Скандальный роман (СИ) - "Алекс Д". Страница 45

— Что-то происходит, — задумчиво произношу я, улавливая незнакомые вибрации, покалывающие кожу ледяными иглами и пронизывающие все окружающее нас пространство. Нуриэль не является Стражем Врат и может только увидеть странные явления, ощутить их он не способен. Потомки Первых Правителей не обладают магическими силами, но физически они очень сильны, и практически неуязвимы. Маги и жрецы были посланы на Иас, чтобы помогать Правителям развивать Минтаку по законам Ори, но впервые правой рукой правителя стал темный жрец.

Портал продолжает подавать негативные энергетические колебания, и я не могу не думать о том, когда в последний раз видел подобное явление.

И видимо не только я не способен забыть огненную рию Ори, выросшую в стенах этого дворца на наших с Нуриэлем глазах. И мы оба наблюдали, как расцветала ее необычайная красота и как пробуждался огненный дар, данный лунной Богиней Элейн.

Но именно этот дар Мандисы стал для меня проклятием, оставив на теле безобразные шрамы от ее последнего прикосновения.

— Мы оба ослепли от ревности тогда, Кэл, — словно прочитав мои мысли, произносит Нур глухим задумчивым голосом. Но это невозможно. Никто не способен читать мысли темного мага, кроме Бога, которому он служит. — Столько лет прошло…. Она могла быть с нами. Мы делили ту, которой могли обладать оба. Я не могу ее забыть и не могу простить нам того, что мы сделали.

— Это было неизбежно, Правитель, — голос мой звучит сдержанно, но я с трудом могу контролировать вспыхнувшую в одно мгновение ярость. {Мы оба.} Стискивая челюсти, сжимаю в правой руке кинжал, глядя на покрывшееся инеем Третье Зеркало Креона. Каждый раз, вонзая острый клинок в сердца других, я думаю о ней. Мне никогда не стереть из памяти тот момент, когда ее бездыханное тело растворилось во тьме убегающих лабиринтов, унося бессмертный дух к невидимым мирам, чтобы возродиться снова. И все потому, что никогда не хотел, чтобы {мы} владели ею {оба.} {Она должна была принадлежать мне одному или никому в этой реальности.}

— Тот день стерся из моей памяти, Кэлон, — Нур сжимает ладонь в кулак, убирая за спину. На лице его появляется ожесточенное выражение. — Я помню, что она пришла ко мне. Возможно я был пьян, и мне показалось, что она хочет отдаться мне. Власть и сила, бесконечные кровавые бойни. Я лишился разума и сердца. Я забыл, кто передо мной. Любая женщина мечтала угодить будущему Великому Царю. А Мандиса была просто девчонкой, полюбившей совсем другого человека, которым я был когда-то… очень давно. Но даже спустя сотни лет я до сих пор не могу объяснить себе того, что тогда произошло. Как я мог приказать тебе принести ее в жертву? Почему я это сделал?

— Прошлое должно остаться там, где ему место, Нуриэль, — отозвался я, и мой голос, отражаясь от стен, глухим эхом прозвучал в огромном зале. Белые слезы Ори кружились и падали на мои волосы и плечи, но я не чувствовал холода в отличии от Нура, всегда тяжело переносящим холодные ночи во время белой Луны. Я поднял голову вверх и обвел взглядом украшенные выпуклыми раскрашенными рельефами своды, которые изображали мифические древние битвы, существа из других миров, Богов и стражей.

Изысканная красота этого сакрального места завораживала посвященных в его тайну, а непосвященных приводила в ужас. Только жрецы и носители божественной крови могли смотреть в Зеркала Креона, не сходя с ума от ужаса.

Я же очень давно ощущаю пустоту, которая прорастает черными ростками в моем сердце, уничтожая в нем остатки человечности.

— Приведите Плейону, — громко говорю я, обращаясь к слугам, который стоят под дверью, ожидая приказания. Грохот нескольких пар сапог удаляется по коридору, и у нас остается не так много времени, чтобы подготовиться. Нуриэль как всегда с любопытством наблюдает, как в семь идеально ровных световых колодца, расположенных на потолке симметрично друг другу на одинаковом расстоянии, проникают лучи разного цвета, почти сливаясь, устремляются в изголовье овальной плиты, установленной в центре на возвышении, к которой ведет лестница из семи ступеней, украшенная барельефами. Свет семи планет пересекается в одной точке всего на несколько мгновений, и до этого момента у нас осталось не так много времени.

— Она очень красива, — оборачиваясь ко мне, с ухмылкой произносит Нуриэль. — Уверен, что тебе понравится.

— Все рии Ори красивы, Нуриэль. В них течет кровь Первых Правителей, — отвечаю я, чувствуя приближение наследницы Избранников Ори. Мы стоим по две стороны от лестницы лицом к входу в ожидании прекрасной гостьи, которой предстоит стать жертвой темному Богу. Слуги не могут войти в зал, который хранит Зеркала Креона, и ее толкают внутрь, захлопывая за спиной испуганной девушки массивные двери. Отчаянный вскрик эхом проносится по огромному торжественному залу. Взгляд Плейоны, дочери Крия, первого из Семи Правителей, посланного в земли Минтаки тысячи лет назад самим Ори, прикован к монументальному ступенчатому алтарю. Она знает, что ее ждет. Страх и приток энергии, им дарованный, опьяняет меня, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Нур прав. Плейона прекрасна. Золотистые волосы и зеленые глаза, который сверкают подобно изумрудам на бледном охваченном ужасом лице. Тонкое изящное тело облачено в расшитый золотом и серебром белоснежный хитон, состоящий из двух шелковых кусков ткани и соединенный золотыми застёжками на плечах. Тонкое одеяние почти не скрывает изящных изгибов тела юной красавицы. Одна из привилегий потомков Правителей — они переставали стареть в самый пик рассвета своей красоты, но после крушения Минтаки они утратили свое бессмертие в наказание за неповиновение. Однако Плейона могла прожить еще долгие-долгие годы и умереть такой же прекрасной как сейчас в тот момент, который счел бы подходящим Бог, которому она служила.

— Не нужно бояться, рия, — мой голос звучит мягко и ласково, и, вздрогнув от неожиданности, девушка поднимает голову, глядя на меня. — Подойди ближе, — продолжаю я, и ужас в зеленых глазах сменяется отчаяньем. Она не может оказать сопротивление. Много дней ее поили магическим напитком, рецепт которого я получил от своего отца. Её воля и сила, которой она обладает, полностью в моей власти. По щекам стекают слезы, но девушка выполняет приказание. Она идет к подножию лестницы, неотрывно глядя на меня. Я улыбаюсь ей так, как сам Ори улыбался своей возлюбленной Элейн. И я знаю, как действует на жриц Светлого Бога моя улыбка. Плейона пытается противиться силе своего желания, но оно неумолимо нарастает в расширившихся темных зрачках.

— Я знаю, кто ты! — хриплый сиплый шепот срывается с искусанных в отчаянье губ, когда она оказывается между мной и Нуриэлем.

— Правда? — склонив голову набок, с наигранным любопытством спрашиваю я, протягивая руку и убирая с лица девушки непокорный белокурый локон. — Окажешь мне честь, поведав, чем я так известен за стенами дворца моего Правителя?

— Нет у тебя другого Правителя кроме Саха. Ты пришел из черного Креона, чтобы убивать всех, кто не поклоняется твоему Богу. Ты наложил чары на Нуриэля Эриданского, заставляя его выполнять твою волю. Ты ослепил его своим темным колдовством. {Вся кровь, что пролил Нуриэль, на твоих руках,} — одно за другим бросает мне обвинения смелая девушка.

— Моя дорогая, не нужно меня недооценивать, — насмешливо обрывает пламенную тираду девушки Нур, кладя ладонь на ее плечо. — Кэлон, конечно, очарователен, но околдовать ему меня вряд ли по силу.

— Тогда почему ты предал своего Бога? — обернувшись к Нуриэлю, гневно спрашивает Плейона. — Светлоликий Ори не приемлет убийства, войн и колдовства против свободной воли.

— Я не предавал своего Бога, глупая рия, — с широкой белоснежной улыбкой на смуглом лице отвечает Нур. — Разве ты не видишь, что Богам больше нет до нас никакого дела. Они оставили нас. Прокляли. Я собираюсь сам стать Богом.

—Тогда ты глупец! — выплюнула девушка с усмешкой. Улыбка исчезла с лица Правителя, темные глаза гневно сверкнули, и, замахнувшись, он ударил Плейону по правой щеке. Девушку шатнуло назад прямо в мои объятия. Я обхватил ее плечи, ласково поглаживая и нашептывая прямо в ухо слова утешения, ощущая дрожь ее хрупкого тела.