Оранжевая страна. Фехтгенерал - Башибузук Александр. Страница 16

– Думаю, как быть, – честно сказал я. – Не хочу расставаться с тобой даже на минуту, но… но должен.

– Я знаю и принимаю это. И не собираюсь тебя удерживать, – серьезно сказала Пенелопа. И неожиданно попросила: – Расскажи мне, зачем тебе все это?

– Так получилось. Теперь это моя война.

– Но ты же не бур. А кто? Вот во мне, к примеру, намешано много разной крови. Даже славянская. Прабабка была русской. Софья… фамилия такая трудная… – Пенни смешно наморщила лоб и по слогам произнесла: – Ра-ди-ще-ва. Вот! А еще во мне есть датская, прусская и даже итальянская кровь. Вот такой салат получается.

– Надо сказать, очень вкусный салат. – Я убрал прядь волос с лица Пенелопы.

Вот оно что… Чистые голландки в подавляющем большинстве – серенькие мышки. Редко среди них попадаются красавицы. Впрочем, русская кровь все объясняет.

– И ты вкусный… – Девушка застенчиво покраснела. – Знаешь… я очень не хочу тебя терять. Как мне быть?

– Ждать меня. Я вернусь. Обязательно… – Я произнес эти слова машинально. А потом уже задумался. М-да… И куда это тебя опять заносит, мистер Игл?

Но мысли опять смешались, к тому же Пенни нашептала мне кое-что на ухо, а потом решительно, но неумело приступила к некоторому действу, о котором придется умолчать из цензурных соображений.

Завтракали мы в постели, после чего я переоделся в матросскую форменку. А Пенни несколькими мазками какой-то дряни придала моим глазам примерно азиатский разрез.

– Не думаю, чтобы мою яхту досматривали, – придирчиво разглядывая меня, заявила Пенелопа. – Войдем в яхт-клуб, после чего ты спокойно сойдешь на берег. А дальше…

– Не знаю, что будет дальше. – Я взял ее руку.

– Все будет хорошо, Майкл, – улыбнулась Пенелопа. – Я знаю. Поверь мне. Мы скоро увидимся.

Но вид у нее при этом был не самый оптимистичный. М-да… у самого на душе кошки скребут. Скажем прямо, шансов на продолжение истории у нас совсем немного. Вот уж не думал не гадал, что опять втюрюсь как пятиклассник.

– Марина в пределах видимости, – возник в каюте Курт. Мазнул по мне придирчивым взглядом и удовлетворенно хмыкнул. – Ну что же, молодцом, парень. Для утопленника ты очень неплохо выглядишь. Кстати, я постоянно на яхте. Так что если захочешь передать госпоже весточку, передавай через меня.

– Спасибо, Курт, – благодарно кивнула ему Пенни. – И покинь нас на минутку. – После чего прижалась ко мне. – Мне очень хочется плакать. Но… но я не буду. Я верю… верю…

Голос девушки подозрительно дрогнул.

– Правильно делаешь… – Я мягко поцеловал ее в губы. – Позади меня все горит, а впереди все разбегаются. Что может случиться с таким героем? Разве что какая-нибудь красавица похитит сердце… Так оно уже у тебя в плену.

– Герой… – всхлипнула девушка. – Ладно, ладно… не буду… у-у-у…

Эксфильтрация с «Золотой Звезды» прошла благополучно – на меня никто не обратил внимания. Вообще никто.

Но обо всем по порядку. Над Дурбаном стоял удушливый смог: форты еще горели, и ветер сносил дым прямо на город. Возбужденный народишко толпился и на разный лад обсуждал случившуюся катастрофу. Из каждого угла доносился подавленный шепот:

– Носовую часть отбросило на полмили…

– Куски трупов находят на фермах…

– Сгоняют работников с плантаций тушить пожар…

Оживление придавали пацаны, носившиеся с пачками газет, оглашая все вокруг звонкими воплями:

– Экстренный выпуск!..

– Две с половиной тысячи убитых!..

– Генерал-губернатор Колли объявил траур и чрезвычайное положение!..

– Ведется набор добровольцев для ликвидации последствий!..

– По предварительным данным, причиной взрыва является самовозгорание пироксилина!

М-да… ну а что тут скажешь? Прикидываясь шлангом, я проскользнул в матросский кабачок «Вежливый Угорь», где заказал себе пинту темного пива и присел за угловым столиком. Запасной вариант связи со Шмайссером обговаривался перед началом операции. К девятнадцати часам здесь должен появиться Топор. Осталось всего пятнадцать минут. Стоп… уже появился…

Рожу германца надо было еще видеть. Как пить дать, они меня уже похоронили. Небось даже выпили за упокой души и поделили наследство. И потом вздохнули с облегчением. А вот хрен вам!

Шмайссер предусмотрительно сменил мне убежище, так что топать пришлось уже в другое место. А через час после того как мы пришли, заявился он сам.

Широкая морда оружейника прямо-таки олицетворяла радость. Он хлопал себя по жирным ляжкам и удивленно вопрошал:

– Но как? Как? Как вы выжили?! Там же…

– Что там? Введите меня в курс дела.

– Там ад! – пробасил Топор и смачно отхлебнул пива из бутылки. – Я пообщался со своим дружком из городской пожарной команды. Так он такого нарассказывал… Не приведи господь! «Гладиатор» разнесло на куски вместе с командой. «Фьюриос» сгорел дотла и затонул. Про транспорты я даже говорить не буду – от них ничего не осталось. Снаряды в фортах рвутся до сих пор. Людишек побило – просто жуть…

– По предварительным подсчетам, погибло около двух тысяч! Это с командами броненосцев, – ввернул Шмайссер. – Списывают все на возгорание пироксилина.

Я слушал и внутренне содрогался. Нет, это все просто прекрасно… Но…

– И да… Есть еще новость, герр Вест. – Личина Шмайссера сменилась на скорбную.

– Что за новость?

– Распространяется слух… думаю, специально пущенный полицией… – оружейник понизил голос до шепота, – что если некий Вест не сдастся в течение двух суток, начиная с шести ноль-ноль семнадцатого числа сего месяца, интересующие его люди будут незамедлительно повешены. Вот так-то…

– Что? – У меня опять жутко разболелась голова, и смысл сказанного ускользнул.

– Ну… – Шмайссер слово в слово повторил сказанное.

– Так какого хрена ты молчал, мать твою?! – в сердцах рявкнул я и саданул бутылкой пива об стену. – Насколько это может быть правдой?

– Боюсь, что это не шутка, – ошарашенно покачал головой германец. – Информация исходит от людей, напрямую связанных с полицией. Главный полицмейстер Наталя, Робинсон – а это именно от него исходит предложение сдаться, – способен еще и не на такое. Герр Вест…

– Что? – Я ломал голову, как помочь Максимову с Лизхен, и никак не мог найти выход. Ну не сдаваться же мне? А бросить их я просто не смогу. Вот же паскудство!

– Это может быть ловушкой, – убежденно заявил Шмайссер. – Озвучено точное место и точное время казни. Думаю, специально. На самом деле вряд ли они думают, что вы сдадитесь. А вот попытаться выручить своих друзей вполне можете. На это и расчет. А там вас будут ждать. Так что сами понимаете…

– Вполне может быть, – зло буркнул я. – Вот только… – неожиданно мне вспомнился разговор с Пенни, и сразу пришла в голову идея. – Вот только они никак не ожидают, что я буду действовать их методами. Если тебя пугают до желтых пятен на подштанниках, в ответ стоит пугать до коричневых!

Шмайссер удивленно вытаращил на меня глаза:

– Это как, герр Вест?

Топор просто заржал, аки сохатый.

– А вот так… – Я в двух словах объяснил свою задумку.

Выслушав, оружейник озадаченно почесал затылок:

– Может сработать. Но это сложно. Очень сложно.

– Сложно, но возможно. Есть некоторые мысли по этому поводу. Но еще сегодня надо будет предпринять некоторые действия.

– Господи! – страдальчески вздохнул Шмайссер. – Когда все это закончится?

– Когда все это закончится, я вас сделаю мэром Дурбана. Карандаш и бумагу мне…

Разбежались мы в полночь. Перед сном хватил добрую толику рому и крепко заснул. А снилась мне… конечно же Пенелопа. В шикарном свадебном платье, вся такая очаровательная. И со здоровенным животом. Эдак на седьмом месяце беременности. А я, бережно придерживая за локоток, вел ее к алтарю. И при этом морда у Мишки Орлова, то бишь у меня, была идиотски счастливая.

Капец… Не иначе крыша поехала от сотрясения.

Как бы там ни было, но я умудрился выспаться. Башка побаливала, но чувствовал себя вполне бодрым и работоспособным. Вскипятил на керосинке воду, заварил крепчайшего чаю и, порубив на куски палку колбасы с батоном хлеба, сел завтракать. Ну-у… суки… я вас на всю жизнь отучу заложников брать.