Золушка à la russe: Постскриптум (СИ) - Эфф Юлия. Страница 73

— Что с Максом?

— Все нормально… прости меня… я, честное слово, хотела все исправить, но…

— Что с Максом?! — закричала Ольга.

— Ну, он… просто… физически не мог сюда приехать…

— «Физически не мог», — в ужасе повторила Ольга и сразу вообразила себе Макса, лежащего в бинтах на больничной койке.

— Да все нормально: он жив, — Нике было стыдно продолжать свои объяснения, — только…

Ольга рукой нащупала спинку рядом стоящего стула и попыталась его выдвинуть, но не хватило сил: закружилась вдруг голова. Вера подбежала и усадила Ольгу на стул.

— Оля, честное слово, все нормально! Он жив и здоров… А ты, балда, тянешь кота за хвост, нормально сказать не можешь… — менеджер положила руки на плечи ослабевшей Ольги, — твой Максим на неделю уехал в Англию, чтобы забрать из своего университета документы и перевестись в Московский, поближе к тебе. А сегодня он ждал, вернее, ждет тебя в театре. И у него для тебя есть сюрприз… Хотя я бы на его месте тебе сегодня больше новостей не рассказывала… Да что же это такое?!

Благая весть от Веры, казалось, только ухудшила состояние Ольги: девушку залихорадило, и менеджер протянула ей бокал с запахом успокаивающей валерьянки.

Ника робко подошла, не смея прикоснуться к подруге:

— Оль, прости, пожалуйста. Вот я, клянусь, хотела тебе вчера все рассказать, но у тебя был такой вид, будто ты уже знаешь, и вообще, ты сама не спрашивала… Не плачь, пожалуйста, а то я сама плакать начну, — Ника всхлипнула.

В брошенной на стол сумочке Веры постоянно играла одна и та же мелодия, но хозяйка не подходила. Теперь, когда ситуация стала более-менее управляемой, менеджер достала-таки телефон и поднесла к уху:

— Да? Да, все нормально… Клянусь, честное слово… Да, все обошлось… Здесь, рядом со мной… Конечно, мы приедем, только дождемся такси: я отправила патруль к вам… Нет… Постараюсь… Все, пока! — Вера вздохнула и выпила оставшуюся от Ольги воду с валерьянкой, — ну что, раз все живы и здоровы, то поехали? Я сейчас вызову такси, а вы, Оля, пока одевайтесь, приводите себя в порядок. В театр мы, конечно, не успеем, но в ресторан попадем.

— Куда идти? — откуда-то послышались голоса.

Вера ахнула:

— Я совсем про «скорую» забыла! Пойду, договорюсь! — и столкнулась в дверях с двумя женщинами-санитарами.

— Девочки, здравствуйте! — к ним вышла Вера, — вы нас извините, но мы, кажется, сами справились. Сколько с нас за ложный вызов?

— Вы с ума сошли, что ли, дамочка? — молниеносно отреагировала женщина постарше, — вы знаете, что у нас машин не хватает? Могли бы и отзвониться. Как помощь нужна, так все кричат: «Быстрей, быстрей! Тут девушка отравилась» А потом вот из-за таких, как вы…

— Да нет же, просто наш человек, который звонил, все перепутал. Простите нас, — рядом с Верой встала Ника, — плохо стало вашей коллеге. Вот, девушка, тоже на доктора учится. Она сама себе первую помощь оказала.

Санитары смерили Ольгу, устыдившуюся слез в присутствии посторонних людей, теперь судорожно вздыхающую и украдкой вытирающую лицо.

— Богатые тоже плачут, — глубокомысленно сказала избитую фразу санитарка, — беситесь и сами не знаете от чего.

Ника зашептала что-то на ухо Вере, и менеджер засмеялась:

— Хорошо, идите, я попробую.

Ника потащила Ольгу к лифту.

— Девочки, а вы вообще знаете, что это за дом? — Вера жестом пригласила женщин вернуться в фойе, — вы знаете, кто здесь живет?

Санитарки переглянулись. Вера показала Владимирычу пальцем на дверь и повернулась к санитарам:

— И если вы нам не поможете, то может случиться страшное…

87

Первые почки…

Запах на клейких пальцах

Держится долго.

Золушек ждали. Патрульная машина, на которой Вера вернулась в Дом, успела догнать автобус с девушками и с сиреной подъехала к Большому. Наряд милиции, ожидавший гостей с проекта, выстроил живой коридор, и любопытных собралось немало. Золушки, к которым подошли их друзья, одетые в строгие костюмы, под руку с Принцами, словно звезды из Голливуда, сопровождаемые криками из толпы, аплодисментами, важно прошествовали внутрь, в вестибюль.

Театр кипел и был подобен муравейнику своими многочисленными посетителями. Впрочем, не все дамы были одеты в вечерние платья, а джентльмены — во фраки, и тем ярче в этой толпе выделялись золушки со своими спутниками. Оказавшиеся здесь операторы суетливо забегали ради удачных кадров перед смущенными и смеющимися девушками; среди них один Виктор степенно переходил с места на место, запечатлевая всех подряд: и золушек, и простых людей, подходящих к ним за автографами, и своих коллег. Один из корреспондентов захватил Стрэна в свой плен догадок, потому что никто не отвечал подробно на вопросы: наученные Верой золушки говорили одинаково, что пока они не имеют права распространяться о своих планах и что всю информацию можно получить только у руководства. Часть наряда милиции с улицы перекочевала сюда же и у стен блюла безопасность красавиц от толпы фанатов и случайных зевак.

Прозвучал первый звонок, и золушки ушли в отведенную для них большую ложу, напротив сцены. В вестибюле остались Макс и Артур. Стрэн жестом показал им подниматься со всеми вместе, дал понять корреспонденту, что интервью закончено; последовал за молодыми людьми, лично проследил, чтобы они зашли к золушкам; сказал несколько слов двум охранникам у входа, и сам ушел к знакомым.

Конферансье объявил начало концерта, зал взорвался аплодисментами, но в крайней ложе, на втором ярусе, на сцену прилежно смотрел только телохранитель представительного вида: сам банкир и Маргарита Павловна, вооружившись биноклями, обсуждали появившихся девушек.

— Которая из них? — банкир нетерпеливо пытался угадать, — с которой он сейчас разговаривает?

— Нет, я ее не вижу, — Маргарита Павловна беззвучно посчитала девушек, — кажется, двоих нет. Интересно, что случилось?

— А что, эта очень даже ничего…

— Которая в лиловом? Да, ничего так, — жена отвела бинокль и посмотрела на мужа, — тебе нравится или твоему сыну?

…В это время, в большой ложе, Артур что-то нашептывал Наташе на ухо, не обращая внимания на находившегося тут же Наташиного Принца-Олега. Наташа хихикала, Принц морщился, а Артур между делом незаметно косился на Макса — в сущности, Карамзин-младший делал все, чтобы только избежать неприятного разговора со своим другом, который нервничал, не сидел спокойно, то и дело наклоняясь с вопросом к сидящей впереди Нинель. Макс попросил у нее сумочку, словно для того чтобы рассмотреть дизайн, и положил туда свой телефон:

— Н-не забудь потом в-выключить. Сама н-не боишься, что п-поймают?

— Глупости! — шепнула Нинель, — за нами уже не так строго следят.

— Смотри сама. Г-где Оля и Ника?

— Оля вообще с нами не поехала: у нее хандра. А Ника уехала с Верой, я даже не знаю, куда. Девочки говорили, что что-то случилось дома, в смысле, на проекте.

— Может, хватит шептаться? — не выдержала Олеся, которая сидела рядом с Нинель, — мешаете! Выйдите и говорите себе, сколько влезет!

— Да тихо вы! — цепная реакция зацепила Маслову.

Макс успокоился ненадолго, повернулся к Артуру:

— Д-дай, пожалуйста, телефон.

— А твой где?

— Д-дома забыл, — извинившись перед зашипевшими на него, он вышел из ложи, сделал знак дрогнувшим охранникам, мол, все в порядке, нашел в списке контактов менеджера и набрал номер. — Алло, В-вера Александровна?.. Д-да, я… Едете? Уже скоро? А п-почему сирена постоянно?.. Н-на чем?.. — Макс засмеялся. — Х-хорошо, жду. М-мужик, есть сигарета? — он обратился к стоящему на входе охраннику, — б-блин, когда надо, н-ни у кого нет.

Он нетерпеливо прошелся туда-сюда по коридору, побарабанил пальцами по стене, вернулся в ложу и опять зашептал Артуру:

— Френд, д-дай сигарету, а?

— Ты же бросил!

— С-сил нет ждать. Ск-казали, что едут.

— Вот вы надоели! — вздохнула Олеся, зачарованная музыкой.

— Н-не говори, — Макс опять вышел. Артур вслед за ним.