Каллиграфия (СИ) - Флоренская Юлия. Страница 42

- Вы красиво говорите, - заметила Люси с грустью в голосе. - Я бы тоже хотела всё бросить и пуститься в далекое странствие, подальше от суеты и обыденщины. Мне так опротивела моя нынешняя жизнь! Иногда просто хочется получить хоть весточку из-за моря...

Старик хитро сощурился и обнажил в улыбке щербатый рот.

- Твоя весточка уже на подходе. Он скоро будет здесь.

- Кто «он»? - вздрогнула Люси.

- А то я не знаю, по ком вздыхают молодые, - прокаркал Аргос, и в горле у него забулькал неприятный смех.

Тут Люси вдруг почувствовала отвращение и к старику, и к его словам, но паче всего к себе. Отвернувшись, она тем самым дала ему понять, что разговор окончен. А тот вовсе и не возражал. Закрепив лодку у причала, он зашаркал к дюнам и вскоре скрылся из виду. Что ее так задело? Почему смутил ее этот смех? Неужто она действительно кого-то ждет? Неужто ждет е г о?

***

Парк Академии расцветился оранжевыми кляксами фонарей, а частые капли, как и прежде, танцевали в лужах да стучали по отливу. Ливень-барабанщик никак не желал угомониться - такого впору брать в оркестр Ла Скала.

Пристроившись в кресле у окна, Кианг мечтательно потягивала какао. Мирей скучала перед включенным телевизором, а Роза училась вышивать крестиком.

- Ой! - пискнула она, в очередной раз уколов палец.

- Я тебе говорила, возьми наперсток! - не выдержала Мирей. - И для кого вообще горит этот экран? - с раздражением добавила она, берясь за пульт.

- Стой, подожди! По программе, в семь часов будет двадцатая серия... ну, того сериала, который нравился Джейн, - смахнув слезу, попросила Роза.

- Ох уж мне эти сантименты! - сердито отозвалась француженка. - Посмотри, на кого ты похожа!

- А что не так? - подала голос Кианг, заворочавшись в своем кресле. - Друзей надо помнить. Даже если их с нами нет. Я вот жалею, что при крушении погибла такая великая любовь...

- О чем она говорит? - вскинула брови Мирей.

Китаянка с шумом втянула воздух и не менее шумно выдохнула.

- Удивительно, как быстро вы всё забываете! Разве история о Джулии Венто и человеке-в-черном столь незначительна?

- Пустые сплетни, не более того, - высокомерно отозвалась Мирей.

- Какие ж это сплетни, когда я видела собственными глазами! - разгорячилась та.

- В бреду еще и не такое привидеться может.

Кианг нахмурилась и бросила на француженку недобрый взгляд. Роза, которая никому не желала зла, вмиг очутилась меж двух огней.

- Ах, перестаньте, перестаньте ссориться! Я тебе верю, милая, - обратилась она к азиатке с нежнейшей своей улыбкой. - Но коль скоро персонажи уходят со сцены, то и сама сцена перестает что-либо значить... Для некоторых. А некоторым действо западает в душу. Для нас сей трогательный эпизод останется священным.

***

«Ветер западный, восемь метров в секунду. Переменная облачность, вероятны малочисленные осадки», - звенело портативное радио в кармане у Кристиана. За полдня путники пересекли несколько быстротечных речушек, миновали осыпную седловину и вышли на травянистый гребень, за которым тропа раздвоилась и повела к перевальному ручью. Там они сложили котомки, разбив небольшой лагерь. Вечерело. Франческо где-то раздобыл сушняка и, когда была изведена чуть ли не половина всех имеющихся в запасе спичек, на поляне заплясало пламя.

- Вот и славненько, - промурлыкала Джейн, приблизив руки к огню. - Хорошо погреться в дружной компании.

- Да уж, - успокоенно протянула Джулия. Лицо ее в отсверках костра казалось еще краше, чем при свете дня. В глазах трепетали неуловимо мерцающие искры, а волосы переливались медью. Кристиан поневоле засмотрелся на нее, и на ум ему пришли строки одного итальянского поэта:

Лесные дебри и громады гор,

Пещеры, недоступные для света,

Пугливая дриада, быстрый зверь...

Лишь там передо мной прекрасный взор,

Которым - пусть в мечтах - не то, так это

Мне наглядеться не дает теперь.

Джулию пронзило этим взглядом, как раскаленной стрелой. Она боялась пошевелиться, боялась сдвинуться с места, и, даже потупившись, ощущала магнетизм человека-в-черном. «Не поддавайся, не поддавайся! - протестовало всё внутри - Провокация, искушение! Не поддавайся!». В какой-то момент ей захотелось просто встать и уйти; но, когда вокруг непроглядная тьма, а в нескольких метрах от стоянки крутой обрыв, далеко не уйдешь. Ее порядком раздражало столь явное внимание, какое обыкновенно туристы проявляют к музейным экспонатам, и потребность разрядить обстановку стала для нее более чем насущной.

- У вас плащ дымится, - без выражения заметила она. Реакция последовала незамедлительно: Кимура отпрянул от костра, словно бы тот кусался. Джейн не сдержала улыбки, а Франческо вздохнул с нескрываемым облегчением. Его, как никого другого, тяготило продолжительное молчание.

- Как будем устраиваться на ночлег? - поинтересовался он у Кристиана. - Я уже замерзаю.

- М-мне тоже зябко, - сказала Джейн, передернувшись.

- Если зябко, лучше вовсе не спать, - посоветовал Кристиан. - А завтра, глядишь, сойдем в долину.

- Сомневаюсь, очень сомневаюсь, - высказался Росси. - Нагорье - это вам не холмик какой-нибудь, с него играючи не спрыгнешь!

- Вместо того чтобы философию разводить, давно бы уже подали сигнал бедствия, - с упреком вставила Джулия. - В школе выживания меня учили, что он должен быть тройным. Только тогда его поймут спасатели. Так что за дело, господа, пока вконец не окоченели!

- Тоже мне, раскомандовалась, - пробурчал Франческо, вставая со смятого рюкзака. - Пиротехникой не запаслись? Нет? А может, у кого-нибудь есть гирлянды, чтоб развесить их в буковой роще? Скоро ведь Новый год. Что, и гирлянд нет? Ну, тогда спета наша песенка!

Его неуместная ирония пришлась Джулии не по нраву, и та, вспылив, убежала к реке. Кристиан поспешил за нею, а Франческо посчитал себя обиженным, надулся, как мышь на крупу, и хоть бы слово вымолвил. Пришлось Джейн самой позаботиться о сигнале. Особого труда это не составило, и спустя полчаса на плато уже трещали три больших костра.

- Во мне дремал первопроходец, - с довольным видом сказала она, отдышавшись и скрестив на груди руки. - Может, на барсуков теперь поохотиться?

***

Из темноты доносились прерывистые рыдания, качались и скрипели деревья, да бурлила река. А по небу, застилая месяц, тянулись рваные лоскуты туч.

- Джулия, - позвал синьор Кимура. - Джулия, ты здесь?