Мой милый победитель - Додд Кристина. Страница 51

Молодой человек зарычал, а Шарлотта, сморщившись от боли, прижала к себе ушибленную ручку. И не успела она опомниться, как Винтер толкнул ее, и девушка поняла, что падает. Она беспомощно расставила руки, не представляя, куда приземлится, но Винтер поддержал ее и медленно опустил на мягкую матерчатую поверхность. Наверное, диван. Но без спинки. Изголовье слегка приподнято. Понятно, она лежит на кушетке.

Он склонился над ней всем телом, исполненный угрозы и вожделения.

— Шарлотта, — прошептал он, приподняв на руке ее голову.

Где находилась его вторая рука, оставалось только догадываться. Девушка попыталась освободиться, но обнаружила, что юбка надежно прижата к кушетке коленом молодого человека, Она была пленницей Винтера. Но что кроме физической силы противника заставляло ее оставаться на месте? Влечение? Ожидание? Она лишь знала, что впервые так близка с мужчиной, и новизна ощущений будила в ней совершенно непозволительное желание исследовать приоткрывшийся перед ней мир чувственных наслаждений.

Если бы только она чувствовала себя в безопасности! Если бы Винтер сумел остановиться, когда она уже не сможет контролировать себя! Но нет, этот человек не знает сострадания, он будет стремиться вперед, увлекая ее за собой слишком далеко, слишком быстро. Она должна остановиться сейчас. Сохранить ясность сознания и не прислушиваться к его голосу, с чарующим акцентом произносившему ее имя. Между тем его пальцы гладили кожу у ворота ее нижней сорочки.

— Шарлотта, — его голос прозвучал совсем близко. Девушка изо всех сил сжала губы, когда Винтер попытался ее поцеловать. И тогда его поцелуй лег на ее обнаженную грудь.

— Нет! — вскрикнула она, пытаясь оттянуть его за волосы. — Грубое животное!

Его губы сомкнулись на ее соске, и он с наслаждением втянул его в себя, лаская языком. Шарлотта задохнулась. Ее пальцы разжались. Спина выгнулась. На одно сказочное мгновение все мысли куда-то пропали. Чувственность и животный инстинкт, торжествуя, заключили ее в свои двойные объятия, и девушка сдалась, упиваясь наслаждением.

Внезапно снова включилось сознание. Шарлотта поняла, что прижимает к себе голову Винтера. Извивается под ним, как последняя шлюха. Она стонет… Неужели она настолько забылась, что даже позволила себе стонать? Шарлотта знала ответ. В ее ушах еще звучало эхо собственного голоса, а где-то в недрах ее плоти горячей волной пульсировало желание.

Вот что он имел в виду, когда говорил, что она будет умолять его. Он будет навязывать ей близость, пока она не потеряет рассудок и всякую гордость. Она этого не допустит. Но что это? Ее рука гладит его по волосам? И… как ему удалось заставить ее желать близости?!

— Хватит, Винтер, — ее голос прозвучал на удивление ровно для женщины, охваченной жаждой плотской любви. — Думаю, ты своего добился.

Волны его горячего дыхания накатывались на влажную грудь девушки. Не ослышалась ли она? Он смеется! И ее тело отозвалось: налились соски, задрожали колени.

— Я лишь начал добиваться, Шарлотта, — он произнес ее имя так, как будто говорил о самом ценном сокровище во вселенной. — Ты еще многого не знаешь.

— Это правда, я не блещу познаниями в этой сфере, — его пальцы легонько массировали ее голову, заставляя признать свое поражение. Разве могла она предположить, что мужчина может доставить женщине такое удовольствие, просто прикасаясь к волосам? Она готова была мурлыкать, как кошка, прислушиваясь к его прикосновениям. — У меня просто нет опыта.

Не удосужившись посмеяться над ее откровениями, как они того заслуживали, Винтер лишь ласково проговорил в ответ:

— Ты — самая яркая звезда из всех, что сияют на черном бархате неба, — он убрал колено с юбки. — Только я могу достать тебя и удержать в своих руках.

Оседлав девушку, Винтер нависал над ней, словно Зевс-соблазнитель. Его губы касались ее щек, губ, век, одаривая ее изголодавшуюся чувственность все новыми ощущениями.

Шарлотта замерла. Как Алкмена note 10, она позволила околдовать себя, радуясь его тихой ласке. Глаза закрылись, и, глубоко дыша, девушка прислушивалась лишь к этим нежным прикосновениям.

Вот почему последовавшее за ними действие Винтера застало ее врасплох. Нырнув рукой под юбку, он согнул ее колено и, просунув под ним руку, обхватил бедро, удерживая ее, в то время как его пальцы легли поверх панталон на то, самое интимное, место.

Она хотела подняться, сбросить его с себя, но он не пускал, придавив ее своим телом.

— Ш-ш… — прошептал он, отыскав разрез в ее нижнем белье. — Не двигайся.

— Не двигаться?! — К своему удивлению, девушка тоже говорила шепотом, но это был гневный, возмущенный шепот, в то время как она пыталась освободить из плена свои ноги. Не тут-то было! Мешала его вторая нога.

— Это возмутительно! Разве можно трогать меня вот так, где вздумается?

— Я хочу тебя, — Винтер едва прикасался к ней, как тогда, целуя ее лицо.

Но на этот раз его рука касалась волос Шарлотты там, внизу!

— Это совершенно непозволительно! — пыталась протестовать девушка, но как же неуверенно звучал ее голос!

— Но приятно, правда? — почти с любопытством спросил он. Как будто он не слышал, как она дрожит, не чувствовал, как налилась ее сокровенная плоть, как жаждало его ее лоно. Какого еще подтверждения он мог требовать?

Шарлотта облизала пересохшие губы.

— Пожалуйста, Винтер.

Его пальцы открыли ее и продолжали нежно поглаживать, пока ее плоть не стала горячей и влажной. Девушка застонала… И неизвестно, как, но она твердо знала, что он… улыбается. Как же Шарлотте хотелось размазать эту улыбку у него по лицу! Вот только руки почему-то не слушались.

Поглаживая ее кончиком носа за ухом, Винтер сказал:

— Мисс леди Шарлотта, то, что я делаю, вам приятно. — Он прикоснулся к самой чувствительной точке. И это касание заставило ее снова застыть в его объятиях. — А подумайте, как будет приятно, если я поцелую вас здесь, — его палец скользнул вниз и слегка проник в нее, — и мой язык побывает там, где побывал сейчас палец.

Девушка старалась не слушать его, силилась подавить стон, готовый вырваться из груди. Но это поглаживание в сочетании с его словами снова заставили ее лоно налиться, и желание грозило вот-вот выплеснуться через край. Палец Винтера уверенно скользил по ее ножной плоти, с каждым разом ныряя все глубже. Судорожно задрожали ноги и Шарлотта вцепилась в края кушетки, словно боясь, что какое-то страшное землетрясение может сбросить ее на пол Но молодой человек по-прежнему прижимал ее своим телом.

— Подумай, — страстно шептал он, — как это будет в нашу первую брачную ночь, когда мы сбросим стесняющие движения одежды и сольемся в одно целое, нагие, как Адам и Ева. Ты примешь меня в свои объятия, раздвинешь ноги, и я медленно войду в тебя, — движением пальца он словно иллюстрировал свои слова. — И ты…

Он прижал к ней всю ладонь, и она ощутила его давление именно там, где больше всего нуждалась в этом. Что случилось потом, Шарлотта не поняла… Нижняя часть ее тела… нет, все тело устремилось к нему. Руки нашли его плечи.

— Винтер! — воскликнула девушка. Все ее естество словно сосредоточилось в той точке, где был его палец… нет, глубже… Боже, еще глубже… Накатывались все новые и новые спазмы, поощряемые его прикосновением, его голосом, тяжестью его тела.

Когда напряжение, наконец, ушло, Шарлотта осознала, что лежит на кушетке, глубоко дыша. Молодой человек убрал упавшие ей на лоб волосы и тихо сказал:

— Я буду делать это с тобой снова и снова, пока ты не признаешь и не поклянешься, что любишь меня.

Непонятно, откуда взялись силы, ведь даже голову невозможно было оторвать от кушетки… Но Шарлотта сумела прошептать:

— Нет.

Он тихо засмеялся, одобряя ее ответ:

— Правильно, о цветок моей души. Сражайся со мной. Борись изо всех сил. Тем слаще покажется мне победа.

— Шарлотта, я привез тебе подарок.