Сердце бури (СИ) - "Раэлана". Страница 172

Лея стояла в дверях, с глубокой задумчивостью наблюдая, как ее спутница делает первые робкие шаги по выцветшему паркету, как касается кончиками пальцев различных предметов, смахивая с них многолетнюю пыль. Дитя естественно тянется к тому месту, где были счастливы его родители — не по этой ли причине Лея Органа сама с детства полюбила Озерный край бессознательной, восхищенной любовью?

Она оглядела обстановку критичным взглядом.

— Ну вот. Похоже, нам предстоит серьезная работенка…

========== Глава XLI ==========

Говорят, бывших военных не бывает. Истинный солдат всегда остается в строю. Так вышло и с Леей.

Она понимала, что отныне у ее друзей есть лишь один крохотный шанс пусть не победить, но уцелеть. Сохранив себя, сохранить и идеи, за которые они сражаются. Не дать погаснуть единственной искре, из которой, быть может, в будущем вновь раздуется пламень, который сметет тиранию. Их шанс заключался в том, чтобы скрываться, постоянно опережая врага. Этим-то по сей день и занималась кучка дураков и идеалистов, которая ныне осталась от героического Сопротивления.

Когда-то для того, чтобы безоговорочно покончить с Империей, Альянсу потребовался всего год. Однако одолеть крохотного, но юркого и хитрого зверька всегда труднее, чем огромного, неповоротливого зверя, сколь бы яростно тот ни ревел. Остатки Сопротивления боролись за жизнь уже почти три года. Все эти годы они прятались, изворачивались, искали деньги и союзников.

Выжившие при штурме Бисса бойцы и впрямь вынуждены были вскоре покинуть систему Бешкек. Но они оставили за собой лишь пепел. Отходя, они взорвали S-усилители, которые открывали точку выхода из гиперпространства, — тем самым Сопротивление положило конец Бисской дуге и путешествиям к мирам Ядра на следующие несколько десятков, а то и сотен лет.

Это было решением генерала Органы и ее выдумкой. Пусть с этих пор Первый Орден мог по праву именовать ее террористкой, а Сопротивление отнеслось к этой затее, как к «маленькой мести» за все потери, которые они понесли при Биссе. Но сама-то Лея знала правду. Нельзя было оставлять Сноуку это место Силы, пропитанное Темной стороной. Если невозможно удержать его, то самое разумное — уничтожить. Или, по крайней мере, отрезать туда дорогу — и врагам, и себе.

Еще одним значимым событием последних трех лет оказалось возвращение нескольких десятков беженцев, которые под руководством лейтенанта Бранса прятались где-то на нижних уровнях Корусанта. На сей раз идея принадлежала Финну, и он же возглавил спасательный отряд, который, тайком пробравшись в захваченную столицу, отыскал людей Тэслина. Так Сопротивление узнало о незавидной участи Статуры, Иматта и других ветеранов Гражданской войны. Офицеры-«старожилы» отдали свои жизни, позволив спастись молодежи. В свете этих печальных обстоятельств возвращение Леи Органы стало для Сопротивления событием еще более значимым. Ее военный опыт и навыки стратега теперь, с утратой большей части опытного состава, были особенно важны.

Во многом именно поэтому, когда Лея показалась перед Советом — вернее, перед теми его членами, которые еще были живы, — и попросила о возможности вновь присоединиться к Сопротивлению, сперва один из командиров, затем другой, а после и все остальные объявили о своем согласии. Конечно, Органа уже не имела прежнего влияния. Ее приняли назад как одного из членов Совета — не более. Однако она по-прежнему осталась священной эмблемой борьбы, живым знаменем. Ее пример несгибаемости, твердости духа и бесконечной веры все так же вдохновлял других. Воистину, она была из тех лидеров, о которых говорят: «Пока он жив, живо и его дело».

Три года они прятались и убегали. Три года обивали пороги потенциальных союзников, начиная с представителей Кореллианской судостроительной корпорации и заканчивая хаттскими боссами. Как и предвидела Лея, далеко не все желали иметь дело с проигравшей стороной. Ведь их поражение — это факт, не подлежащий сомнению. Стало быть, их уничтожение — лишь дело времени. На большую часть просьб о помощи им отвечали примерно теми же словами, которые однажды услышала Рей в стенах малакорского храма: «Сопротивления больше нет. К чему гнаться за тем, чего уже не вернуть?»

Увы, галактика устала от войны. Единственное, что могло привлечь звездные системы на сторону Сопротивления — это агрессивная политика Первого Ордена. Когда-то именно угроза «Звезды смерти» значительно усилила влияние Альянса. Любопытно, что супероружие, которое должно было утвердить влияние Императора, на деле вырыло ему могилу.

Однако Первый Орден год от года не ужесточал режим, а напротив, часто шел на уступки Центральным мирам. Кореллианцы выступают против монополии компании «Сиенар-Джаемус»? Давайте отдадим Кореллианским верфям тридцать процентов поставок крупных военных судов. Жители Чандрилы не согласны с тем, чтобы на территории их столицы находится крупная военная часть Первого Ордена? Почему бы не расположить штурмовиков подальше от города, на побережье озера Сах’от — там, где раньше находились загородные виллы чиновников? Казалось бы, к чему противиться, если политика победившей стороны вполне адекватна? Однако не только гордость, но и весь опыт прожитых лет подсказывали Лее, что отступать нельзя. Она помнила — и раз за разом напоминала другим, — что диктатура Палпатина когда-то тоже родилась под шквал аплодисментов, под славословия свободе и справедливости.

За эти годы Лея ни разу не видела Сноука. Самым прославленным представителем власти был теперь генерал Армтидж Хакс. Это его лицо красовалась со всех плакатов и экранов. Его громкие речи звучали по голотелевидению день и ночь. Видимо, лучшей марионетки Верховному лидеру сыскать не удалось.

Иногда — чаще, чем ей хотелось бы, — Лея с ненавистью думала, что Рэкс продолжает скрывать свои новые лицо и тело лишь из-за нее. Пока генерал Органа на свободе, она может рассказать всем о том, у кого и при каких обстоятельствах Верховный лидер украл это тело. Злость горела в сердце несчастной матери с такой же силой, что и три года назад, когда она узнала об участи сына. Циничное убийство Бена Соло перекрыло в ее глазах все прочие вероломные деяния Сноука.

Как она теперь могла бросить все? Как могла просто взять и отойти от дел, забыв о том, что сотворила эта тварь? Тем более что отныне от ее решений зависела не только судьба галактики, но и судьба двух детей, растущих без отца. Детей, заполучить которых — если повезет, вместе с матерью, — это цель, остававшаяся для Верховного лидера одной из первоочередных.

***

Дело, которое оставалось для Леи самым главным, ожидало на Набу, где в простом, неприметном доме в компании пары дроидов жили ее сноха и внуки.

Близнецам недавно исполнилось по два с половиной года. Это были крепкие, здоровые и развитые дети с одинаково блестящими черными глазами и вьющимися темными волосами. Оба были ласковыми и смышлеными. В обоих отчетливо проступали крупные, резковатые черты Бена, немного сглаженные мягкой красотой их матери.

К тому времени, как им исполнился год, Рио и Бейли уже умели ходить и говорить. Что тут удивительного? Юная принцесса Органа и сама когда-то выучилась этим первоочередным для всякого человека наукам, еще не достигнув годовалого возраста. Теперь же Рей не было отбоя от нескончаемых вопросов, порожденных естественным детским любопытством, не говоря уж о ежедневных шалостях, которых становилось все больше.

В этих детях отчетливо проглядывалось то самое сияние тайного благословения, та самая божественная печать, которая так или иначе отличала всех потомков Избранного. Вне всяких сомнений, Бейл и Рио Соло были истинными Скайуокерами.

Правда, Сила проявилась в них иначе, чем в их отце. По той или иной причине брат и сестра не страдали от дисгармонии, отличавшей Бена в раннем детстве. Они не страшились окружающего мира, а уверенно осваивались в нем. Там, где Бен спотыкался, падал и начинал плакать, его сын и дочь шли на удивление твердым шагом.

Возможно, все дело в том, что их было двое? Близнецам, тем более, одаренным Силой, свойственно бессознательно поддерживать друг друга. Между ними существует особая связь, о которой Лея знала не понаслышке. Первые девятнадцать лет своей жизни она понятия не имела о существовании брата, и потому считала, что ее странное, томительное одиночество посреди кипящего жизнью двора — это нормально. В конце концов, кто из юных принцесс не чувствовал себя потерянно в кипящем море людей? И лишь когда судьба свела ее со странным светловолосым парнишкой с Татуина, Лея неожиданно обнаружила, что в ее душе больше нет прежней пустоты. Так она поняла — задолго до того, как открылось их родство, — что Люк — особенный человек в ее жизни. Какая-то недостающая часть ее самой. Логично предположить, что Рио и Бейли теперь испытывают друг к другу то же самое.