Оковы прошлого (ЛП) - Вольф Триша. Страница 9

Мэддокс. Лицо на фото соответствует имени, и мои плечи сковало напряжением. Несколько месяцев назад капитан Векслер столкнулся с проблемами, вызванными этим парнем. Мэддокс освободил преступника, совершившего тяжкое преступление, на основании технических причин. Обвинение: изнасилование.

Начинает проявляться все уродство этой картины, и мне не нравится, как складывается эта ситуация. Я сделал пометку поднять все дела Мэддокса, которые он вел, прежде чем я проверю имена всех юристов и выкину их из моей команды.

Я встретил Карсона у дверей.

- Похоже, наша жертва была высокооплачиваемой девочкой по вызову, - сказал он, пока мы покидали бар. - По меньшей мере, это то, что мне удалось выяснить у бармена. Как только он опознал ее по фото с богатым юристом, он заявил, что она обычно сопровождала крупных шишек в городе.

Убили проститутку, возможно, нерпеднамеренно, со слов Эйвери, а затем её выбросили в переулке, где можно встретить толстосума.

Слишком много вероятностей, слишком много слабых теорий в этом сценарии и недостаточно существенных доказательств, чтобы завести дело. Без орудия убийства мы просто ссым против ветра. И этот смердящий ветерок овевает большинство основных участников. Что никогда хорошо не заканчивается.

- Надо сначала разобраться с собственным дерьмом, прежде чем передать это дело Векслеру, – сказал я. Я нажал на брелок сигнализации и открыл дверь машины, повернулся к Карсону. - Мне нужны файлы по Мэддоксу. Держи расследование по нему в тайне. Если пресса узнает хоть слово из этого…

- Я понял, – прервал меня Карсон, подняв руку. - Эти богатенькие мудаки выставят все отделение идиотами.

- Это будет не самым болезненным последствием, – пробормотал я, садясь в свою «Краун Викторию».

Я выждал минуту, наблюдая, как Карсон возвращается через переулок к своей машине. Когда я увидел, как исчезли задние габариты его фар, я свернул на главную дорогу, уверенный в том, что совершаю еще одну ошибку.

Но учитывая, куда скатывается моя карьера, какая разница сделаю я еще одну ошибку или нет?

На крыльце Эйвери включен свет. Внутри дома темно, лишь отсвет от включенного телевизора бросал тени на окна. Может, стоило подождать до завтра. Новых доказательств не было, что не совсем верно, но она была истощена последними событиями.

Я должен убраться с ее улицы.

Но я не делаю это. Состояние, в котором она была прошлой ночью, меня беспокоит. И вот я здесь, наблюдаю за ее домом. Хочу убедиться, что она в безопасности. По меньшей мере, это я твержу самому себе, пока сижу здесь, около ее дома, попивая свежий кофе в 10 часов вечера. Уставившись в ее окна, пытаюсь уловить признаки жизни за стенами ее дома. Как долбанный сталкер.

Я тяжко вздохнул и поудобнее уселся, поставив стакан в держатель. Было легче, когда у меня было законное основание, вроде посещений в больнице. Какого черта я сейчас здесь делаю?

Я схватил дверную ручку, решив, что у меня есть новые доказательства. Эйвери может подтвердить, была ли жертва профессионалом. Существуют определенные признаки, присущие проституткам, своего рода издержки работы. В занятии проституцией свои трудовые риски.

И если наша жертва была профессионалом, это поможет открыть масштабное расследование среди ее клиентов. Я должен был с этого начать. Опередить прессу.

Я принял решение. Я медленно шёл к крыльцу, когда внезапно передо мной открылась дверь. Я остановился на третьем шаге, засунул руки в карманы.

- Куинн? Какого черта?

На пороге стояла Эйвери, черный шелковый халат обволакивал ее тело. Ее светлые волосы были собранны в один из этих неаккуратных пучков, выбившиеся прядки спадали на ее глаза и плечи.

Я не поднимаю взгляд от ее ног, которые видны через открытый проем, но я должен заставить себя посмотреть в ее глаза, свирепо взирающие на меня в этот момент.

Я прочистил горло.

- Сделал прорыв в деле, - ответил я, что было очевидным преувеличением того, что узнали мы с Карсоном. - Я подумал, мы могли бы пройтись по деталям до завтрашнего дня. Сделать скачок…

- В этом весь ты, - она потрясла головой. – Прогресс в деле, конечно.

- Да.

Взгляд ее карих глаз не дрогнул.

- И чем же это дело отличается от остальных? - на мое очевидное непонимание вопроса она пояснила: - Ты никогда раньше не заявлялся ко мне домой посреди ночи. Вообще-то, ты никогда прежде не появлялся у моего дома. Даже когда мы работали над серийными убийствами, - сказала она, посмотрев вниз, прежде чем снова поднять на меня взгляд. - Иди домой, Куинн.

Ее суровая оценка задела меня, но это и правильно. Дело ведь не в расследовании. Я сам был не совсем уверен, что тут делаю… но определенно не работа привела меня к дверям ее дома этим вечером.

- Извини, что побеспокоил, – я отступил, готовый прекратить свое унижение, когда интуиция остановила меня. Свежий макияж. Не тронутый или смытый, не такой, как если бы она готовилась ко сну. Серебряные серьги, мелькающие между выбившихся прядей, и лямка бюстгальтера, выглядывающая из-под халата.

Я, возможно, недостаточно внимателен, когда речь заходит о женщинах, но я не слепой. Я знал, когда Джина лгала, и мне не надо применять инстинкты детектива, чтобы распознать: Эйвери сейчас что-то скрывает.

Мой рот приоткрылся, чтобы задать вопрос, но громкий шум, донёсшийся изнутри, прервал меня. Я уже подошел к крыльцу и прижался к деревянному косяку двери.

- Дай мне войти, Эйвери.

Ее глаза расширились. В страхе или сомнении, я не уверен. Но она отчаянно не желала, чтобы я входил. Я возвышаюсь над ней и отвожу свой упрямый взгляд, чтобы осмотреть погруженную в темноту гостиную, где толкаются двое парней, собирая свое барахло.

Я слышу, как один из них говорит: «Коп», и именно тогда я осторожно оттесняю Эйвери в сторону, шире открывая дверь.

- Немедленно остановитесь… - я дотянулся до своего значка, но Эйвери остановила мою руку крепким захватом.

- Куинн, ты не можешь их застрелить…

И в этот момент парни бросились к черному выходу, а я уставился на ее ошеломленное лицо.

- Я не пистолет достаю. Господи, Эйвери.

Она облегченно выдохнула и опустила руку. Ее трясло.

- Что здесь происходило?

Я прошелся взглядом по темной комнате. Плазма включена, но на беззвучном режиме, на экране оголенная девушка танцевала вокруг стула. Несколько свечей стояли на разных концах стола, там же находился еще один из тех пакетиков.

Эйвери следила за ходом моих мыслей.

- Это не то, что ты думаешь.

- Да, продолжай повторять себе это.

Я подошел к столу и достал ручку из внутреннего кармана, чтобы за уголок поднять пакетик.

- Но, если ты на самом деле хочешь, чтобы я тебе поверил, нам придется поговорить.

Мои инстинкты говорили, что я вообще-то не хочу ничего знать, и что я прервал какую-то нестандартную секс-вечеринку… и я, правда, не хочу представлять Эйвери в таком виде.

Я услышал, как она тяжело выдохнула, прежде чем поднять пульт и выключить телевизор. Она прошла к концу стола, затушила свечи и включила светильник. Комнату залил свет.

- Это афродизиак.

Это не то, что я ожидал услышать. Кокаин, амфетамин, метамфитамин – это наркотики, о которых я знаю, и знаю что делать, когда обнаруживаю их у человека. Но что, блять, такое «афродизиак»?

- Что-то вроде Шпанской мушки?

Я посмотрел на Эйвери и уставился на легкую улыбку на ее губах.

- Ух ты. А ты консерватор. Шпанская мушка, – повторила она с насмешкой, садясь на диван. - Нет. Да… это аналог, но более сильный, - сказала она, понадежнее затянув халат на груди.

Я положил значок на стол и убрал ручку в карман. Мой мозг уже начал обрабатывать факты. Я не могу это изменить, у меня нет выключателя детективных инстинктов. У Эйвери есть парень. По крайней мере, на эту тему были сплетни в отделе. Она держит все в себе, всегда профессиональна, но в голове у меня есть досье на каждого.

Я уверен, с момента ее похищения возвращение к обычной жизни не было простым, но то, какой я видел ее в последние дни, не соответствует той Эйвери Джонсон, которую я знаю.