Для вкуса добавить "карри", или Катализатор для планеты (СИ) - Мраги Лина. Страница 64

   Когда отстроился город, разрушенный Храм люди стали использовать в своих целях и вскоре он превратился в тюрьму, уж больно подходил для этого. Внутри, на нескольких подземных уровнях, находились небольшие изолированные камеры с такими прочными решётками и каменными стенами, что выбраться из них было невозможно. Для чего нужны были эти камеры в подземельях Храмов, Макс не знал. Зато, он знал другое! Все Храмы были абсолютно одинаковы, как снаружи, так и внутри. Решётки в камерах открывались только из одного изолированного помещения, и никаким другим способом открыть их было нельзя. Но... В полу, возле задней стены в каждой камере был узкий канал, по которому постоянно текла вода. Такой канал проходил через все камеры всех подземных этажей.

   В полуразрушенном Храме Банкора, вода по этим каналам не текла, так как землетрясение нарушило циркуляцию подземных источников. Макс знал, что в каждой каменной клетке в этом канале есть участок, который отодвигается, зачем, неизвестно. Но известно как! Чтобы сдвинуть этот камень, нужно было попасть в узкий коридор за задними стенами череды камер. Люди не знали об этом проходе, так как найти его можно было, только если знать, что он там есть. Зачем и для чего анги строили такие странные сооружения, ангалины не знали, а люди тем более. С глубокой древности у ящеров сохранился документ из какого-то неизвестного и стойкого ко всяким повреждениям, материала с подробным планом одного из Храмов. И как они выяснили со временем, все уцелевшие Храмы ему соответствовали.

   - А Храмы ли это? - задала я давно крутившийся в голове вопрос.

   Ящер пожал плечами:

   - Мы никогда не думали об этом, но теперь... - он задумался, - надо будет отца расспрос-с-сить. Он много чего з-з-знает, мож-ж-жет что-нибудь и расскаж-ж-жет, хотя делитьс-ся самыми важ-ж-жными тайнами будет только с нас-с-следником. Я кое-что з-з-знаю только потому, что чрез-з-змерно любопытен, ос-с-собенно это проявлялос-сь в детс-стве, и пос-с-стоянно с-с-сую с-с-свой длинный хвост, куда не с-с-следует и ищ-щ-щу на него приключения... Так отец говорит... Вот и тебя так наш-ш-шёл...

   - Значит... всё может получиться...

   - Вполне. И притом так, что никто не поймёт, как он исчез-з-з из з-з-запертой камеры! Но одному мне не с-с-справиться. Тебе обяз-з-зательно нуж-ж-жно с ним встретитьс-с-ся, как ты и хотела. За одно и рассмотреть вс-с-сё вокруг, пос-с-считать в какой камере его держ-ж-жат и на каком уровне. Чем больш-ш-ше увидиш-ш-шь и запомниш-ш-шь, тем лучш-ш-ше.

   - Само собой... Вот только узнает ли он меня? А вдруг разговаривать не захочет?

   - Ты так с-с-сильно из-з-зменилас-с-сь?

   Я улеглась на спину, головой на Макса, как на подушку, а ноги закинула на сиденье кресла.

   - Мне сложно об этом судить... Я же себя со стороны не вижу... Когда в лесу жила, то себя совсем не видела, кроме как в отражении воды. А про глаза и волосы так и говорить нечего... "райское поле" оставило яркие отметины.

   Гибкая шея изогнулась, и голова Макса легла мне на живот. Он молча рассматривал меня, и я почувствовала, что краснею.

   - Что ты делаешь?

   - Любуюс-с-сь...

   - Вот дурак... - и щёлкнула его по лбу. Звук щелбана о крепкую, крупную чешуйку получился звонким.

   - Он тебя уз-з-знает, ты ж-ж-же не один день ж-ж-жила с ними, да и говорить з-з-захочет... Он же там с-с-смерти ж-ж-ждёт... Я тоже ж-ж-дал... Ложис-сь с-с-спать, а я на раз-з-зведку с-с-сплаваю. Ес-сть нес-с-сколько воз-з-мож-жностей попас-сть в тюрьму, по каналу и по подз-з-земной реке.

   - Макс... Почему ты мне помогаешь?

   Ангалин криво усмехнулся:

   - Влюбилс-с-ся...

   - А если серьёзно?

   - Хочетс-с-ся утереть наместнику нос-с-с, да и с-самому Великому террхану. Щ-щ-щёлкнуть их вот так, как ты меня сейчас-с-с. И к тому ж-ж-же я, лично, против "з-з-золотой" банды ничего не имею. Вс-с-се говорят, что ангалины ж-ж-жадные и нам нуж-ж-жно только з-з-золото. А оно нам, дейс-с-ствительно, очень нуж-ж-жно! И ты з-знаеш-ш-шь, з-зачем. От него з-з-завис-сит наш-ш-ша ж-ж-жизнь в море! Когда из глубин поднимаютс-с-ся панцирные ос-с-сьминоги или кархароны мигрируют через наш-ш-ши воды, то только вс-спыш-ш-шки с-с-света могут их отпугнуть. А без з-золота ангалины не светятс-с-ся и не могут с-с-согревать с-с-себя в холодной воде. З-зачем з-золото людям?! Раз-зве их ж-ж-жизнь з-завис-сит от него так, как наш-ш-ша?!

   На такое сложно было что-то возразить.

   Макс уплыл, а я переоделась и улеглась. Спать не хотелось... Я лежала и перебирала в памяти все, о чём мы разговаривали. По словам Макса, выходило, что самое главное, это выяснить в какой именно камере держат Граса, а дальше дело техники. Проникнув в туннель за стенами камер, можно будет отодвинуть камень, там должен быть рычаг, и забрать Граса, а потом уйти тем же путём. Сейчас всё выглядело вполне простым и исполнимым, но реальность может внести свои коррективы, и я даже не сомневаюсь, что внесёт.

   Первое, что сейчас нужно, так это организовать свидание, а там посмотрим. Я закрыла глаза и очутилась не перед дверью в библиотеку или в ней самой, а опять в том странном, полутёмном коридоре. Я огляделась по сторонам. На стенах тускло горели лампочки, самые обычные лампы накаливания, вкрученные прямо в стену. Я дотронулась до одной, она была холодная. А куда идти?! В обе стороны картина одинакова: бесконечный коридор с лампочками.

   - Мозг! Мозг! Ты где?! Куда я попала?! Отзовись?!

   Никакого ответа.

   Я продолжала стоять растерянно оглядываясь: "Что за коридор? Откуда он взялся?!

   -Мозг! Мозгово-о-ой!

   - Кари! Девочка моя!

   Я обернулась на голос. Профессор нёсся по коридору, махая руками. Полы халата развевались, а шаги отдавались гулким эхом. "Странно... Я вижу его и слышу... Смотрю, как он быстрым шагом, приближается навстречу, но... ничего не меняется, он, будто на месте стоит... или это я отдаляюсь? Я же стою столбом! Что за чудеса?! Зазеркалье какое-то...".

   Я продолжала смотреть на Мозгового, мчащегося ко мне. Не знаю почему, но я повернула голову в противоположную сторону. Секунда... и профессор оказался рядом. Он сграбастал меня в объятия и принялся целовать в щёки:

   - Девочка моя! Я так рад! Как ты тут оказалась?! Я никак не мог достучаться до тебя... Ты так иногда отгораживаешься, что дозваться невозможно!

   От таких бурных эмоций я обалдела. Я знала, что он меня любит, чувствовала это... И чем дальше, тем больше. Но ведь он - это я, а я - это он... Ум за разум заходит!

   - Мозг... Я ничего не понимаю... Где мы находимся?

   Он оторвался от своего занятия и поправил мою растрепавшуюся прядь:

   - Как где?! В глубинах твоего разума, конечно!

   - Моего?!

   - Ну да...

   - Мрачноватенько как-то, тебе не кажется?

   Он захохотал и опять кинулся обниматься:

   - Кари, ты попала так глубоко, что я сам только недавно начал тут появляться. Вот лампочки вкрутил, а то совсем был мрак.

   - Я ничего не понимаю, мозг... А библиотека где?

   - Пойдём.

   И хоть двигались мы прямо, возникло ощущение, что мы постоянно поворачиваем: то налево, то направо, то кругом. Перед глазами одно - прямой длинный коридор, а внутри какое-то круговое движение. Меня начало подташнивать, как в детстве на карусели, а потом... пол, неожиданно, ушёл из-под ног.

   - Ка-а-ари... Ка-а-ари! Где ты?! - кто-то звал меня, только не понятно, чей это голос.

   Я осознавала, что сплю. Это сон... Деревья, скалы, хижина в лесу, потом быстрое мелькание лиц: Карелл, Грас, Олли, Лакр, какие-то хмурые и бледные. И опять голос, только я его уже узнала и завопила в ответ:

   - Дайк! Дайк! Я здесь! Да-а-айк!

   Поток холодной воды привёл в чувства. Мокрая с головы до ног я сидела на кровати, а напротив, с кувшином в хвосторуке, сидел Макс:

   - Ну ты и напугала! - и поставил кувшин на место.