Для вкуса добавить "карри"- 2, или Дом восьмого бога (СИ) - Мраги Лина. Страница 24

Я ощутила, как он устраивается поудобнее и расслабляется:

- Здесь это не нужно...

- Почему?

- Ты опять не догадалась...

- Догадалась! Только никак не могу поверить, что всё так просто.

- С удовольствием выслушаю твою версию.

- Родовая метка! Это своего рода генетический паспорт, который нельзя потерять, забыть где-то, подменить. Ну ты понял. У каждого она на своём месте, да и рисунок цепочки отличается. Принадлежность к роду определяется по ней!

- Всё верно.

- Но почему никто не проверяет где она?!

- Кари! Вспомни Банкорскую тюрьму! Почему не подняли тревогу из-за Граса?!

- Потому что все знают, что из Банкорской тюрьмы нельзя сбежать. Но теперь-то с этим можно поспорить!

- Это теперь. И то, правду на данный момент знают единицы.

- Значит, и с меткой так же?!

- Конечно! Метка на теле, её никуда не денешь, она всегда на своём носителе! И ты уже знаешь, что у детей метки иногда, хоть и редко, могут не совпадать с родительскими. Поэтому здесь, на Окатане установить отцовство никак невозможно! Тут нельзя провести анализ ДНК! И даже мать не всегда знает от кого ребёнок, если у неё в одно время было несколько мужчин. Может проявиться метка деда или прадеда, бабки или прабабки, или, вообще, кого-то из далёких предков. Дайк же рассказывал тебе, что у него метка Хилла, поэтому он эн Тайар, а не эн Вайрэн, как отец, и не эн Риман, как мать. За тысячелетия здесь сформировалось мнение, что бессмысленно лгать о принадлежности к какому-либо роду, ведь проверить это можно элементарно, и никто даже не задаётся такой целью. Если что-то хотят скрыть, то об этом просто не говорят, нигде и никому. Помнишь, когда Гай просил тебя назвать имя своего рода, а ты промолчала? Он понял тебя на свой лад, что ты просто пока не хочешь назвать своё имя. У него и мысли не возникло, что в таком вопросе можно солгать!

- Но у меня нет метки, Тан! И это очень напрягает!

Он отмахнулся так, что я буквально физически ощутила его движение внутри:

- Дайк правильно сказал! А кто об этом знает?! Считаные люди! И то, что ты нагло лжёшь... ну с этим ничего уже не поделаешь!

- Но ведь я лгу не потому, что хочу! Мне же ничего этого не нужно: золота, земель, власти...

- Кому ты это объясняешь?! Мне?!

- Да самой себе, наверное...

- Кари, ты ведь прекрасно понимаешь, что не можешь говорить всем правду о себе! Даже Дайк не сразу поверил и осознал, что твои рассказы - правда! У тебя есть реликвия рода. Браслет скрывает отсутствие метки, никому и в голову не придёт проверить есть она под ним или нет!

- А буквы?! Они постепенно желтеют. Что это значит?

- Точно не могу пока сказать, но это не процесс окисления... Могу лишь предположить, что браслет как бы включается постепенно, накапливает энергию, заряжается, как аккумулятор или батарейка. Ты заметила, что наши тренировки этому очень поспособствовали? Уже пожелтела большая часть надписи, до этого процесс был более медленным.

- Да, похоже на то...

В эту минуту Тучка вошла во двор Тухлого дома. Кобыла хорошо знала дорогу, и поэтому я так спокойно отключилась для разговора с Мозгом сидя в седле. Макс еле меня дождался. Как только я вернулась, он отправился на охоту, хоть и изнывал от любопытства, уж очень ему хотелось узнать подробности нашей поездки. Но я вытолкала его, пообещав, что как только он вернётся, мы всё ему расскажем, тем более что новостей очень много.

Дайк тоже вскоре приехал, и весь его вид выражал крайнюю степень обеспокоенности. Я только открыла рот, чтобы спросить, зачем он заезжал к себе в дом, как он сам заговорил:

- Не могу определить, что с ним... Есть подозрение, что это не простая лихорадка и не последствия переохлаждения, - и, обняв себя руками, вперился в одну точку.

- И что же с ним такое? - спросила я, ставя на плиту котелок в котором мы заваривали чай.

- Если до завтра ему не станет хуже, значит, всё обойдётся. А вот если станет... Тогда его отравили.

- Отравили?!

Парень отмахнулся:

- Надеюсь, что я ошибаюсь. Но рецепт противоядия я нашёл и нужные компоненты есть. Только беда в том, что я не могу дать его пархонту прямо сейчас, потому что если пархонт не отравлен, то этот отвар сам по себе очень сильный яд и убьёт его, а вот если отравление имело место, тогда поможет. Я не настолько уверен, чтобы возложить на себя такую ответственность.

- То есть два ядовитых вещества при взаимодействии в организме нейтрализуют друг друга?

Нянь глянул на меня и усмехнулся:

- Кари, дорогая, ты так иногда выражаешься, что я, по сравнению с тобой, чувствую себя полным неучем и идиотом.

- Прости, я не хотела...

- Ладно, - он вяло отмахнулся. - Ты же из другого мира, что с тебя взять...

- И что теперь делать?

Он пожал плечами:

- Ждать...

Я заварила чай, всучила Дайку горячую кружку и достала письмо от Хилла:

- Ты забыл?

- Читай, а заодно проверим, не прошли ли мои уроки даром.

За зимние месяцы Дайк научил меня правильно писать и объяснил то, что я не понимала, особенно порядок расстановки слов в предложении и выделение пауз, которые обозначались специальными значками, их я постоянно путала с буквами и многое другое.

Я развернула письмо. На колени упало несколько листочков. Окинув их взглядом, я захлопала в ладоши:

- Это мне! Это мне! От Гуна и Крианна!

Письма мы читали до самого возвращения Макса. Хилл писал, что до Банкора добрался благополучно, поселился в "Тихом островке" и, с помощью Крианна, продал Вечный свиток по баснословной цене. Оказывается, Крианн организовал что-то вроде подпольного аукциона и реликвию купил кто-то из высоких столичных чинов, которые приезжали в Банкор с известием о кончине террхана, а вот наместник в Банкоре остался с носом. Также он писал, что Крианн свёл его с нужными, надёжными людьми, которые помогут добраться до Дирмы и будут при нём в качестве охранников. Так что в Латрас он не вернётся, пока не найдёт и не выкупит своих девочек, как он написал. Ещё он просил прощения у Дайка, что опять бросает его, но выразил надежду, что он уже взрослый и в состоянии сам о себе позаботится, тем более что в своём любимом внуке он уверен, как в себе. Мне же Хилл передавал извинения и бесконечную благодарность за Вечный свиток и знакомство с Крианном, так как он совсем не ожидал, что в Банкоре так всё удачно сложится.

В письмах Крианна и Гуна сообщалось, что они меня помнят и всегда ждут, а также, что через несколько дней после моего отплытия на "Чёрной Медузе", в гостиницу приходил человек со шрамом на лице и спрашивал про меня. Ни Крианна, ни Гарри в тот момент не было, и Марэна за хорошую плату показала ему комнату, в которой я жила. Но на какой шхуне я отплыла и куда, она ему не сказала, так как поняла, что и так сделала и сболтнула лишнее, за что он очень извиняется.

Гун же написал, что сначала не узнал человека со шрамом, который сел в его гондолу и приказал отвезти в "Тихий островок". Однако на обратном пути пассажир спросил, не приходилось ли ему возить красивую девушку по имени Карина, с синими глазами и светлыми волосами, как у северянки. И вот только тогда Гун узнал его, хотя тот и очень изменился. Карелл сказал Гуну, что отпираться бесполезно, так как в гондоле очень хорошо чувствуется мой запах. Гун сказал тогда, что возил такую на рынок и по торговым лавкам, но, кроме полного имени, он больше ничего не знает. Старик сожалел, что так получилось и надеялся, что у меня всё хорошо. Также он благодарил за прекрасную идею с экскурсиями. Его гондола начала пользоваться в Банкоре спросом.

Перечитав письма по нескольку раз, мы с Дайком уставились друг на друга. Вот тут и появился Макс. Он выпрыгнул из подвала, так как в последнее время предпочитал попадать к морю по одному из проходов в Белой скале. Но поговорить нам не дали. С глухим рычанием Бумер рванул к двери, а через несколько минут мы услышали топот копыт, потом быстрые шаги и громкий стук в дверь. Макс нырнул в подвал, а Бумера пришлось закрыть на кухне.