Жил-был Миллиардер (ЛП) - Клэр Джессика. Страница 39

Он подался вперед и обхватил губами ее нижнюю губу, и пососал. – Прелестно, – заключил он, а потом переключился на ее верхнюю губу, пока Мэйли тихо мурлыкала, возбуждая его еще больше. – Мне кажется, твое мне больше нравится.

Она уставилась на него, когда он отпрянул. Ее губы были слегка раскрыты и влажными от его поцелуя. – Ты… хочешь еще раз попробовать? – спросила она шепотом.

– Больше всего на свете, – признался Гриффин, – но если я это сделаю, меня арестуют за непристойное поведение в общественном месте.

Ее взгляд переместился на его пах, который он усердно прикрывал рукой. И она засмеялась. – Прости, обещаю вести себя прилично.

– Давай поговорим о чем–нибудь, что поможем мне избавиться от моей проблемы, и оставим дегустации на потом.

– Хорошо, – весело ответила она, теперь уже надкусывая свое мороженное. Спустя мгновение она продолжила. – Расскажи мне о своем детстве.

Это точно подействовало. Одна лишь мысль о его семье убила в нем всякое желание. – А это обязательно?

– Нет, если ты не хочешь.

Гриффин переключил свое внимание на фонтан. – Боюсь, это будет очередная история о «несчастном богатом мальчике». Вот только в период моего детства наша семья не была такой состоятельной. Мы владели несколькими замками, но своих денег не было, только те, что выделялись из казны. Моя мама – ее королевское высочество Сибилла –Луиза вышла замуж за моего отца, только из–за его происхождения и состояния, позволяющим ее семье сохранить недвижимость. Их брак был далеко не по любви. Ты, вероятно, заметила, что за исключением моей кузины Александры, не многие члены семьи женятся по любви.

– Это кажется таким старомодным, – заметила Мэйли, продолжая поглощать свое мороженное.

– Так и есть. Нам нравится делать вид, что королевская семья живет в ногу со временем, но на самом деле, они все еще придерживаются старых правил. Мою семью сложно назвать любящей. Я редко видел родителей, в большинстве случаев только на официальных мероприятиях. Нас с братом воспитывали гувернантки. А когда мы подросли, нас отправили учиться в закрытые школы заграницу. Я окончил Этон в Англии.

– Какой ужас.

– Этон? Там было не так уж плохо.

– Нет, я имела в виду твою семью. Разве вы не любили и не заботились друг о друге?

Гриффин слабо улыбнулся. – Я больше люблю свою кузину Александру, чем родного брата.

– Это так грустно, – ее круглое личико осунулось. – А тебе не было одиноко?

– Полагаю, было, но у меня были мои книги и учеба. Мне этого было достаточно.

Мэйли сжала его руку. Гриффину стало неловко от ее жалости. – В любом случае, мой отец умер, когда мне было 15, и мой брат Джордж стал герцогом, что сделало его еще более невыносимым, чем он уже был. Когда я закончил учебу, мне пришлось вернуться домой, и это время было…настоящим кошмаром. – Он замолчал, вспоминая недовольство брата отсутствием денег; постоянном нытье его новой жены о том, что она больше никогда не вернется домой; и безразличной матери, которую больше интересовал не Гриффин, а опрятность его одежды. А еще соблюдение протокола и обязанностей члена королевской семьи. – Я изъявил желание учиться в колледже в Штатах. Моя мама была потрясена этой новостью, но меня не отпустили. Я хотел убраться как можно дальше от Беллиссима, и Штаты показались мне прекрасным вариантом.

– Но они все–таки разрешили тебе уехать.

– Да, но для этого мне пришлось отказаться от права претендовать на трон. Моя мать была убеждена, что жители нашей страны не одобрят короля, учившегося в Америке. И было не важно, что я был девятым в очереди на престол и мог занять его, только если остальные претенденты случайным образом умерли. – Его рот дернулся в улыбке, и он посмотрел на Мэйли. – Но самое смешное, следующим королем Белиссима станет американец Люк Хьюстон.

Но Мэйли не улыбнулась, ей было грустно.

– В итоге, я отказался от трона, лишился титула, и все мое наследство перешло к Джорджу, поэтому он с радостью отправил меня в Штаты. Моя мама не могла вынести, чтобы ко мне обращались «мистер», поэтому все–таки присвоила мне титул Виконт Монтегне Верди. После этого я переехал в Штаты и больше не возвращался.

– И заработал кучу денег, – подытожила Мэйли. – И утер им всем нос.

Гриффин хмыкнул. – Да, я заработал кучу денег и после этого покрыл все долги моей матери и Джорджа.

Мэйли нахмурилась. – Но почему?

– Полагаю, из преданности семье. – Иногда Гриффин сам задавался этим вопросом. Даже это не помогло ему добиться одобрения и расположения матери и Джорджа. Наоборот, они часто высказывали неодобрение за его успех и состояние, которое он заработал.

– Грифф, твоя семья просто кучка засранцев.

– Они члены королевской семьи. Они могут быть заносчивыми или снобами, но никак не засранцами.

Мэйли засмеялась и бросила на землю кусочек рожка. На него моментально слетелись птицы, и она отломила еще один кусочек. – Если тебе интересно, то я считаю такую жизнь грустной и одинокой. А у тебя есть семья, родные в Штатах?

Он подумал о Братстве, о друзьях, которые были рядом и поддерживали больше, чем кто–либо из его кровных родственников. – У меня есть друзья, и мне этого достаточно.

В этот момент зазвонил его телефон. Гриффин вытащил его из кармана и скривился, увидев появившееся на экране фото. Джонатан и глава их экспедиции сидели возле выкопанной траншеи и улыбались как пара идиотов. – Кстати о друзьях, – раздраженно заявил он. – Похоже, Джонатан решил довести меня и заставить начать его ненавидеть.

Мэйли взглянула через его плечо на фотографию. – Потому что он там, а ты нет?

– Я не могу бросить Алекс. Хотя я искренне желаю, чтобы она сбежала и тайно вышла замуж, закончив это безумие.

Мэйли рассмеялась.

Глава 11

Они провели весь день, гуляя по Беллиссиму, держась за руки. Мэйли приобрела несколько сувениров, но большую часть времени они просто гуляли, посещая основные достопримечательности, и дегустировали сладости в каждой открытой кондитерской. К тому времени как они вернулись в отель, у Гриффина гудели ноги и болел живот от переедания шоколада, но он наслаждался каждой минутой сегодняшнего дня.

Мэйли высвободила руку из его крепкой хватки, как только они поднялись на свой этаж, и сразу же направилась в свою комнату.

Гриффина это удивило. Днем они несколько раз целовались, но флиртовали на протяжении всей прогулки. Они часами держались за руки. Она решила не спать сегодня в его постели? Незачем притворяться, что Гриффин не думал об этом. – Что–то случилось?

Мэйли мотнула головой, открывая дверь своей комнаты. – Всего лишь хочу позвонить маме, а еще мне нужно кое–что сделать, – и она скрылась за дверью до того, как он успел возразить.

Она решила все прекратить? Или устала от него за весь день? Обеспокоенный Гриффин сорвал с головы дурацкую бейсболку, бросив ее на кровать. Он взял книгу и начал читать, но эта ситуация не позволяла ему сосредоточиться, поэтому он отложил книгу и начал расхаживать по комнате.

Слабые отголоски разговора Мэйли заставили его остановиться, и он прижался ухом к смежной двери. Она явно разговаривала по телефону, хотя голос звучал тише обычного, поэтому он не мог разобрать, о чем она говорила. Он вздохнул, вернулся к кровати, опять взял книгу, но снова и снова перечитывал один и тот же абзац. Почему она решила позвонить матери именно сейчас? Гриффин думал, они хорошо провели день вместе, даже больше чем хорошо. Ему еще никогда не было так легко и комфортно в обществе женщины. Обычно его отношения были натянутыми, несколько недель страсти, которые быстро сходили на нет.

Он мог с уверенностью сказать, у него еще не было такой эмоциональной связи, как было сейчас с Мэйли. Его даже бесило, что она решила немного отдалиться. Он говорил, что не любит суету и излишнее внимание к себе, именно поэтому она ушла в свою комнату? Она хотела, чтобы он побыл в тишине? Потому что он бы предпочел ее внимание, а не уединение. Она с неподдельным интересом слушала все его рассказы, и не потому что была вынуждена это делать. Он еще ни с кем так долго не обсуждал свое увлечение историей, высказывая предположения относительно Атлантиды и Тартеша, объясняя, почему они решили проводить раскопки в Испании, несмотря на то, что многие ученые не разделяли их теорию.