Невеста напрокат, или Дарованная судьбой (СИ) - Шторм Мира. Страница 24

Вот ирония, у богов, оказывается, есть чувство юмора! Человечество так мучительно долго сначала доказывало, что земля таки круглая, а не плоская. А потом, что она вовсе не центр Вселенной. Так тщательно бороться с ложным представлением о мире, где небо твердое, а звезды приколочены, и что в итоге? Я живу в мире, который с пугающей точностью воспроизвел представление древних непросвещенных людей об окружающем пространстве. Плоская земля, вращающийся купол неба с прикрепленным солнцем. Кита не хватает и трех черепах. Или наоборот? Трех китов? Черепаха вроде была одна.

Мы смеялись. Сидели под настоящими звездами, при неясном свете зажженных свечей на вершине Древа Жизни и безудержно смеялись.

— Как же вы умудряетесь скрывать такую потрясающую правду? — спросила я, переводя дух.

— По-разному, — поморщился Тангавор, видимо, тема не из приятных.

Я и не настаивала. Догадалась, что раз наш мир неизменен последние тысячи лет, значит, науку душат на корню. Задумываться об этом сейчас не хотелось.

Залпом выпила бокал вина и потянулась за курткой. Холодало, я подавила робкую мысль о теплой кровати и горячем чае. Мысль о простынях опалила невольными желаниями. «Не сейчас». Не уверена, что и «потом» будет правильно. Для меня, успевшей так влипнуть. Это не с Вадимом, чьи чувства меня мало волновали. Хотелось уже возвратиться в дом и запереться в тишине, но я ждала. Если Тангавор задумал мне что-то рассказать, то сейчас самое время. Оба ведь ощущали, что здесь, на макушке дерева, мы перед развилкой, которую не миновать.

— Мы выбираем пару немного не так, как вы, — издалека начал аттар, вглядываясь в звезды. — У нас исключен брак по расчету или ради похоти. Даже простой симпатии мало. Шаари-на, — произнес Тангавор с неожиданной тоской. — Избранная, женщина, дарованная судьбой, отмеченная богами. — В его голосе чудилась горечь, от которой становилось еще холоднее. — Только с ней возможны брак, семья, дети. Избранной айянера может стать любая женщина всех миров, живых и мертвых.

А как же генетика? — подумала я. Аттар, видимо, догадался о ходе моих мыслей, развернулся ко мне и добавил:

— Воля богов. Родовая магия айянеров... Хочешь научное обоснование? Я попробую. У первых людей самый простой генетический код. У нас, айянеров, самый сложный. Между нами существуют еще двенадцать рас, которые находятся в Открытых мирах. Сколько живет видов гуманоидов в Закрытых мирах, никто даже не брался подсчитать. Тысячи, а может, и миллионы. Многие миры закрыты наглухо.

Хотелось перебить его и спросить, что значит «Открытый» мир, но я прикусила язык.

— Если Шаари-на тоже айянер, то помолвка носит символический характер. Многие ее даже пропускают — сразу заключают брак. Зачем ждать, если все и так понятно.

— Как понятно? — прошептала я.

— Я не уверен, что знаю ответ. Те, кто нашел свою избранную, говорят, что просто понимаешь, что это она, и все. Хотя нередко пары тратят годы на то, чтобы осознать очевидное. — Аттар замолчал, занятый какими-то своими мыслями.

— А если девушка не айянер, что тогда? — Я беспомощно вглядывалась в лицо Тангавора, а он словно не видел меня.

— Тогда помолвка обязательна. После нее организм избранной в некотором роде перестраивается, чтобы женщина могла выносить ребенка от мужа.

— Зачем такие сложности?

— Чтобы и через столетия женщина рядом была желанной и счастливой. — Аттар встал и подошел к перилам, вглядываясь в темноту.

— Сколько же вы живете?

— Слабые маги лет триста, самые сильные столько, сколько захотят. — Тангавор посмотрел на меня и ответил на вопрос, который уже был готов сорваться с кончика языка. — Шаари-на после помолвки становится долгожителем, как и муж. У айянеров чаще всего рождаются мальчики. Если бы не такие сложности, наши мужчины были бы обречены на долгие годы одиночества и невозможности обнять своего ребенка.

— Все ради продолжения рода?

— Дети — наивысшая ценность, — проговорил Тангавор, продолжая смотреть на небо.

Я вздрогнула и прижала стиснутые пальцы к животу. Задавать провокационный вопрос: «Нашел ли ты свою избранную?» — резко расхотелось. Не нужен мне ответ. Какие боги сведут айянера с бесплодной?

— Зачем тебе фальшивая Шаари-на? — спросила я, чувствуя все нарастающую слабость. «Зачем ты так меня целовал?» — безмолвно кричала я.

— Настоящую найти не могу. Через несколько недель приезжает владыка Мертвых миров. Рядом со мной должна стоять невеста.

У меня кольнуло сердце. Робкая, непрошеная надежда на что-то прекрасное окончательно рассыпалась на мелкие осколки.

— Разве так плохо, что ты до сих пор не нашел избранную? Может, она в другом мире... — почти прошептала я, окончательно растерявшись.

— Она точно здесь, среди вас, — невесело усмехнулся аттар. Он явно не хотел мне что-то говорить. Хмурился, задумчиво поглядывал на меня, словно что-то взвешивая про себя.

— Варвара, сейчас решается моя судьба. И если рядом не будет избранной, то... — Тангавор неприятно скривился.

— Я поняла, — оборвала его. Не нужны мне его скелеты. Видеть, как он мучительно подбирает слова, не желая ни лгать, ни правду говорить, больше не могла. Я злилась. На себя. Вся эта история изначально дурно пахла, надо было довериться своему первому порыву. А он хорош, я ведь практически поверила в его трепетное и бережное отношение, на секунду ощутила себя особенной. Но, похоже, моя особенность лишь в чертовом иммунитете, благодаря которому я способна изобразить его избранную. О, дивный мед с запахом полыни. Меня тянуло к этому мужчине, глупо отрицать очевидное. Сердце замирало и билось в паутине новых сладких эмоций. И так горько было понимать, что тебя тянет к тому, кто никогда не станет твоим. И теперь была не тысяча неясных причин, а одна. Он не выбрал меня. Не ощутил во мне свою единственную.

— Я помогу, — неожиданно произнесла я осипшим голосом вопреки самому здравому смыслу.

Сердце ухнуло в пропасть от нестерпимой тоски. Что я натворила? Зачем? Я дрожала от ужаса и понимала, что не могла сказать по-другому. Заботливый, умный и красивый Тангавор был предельно честен со мной. Изумительно бережен и терпелив, и не важно, какие скелеты он прячет за странной просьбой. Каждый что-то скрывает. Он не виноват, что я неосторожно увидела в его действиях что-то большее. Я отвернулась, чтобы он не заметил предательские слезы. Я путалась в собственных мыслях и переживаниях. Почему я не могу просто сказать «нет» и обрубить эту сказку, в которой не предусмотрен для меня счастливый финал? Что же я натворила?

Аттар обнял меня сзади, так щемяще крепко и надежно, и шепнул, не скрывая облегчения в голосе:

— Спасибо.

Боги знают, чего мне стоило не закричать и не забиться в его руках. Но он снова все сделал правильно — просто молча сидел, обнимал меня и не двигался. А когда догорели свечи и навалилась удушающая темнота, он сжал меня еще крепче и выдохнул: