Предел Доминирования (ЛП) - Брэдли Шелли. Страница 98

Словно почувствовав их беспокойство, Рейн подняла на них взгляд

— Я в порядке, Господа. Я в безопасности. Любима. Защищена. Не останавливайтесь.

— Мы и не собирались останавливаться, — пообещал Хаммер.

«Только если тебе это не нужно».

Он удержал эту мысль при себе. Она доказала, что сильна. А теперь она сделала выбор в пользу того, чтобы отдать власть над собой в беспомощной капитуляции. Он собирался насладиться этим и удовлетворить свои первобытные потребности, доведя ее до экстаза.

— Ты прекрасно все делаешь, любимая. — Лиам наклонился, чтобы поцеловать ее в губы и понимающе кивнул Хаммеру, молчаливо гарантируя, что сейчас, будучи связанной, Рейн чувствует себя комфортно.

Доверившись шестому чувству друга, Хаммер понаблюдал за их обжигающим поцелуем. Сердце пропустило удар, настолько ощутимая любовь плескалась между ними.

Его рот наполнился слюной. Он желал попробовать ее, везде. Макен наклонился к ее роскошному телу, оставляя дорожку легких, словно перышко, поцелуев, расположился у нее между ногами и ухватился за ее мягкие бедра. Прежде, чем он успел их раздвинуть, Рейн охотно развела бедра, полностью предлагая себя.

Приподняв ее ногу, Хаммер поцеловал лодыжку и проделал путь из поцелуев по внутренней стороне ноги, каждым прикосновением губ и нежным движением языка отпечатывая на ней обещание заботиться. Словами и действиями он будет показывать ей, что достоин ее непоколебимой любви. Хаммер не даст ей второго шанса ускользнуть сквозь пальцы.

С трепетом, рождавшимся при взгляде на нее, он поднялся на колени. Годы, проведенные в фантазиях о ней, особенно такого рода, с ревом пронеслись сквозь него. Он вспомнил первый раз, когда попробовал ее в баре «Темницы». Он был пьян, полон обвинений и злобы, другими словами, он был сукиным сыном. И тем не менее она не прекращала любить его, любить всем сердцем. Она не была завоеванием, зудом, который можно унять, или собственностью, которую можно добавить в его коллекцию. Эта замечательная женщина, раскинувшаяся сейчас перед ним, была его болезненным прошлым, исполнившимся настоящим и необыкновенным будущим.

— Макен? — нежный шепот Рейн вырвал его из мыслей.

Вздрогнув, он обнаружил, что с напряжением на лице она пристально смотрит на него.

У Лиама было соответствующее насмешливое выражение лица.

— Ты в порядке, чувак?

Более двух недель назад весь его мир едва не раскололся надвое. Но два этих любящих человека помогли ему всем — вместе собрали его вновь и своей безусловной любовью сгладили каждый зубчатый край. Хаммер был более чем в порядке. Его любовь и жизнь превратились в гребаную мечту.

— Лучше и быть не может, — мягко ответил он. — Расскажи нам о веревках, прелесть.

Губы Рейн раздвинулись в широкой счастливой улыбке. Господи, с этой минуты и до скончания веков он мог провести, упиваясь этим сверкающим на ее лице взглядом и наслаждаясь тем, как грива иссиня-черных волос рассыпалась по их простыням, касаясь ее возбужденного тела.

— Я чувствую себя в безопасности. Защищенной. Привязанной к вам обоим. — Она пошевелила пальцами и сжала кулаки. В синих сверкающих глазах плясал мечтательный блеск удовольствия. — Теперь я действительно в порядке, Макен.

— Все мы, прелесть. — Он повернулся и посмотрел на друга, приподняв бровь. — Лиам?

— Да, брат?

— Наша девочка обнажена, беременна, изумительно готовая и молит, чтобы мы ее съели. Я говорю, что мы празднуем, — произнес Хаммер с ужасным ирландским акцентом.

Рейн захихикала. Лиам рассмеялся, но через несколько секунд эти полные счастья звуки сменили голодные вскрики и стоны.

Рейн извивалась, связанная, тая от удовольствия под его и Лиама губами и пальцами. Макен всей душой подсчитывал ее крики и мольбы, пока они подталкивали её к краю экстаза только для того, чтобы затем мягкими, заботливыми поглаживаниями и нежными словами успокоить. Вновь и вновь они овладевали её ртом и вкушали припухшую киску, причиняя сладкие страдания. Рейн горела от их полной наслаждения пытки, отдавая им каждую толику себя в чарующей капитуляции, пока их члены едва ли не были готовы взорваться и излиться от нужды.

Когда они развязали её руки и заполнили узкие проходы, растягивая ее, наполняя пульсирующим желанием, она откинула голову и закричала. Макен смотрел, ошеломленный ее нереальной красотой, и вместе с Лиамом последовал за ней к собственной наивысшей кульминации.

Глава 21

Седьмое сентября, суббота

— Ты готова? Ты дрожишь.

Ривер, удерживая Рейн на месте, взял ее за локоть. Рейн подняла голову и встретилась с его взглядом, она была так благодарна, что он рядом, особенно сегодня.

— Хорошо. Нервничаю. — Она судорожно вздохнула.

— Передумала? — спросил Ривер.

— Нет. Беспокоюсь, что собираюсь в путешествие. — Рейн вяло рассмеялась. — И взволнована. Все готовы? Хочу сделать это до того, как испорчу макияж.

Брат послал ей снисходительную улыбку.

— Да. Все, что тебе нужно, это сделать последний шаг на крышу и толкнуть дверь. Тебя ожидают два очень нетерпеливых жениха.

— Я готова, — кивнув, заверила она его.

— Так и есть. И ты прекрасно выглядишь. — Он поцеловал ее в лоб. — Им очень повезло.

— Мне тоже. Я каждый день благодарю Бога, что он послал мне их.

— Все вы заслужили счастье. Наслаждайтесь им. С моим благословлением.

За прошедшие семь месяцев Ривер стал превосходным старшим братом. Господь знает, что он сыграл важную роль в том, что Марли приговорили на десять лет по федеральному обвинению в ложных обвинениях и препятствованию правосудию. Но Рейн и Ривер научились поддразнивать друг друга, как нормальные брат и сестра. Они поддерживали друг друга, когда наступила годовщина смерти их матери. В мае, когда ему исполнилось тридцать, она устроила для него грандиозную вечеринку. В конце июня, когда она отмечала свой день рождения, он объединился с Лиамом и Хаммером, чтобы оказать ответную услугу. Он помогал ей задирать вверх ноги и продолжал развлекать ее, когда наступил знойный июль и беременность вынудила ее провести несколько скучных недель в постели. Он держал ее за руку и вместе с ней плакал от радости в день, когда она стала матерью. За несколько коротких месяцев они очень сблизились.

Рейн хотелось бы, чтобы мама и Ровена могли быть здесь, с ними. Брин утверждала, что в душе они всегда будут рядом, и это успокаивало Рейн.

Она обернула руку вокруг его широкого предплечья.

— Надеюсь, однажды ты найдешь что-то такое же чудесное. Ты это заслужил.

Он пожал плечами.

— Давай сосредоточимся на том, чтобы выдать тебя замуж, тучка.

Рейн улыбнулась ему.

— Спасибо тебе за то, что ты здесь, за то, что ведешь меня к алтарю.

Оба осознавали, что это обязанность отца. У Ривера было едва ли не столько же ужасных воспоминаний об этом мужчине, как и у нее. Намереваясь отодвинуть на сегодня все мысли о Билле Кендалле, ее брат занял его место. Ни один из них не стал бы отдавать этому чокнутому социопату, испоганившему им детство, ни единой крупицы своей энергии.

Ривер улыбнулся и погладил пальцы, лежащие на его предплечье.

— Я бы не пропустил это событие.

— Давай сделаем это. — Рейн толкнула дверь, что вела к проходу на крышу «Темницы».

Приближался вечер, едва начиная окрашивать превосходное синее небо в желтые и оранжевые цвета. Дул слабый бриз, раскидывая по плечам ее темные локоны. С каждым порывом ветра струящийся шелк ее белого платья оборачивался вокруг коленей, обнажая в вырезе бедро. Теплый ветерок ласкал ее тело сквозь прозрачное кружево сделанного в виде корсета лифа.

По закону она не могла выйти замуж и за Макена и за Лиама одновременно. Но они и не являлись обычной семьей, поэтому они решили связать себя друг с другом перед самыми дорогими для них людьми таким способом, который порадует их сердца. Не вполне традиционная свадьба, что-то за рамками церемонии бракосочетания, все в этой окончательной помолвке было спланировано, чтобы выразить их неповторимую любовь.