его взглядом и переглянулись.

      - Черте что тут творится, - проговорил Орел оглядываясь по сторонам. - Смотри, а вот и милиция появилась.

      - Очень вовремя, - ответил я.

      Дальше до мемориала мы шли без приключений. Памятник Незебу находился посреди широкой площади; он оказался еще выше, чем я предполагал - высоченный постамент поднимал и без того гигантскую фигуру в самое небо. Как выяснилось, изображенный человек не просто держал молот над головой, у его ног распласталась поверженная птица и он замахивался на нее, чтобы нанести последний удар. В целом все это выглядело достаточно впечатляюще.

      - ...И когда Незеб проиграл коварному Тенсесу дуэль Великих Магов, был он изгнан и заброшен в безводную пустыню. И благодать сошла на землю, ибо он обрел свой народ. Мы, хадаганцы, колесили тогда по барханам в скрипучих кибитках. Руки наших женщин растрескались до крови, а младенцы вместо слез плакали песком. Пустынные бури и голодные стервятники уносили одну жизнь за другой. Но нас не покидала надежда. Древнее пророчество гласило, что однажды снизойдет на золотой песок посланник небес, встанет во главе народа и поведет его к владычеству в подлунном мире. И вот Великий Незеб снизошел, встал и повел. Но много еще предстояло испытаний. Однажды на рассвете путь хадаганцев преградили злобные авиаки. Их крылья заслонили солнечный свет, и небо померкло. Их мерзкое карканье наполнило пустыню, и муж не слышал жену, когда та шептала ему на ухо прощальные слова. И тогда Великий Незеб раскрыл сердце для святой ярости и совершил первый подвиг. Ради нас, своих сыновей и дочерей. Ни единого перышка не осталось от авиаков. И хадаганцы продолжили путь к будущей славе.