Сердце бури (СИ) - "Раэлана". Страница 158
Хакс спокойно покачал головой.
— Не совсем. Будь на то моя воля, вы бы встали к стенке вместе с нею, но у Сноука на вас обоих другие планы, — Армитидж слегка понизил голос. — Он знает, зачем вы здесь. Он приказал мне передать вам, что с нетерпением ожидает вашей встречи. Более того, он сказал, что полон гордости оттого что его ученик наконец готов бросить вызов наставнику. Что бы ни значили его слова, очевидно, что желание Верховного совпадает с вашим.
— А как я могу быть уверен, что Сноук не обманет?
— Не хотите верить обещанию Верховного лидера? — серые глаза генерала выразительно прищурились. — Так поверьте моему обещанию. Вы ведь отлично знаете, я не бросаю слов на ветер.
От его взгляда не укрылось, как лицо Рена помрачнело еще больше.
— Я согласен, — негромко произнес он.
— Тогда, — бесстрастно отозвался Хакс, — попрошу вас и ваших людей сдать оружие. Оно будет вам возвращено, когда придет время. Но я не допущу, чтобы вы пятеро разгуливали по тюремному блоку со световыми мечами.
Кайло растерянно оглянулся на своих товарищей. Рыцари хранили тяжелое молчание, куда более красноречивое, чем любые гневные слова.
— Брат… — вдруг несмело оборонил один из них.
Кайло резко прервал его:
— Не надо, Мейлил!
И, немного подумав, вложил рукоять своего меча (нового, меча, приметил Хакс) в протянутую ладонь генерала.
Рука Хакса чуть заметно дрогнула — он не ожидал, что меч окажется настолько тяжел. Странно улыбаясь, генерал поднял стальную рукоять на весу. Он и сам был удивлен, какое удовольствие внезапно доставила ему эта тяжесть. Насколько сильным и могущественным он ощутил себя, просто прикоснувшись к древнему оружию, которым и пользоваться-то не умел и о котором прежде был, честно говоря, не высокого мнения, считая его непрактичным. Но сейчас… то ли всему причиной пресловутая магия одаренных, то ли… он уж не знал, что, однако в его душе крепло непонятное желание не выпускать меч из рук.
— Будьте осторожны, — предупредил Рен с насмешкой в голосе. — Эта игрушка опаснее, чем кажется. Не нажимайте понапрасну никаких кнопок на корпусе. А лучше, вообще касайтесь только зоны с резиновыми вставками…
Его слова выдернули Хакса из плена мимолетного ослепления.
— Считаете меня дураком? — огрызнулся он, непонятно на кого рассердившись сильнее — на Кайло Рена или на себя самого.
— Считаю вас человеком, который впервые держит в руках сейбер.
Больше никто из рыцарей не подумал спорить. Когда солдаты подступили к ним, чтобы разоружить, они один за другим отдали свои мечи. Сделка состоялась.
Хакс подозвал Фазму, которая все это время стояла за его спиной и, разумеется, слышала их разговор с магистром до последнего слова.
— Капитан, проводите этих людей в камеру генерала Органы.
***
— … Генерал Органа и ваши рыцари могут быть свободны. А вас ожидает Верховный лидер.
Оцепенение испуга вдруг сковало Лею по рукам и ногам. Не веря своим ушам, она беспомощно застыла посреди камеры.
Бен остается?
Нет, нет, видит Сила, ее свобода не стоит этого! Двадцать лет она жила, тоскуя о сыне. Семь лет оплакивала его пропажу. И почти год отчаянно искала его, каждый день умоляя о прощении. И вот, наконец, вновь обретя Бена, она должна отпустить его? Опять в логово врага, как жертву, отданную на заклание? Да она скорее тысячу раз умрет!
Рэкс неимоверно силен. Она провела рядом с ним достаточно времени, чтобы понять, насколько велика его мощь. Каждое мгновение тут, на Биссе, она ощущала его давление — болезненный напор Темной стороны. Но опаснее всего то, что с виду он вовсе не кажется могучим. Внешняя немощь — его маскировка, которая способна обмануть кого угодно. Стоит Бену немного недооценить его возможности — и дело кончится бедой.
— Я хочу убедиться, что моя мать и мои люди беспрепятственно покинули систему, — сказал между тем магистр Рен.
— Другого я и не ждал, — изрек Хакс со скукой в голосе. — Что ж, вас проводят в центр управления, где вы сможете все увидеть своими глазами.
— Тогда нам больше нечего ждать, — Бен опустил голову и первый направился к выходу.
У самых дверей он остановился и, оглянувшись на мать, безо всяких эмоций в голосе произнес:
— Ступайте за мной, генерал. Вы ведь сами все слышали: вы свободны.
Пожилая женщина судорожно сглотнула и непроизвольно ухватилась за сердце. Лихорадочная дрожь прошла по всему ее телу. Каждое слово, произнесенное Беном, отзывалось в сердце матери острой болью. Ей как будто вонзили нож в грудь — и теперь медленно поворачивали лезвие, жестоко бередя рану.
— Бен… — едва слышно пролепетали ее губы. — Не делай этого.
— Генерал, у нас нет времени на споры, — теперь в тоне молодого человека отчетливо послышалось раздражение.
Он отвернулся от нее и отдал распоряжение рыцарям: «Если откажется идти сама, волоките силком». А после твердой поступью покинул камеру.
У Леи были лишь доли секунды на принятие решения. Усилием воли преодолев ступор, она заставила себя идти. Позволить этим юным наглецам тащить себя волоком — нет, такого унижения Бен от нее не дождется!
В коридоре дожидались штурмовики. Белоснежные фигуры в одинаковых шлемах, которые Лея ненавидела, сколько себя помнила. Двое рыцарей — как там их проклятые имена? — подступили к ней с разных сторон, словно конвой. Бен пошел вперед, лишь на пару шагов опережая мать, а Хакс со своими помощниками гордо выступал в авангарде процессии.
«Ах ты малолетний нахал! Глупец! Безмозглый мальчишка!.. — Исполненные злобы слова вновь и вновь летели от матери к сыну со скоростью бластерных выстрелов. Лея упрямо надеялась, что терпение Бена вот-вот лопнет, и он плюнет на все. Бросит ее и улетит восвояси. Благо, терпение никогда не входило в список его добродетелей. — С чего ты вообще решил, что мне нужна твоя помощь? Нет, подумать только! Ни с того, ни с сего ворвался ко мне в камеру и теперь тащит меня куда-то, не спросив согласия…»
Подчас ей самой становилось тошно от мысли, какую несусветную чушь она несет. И как только она вообще могла рассчитывать, что Бен поведется на такой грубый, пошлый прием?
Тот не оборачивался и не сбавлял шага. Казалось, он вообще не слышал гневных выпадов матери. Сколь бы остры ни были ее слова, они раз за разом натыкались на непроницаемую стену. Но что еще ей оставалось? Только продолжать гнуть свою линию.
«А Рей? Ты подумал о ней? Где она сейчас? Что ты с ней сделал, поганец, отвечай?!»
Лея до сих пор не была уверена, какие именно отношения связывают ее сына и девушку с Джакку теперь. Однако чувствовала, что эта связь все еще крепка — более того, крепка, как никогда.
Наконец Бен немного сбавил шаг — можно ли считать это долгожданной уступкой?
Дав ей поравняться с собой, юноша искоса глянул на мать.
«Даже сейчас вы в своем репертуаре, матушка. Поглядите, как жалки ваши попытки меня задеть! Вы готовы рассерженно топать ногами, как малое дитя. И дерзите из одного только желания, чтобы другие поступили так, как вам хочется».
Стоило Бену отозваться, как Лея сполна ощутила всю его неуверенность. Его мысленный голос был полон горечи и тоски. Он как бы говорил: «Разве не видите, генерал, без вас тошно».
Лея хотела было ответить очередным шквалом брани, но ни одно крепкое словечко почему-то не приходило на ум.
«Мама… — Внезапно Бен взглянул ей в глаза. На сей раз прямым, спокойным взглядом. — Вы нужны дома. Сопротивление нуждается в вас — в своем великом знамени — больше чем когда-либо, я точно это знаю. Лучше пообещайте мне, — неловко прибавил он, — что позаботитесь о своем внуке…»
Генерал решительно остановилась, наплевав на всех и вся. Крифф! Пусть этот мальчишка волен вытолкать ее отсюда взашей, но она с места не сдвинется, пока он не объяснит все толком.
«Рей?..» — только и спросила она.
Бен отмахнулся в ответ на недоуменный вопрос Хакса о причине задержки. Его бархатные глаза смотрели на мать, не отрываясь ни на мгновение.