Наследие Мрака (СИ) - Чувашов Вячеслав Игоревич. Страница 29

- Такое по силам лишь Высшим, - развёл руками Полтинник.

- А что отличает вас от Высших эльфов? - поинтересовалась Мэй, ехидно улыбнувшись.

- Чтобы сотворить такое мощное заклинание силы двух тёмных эльфов не достаточно, - включилась Эль.

- Да, и не обходимые знания в придачу... - подтвердил Пятидесятый страж.

- У меня есть идея получше, заодно проверим вашу преданность - тёмные эльфы, но об этом поговорим в личной беседе. На этом у меня всё, тёмные останьтесь, остальные свободны, - повысил тон Мрачный Лорд и никто не посмел ослушаться.

4

Заброшенные копи, откуда вполне успешно выбрался алхимик, принадлежали "Безликому острову" располагавшемуся немного северо-восточнее от Ланотт. В былые времена эти неприметные на вид места считались "золотоносной жилой" горного хрусталя, но ни что не вечно и теперь остров действительно оправдывал своё причудливое название. Небольшой, окружённый громадными почерневшими горами без каких-либо признаков растительности остров выглядел неприветливо и хмуро. Колоритность усиливала местная достопримечательность - потухший вулкан "Мир-На", который уже полвека прибывал в коматозном состоянии.

Полуденное солнце ослепляло, отвыкшие глаза Мирона. Душа ликовала, ему хотелось стоять и любоваться этой диковатой обстановкой вечно, вдыхая полной грудью свежую прохладу морского бриза. Блаженную эйфорию порушило свирепое урчанье в животе. Алхимик застенчиво улыбнулся: "Хм, а ведь я и забыл, каково это быть человеком!" - растерянно проронил парень.

На недосягаемой вышине парили горные орланы, там же Мирона ожидали большие гнёзда с сытными птичьими яйцами и не менее большими неприятностями. Ведь карабкаться по выпуклым, крутым горным склонам, в чём матушка родила, согласитесь, не лучшая затея. От механических повреждений, ожогов, укусов назойливых букашек ни кто не застрахован. Алхимик только сейчас осознал, что его новая телесная форма напрочь лишена одеяния. Возможно, с выходом на поверхность он поторопился, благо изобретатель наизусть помнил расположение всех нычек подземелья (ещё бы за две сотни лет).

Возвратившись к месту реинкарнации, Мирон осторожно зашлёпал по холодному камню торопясь на свидание с ближайшим тайником. Духа подземелья поблизости не оказалось, а если бы и был, лишь владелец артефакта видит и слышит своего предшественника.

Не каждый тайник кротов, а тем более гномов находился под охраной. Ближайшая кладовая, как раз таки охранялась двумя провинившимися кротами. Охрана не являлась в подземелье почётным родом деятельности и молодые, а, потому, уже виноватые кроты денно и ночно стерегли самые ценные из своих сокровищниц.

Кромешный мрак, прохладно, сыро. Это не проблема для колната, знающего каждый уголок с закрытыми глазами.

- Хоть бы к землеройкам перевели. Всё веселее, чем стоять здесь по стойке смирно, - брюзжал молоденький крот.

- Не говори с такой работёнкой рехнуться можно от скуки, - вторил другой.

Пролетевший в сторону камень звонко отскочил от пола и укатился вглубь галереи.

- Иди, проверь что там, - толкнул в бок брюзгу второй.

- А что сразу, я? Отсвет факела нигде не видно, скорее всего, порода откололась.

После короткой перебранки пессимист всё же решился, сжав покрепче булаву, он осторожно пошёл вглубь галереи. Ракушка размером с кулак, что алхимик поднял на поверхности, перерезала горло второму от уха до уха. Его красные узкие глазки замелькали во тьме, послышалось трепыхание умирающего тела и негромкое хрипение. Услышав борьбу, брюзга примчался к посту, но у кладовой обнаружил лишь обмякшее тело покойного товарища и лужицу липкой крови. Увесистая глыба подземной породы вдруг молниеносно опустилась на голову молодому кроту, размозжив ему череп. "Вот и нет охраны", - усмехнулся Мирон.

Внутри кладовой он нащупал множество мешков, ящиков всевозможных размеров, холодное оружие, броню. Хорошо, что кроты заступали часовыми на сутки. Этого времени вполне хватило, что бы всё содержимое тайника оказалось в неприметной пещере на поверхности, поблизости от входа в подземелье. Ответного визита, алхимик не опасался, слепыши больше всего на свете бояться поверхности, чего не скажешь о гномах. К превеликому счастью последние этой тропой никогда не пользовались.

Теперь, когда в подземке начнётся шумиха, спускаться в шахту станет не безопасно, ничего больше не остаётся, как только жить на не обитаемом острове и пытаться вспомнить то, чем несколько веков назад Мирон был хорошо известен. В первую очередь его искусные руки создавали уникальные артефакты, механизмы, необычные зелья и снадобья, а так же необычные легко запоминающиеся баллады, в стиле сложения которых он был первопроходцем. "Жаль, что под рукой нет старых наработок", - сокрушался изобретатель, но, в конце концов, это отличный мотив взглянуть на алхимию под другим углом.

Наскоро подкрепившись сушёными грибами и вяленым мясом грызунов (хвала запасливым слепышам), Мирон всерьёз решил заняться своим внешним видом. Набедренную повязку он соорудил ещё в подземке из лохмотьев кротов, но приморские ночи прохладны, и ему просто необходимо вспомнить навыки ткацкого дела, которые были освоены ещё в детские, суровые годы. В добытых припасах отыскался моток тонкой длинной нити и резная шкатулка с костяными иглами и скребками для скобления шкур.

Ткани среди добычи не оказалось и алхимику пришлось переработать одежонку кротов. В результате Мирон мог пощеголять в кособоких, но вполне удобных брюках и похвастать подобием рубахи без пуговиц. В одном из ящиков, имелись в наличии аккуратно сложенные комплекты повседневной робы землекопов, из которых получился многослойный спальный мешок.

Солнечный диск практически скрылся за горизонтом, даруя на прощанье чудесный закат, любоваться которым изобретателю было некогда. Добыть источник тепла - это последнее на сегодня дело и можно преспокойно наслаждаться человеческим сном. Но где раздобыть дрова, трут, стержень, дощечку для добычи огня, если твой остров начисто лишён растительности? На ум ничего не приходило кроме, как разломать пару ящиков, а содержимое плотно рассовать. Гномья секира помогла Мирону в вопросе слома. Он довольно быстро расправился с ящиками и вырезал в небольшой дощечке отверстие для деревянного стержня. Из измельчённой щепы получился годный для растопки трут, который алхимик обложил гладкими камнями, напоминавшие крупные голыши. Кто хоть раз в своей жизни добывал искру трением, понимает, что подобный метод рекомендован крайне уравновешенным колнатам. За двести лет астральной изоляции изобретатель научился терпению. Монотонная неспешная работа доставляла ему не меньшее удовольствие, чем скажем: создание и дальнейшее испытание своих изобретений. Несмотря на постоянную занятость, он всегда умел радоваться мелочам, неприметным для людей его редчайшей профессии и если раньше он жил на благо народа Град-Таля, то с годами одинокого существования, он научился не только быть затворником, но и получать от этого массу удовольствия.

Трут всё же удалось разжечь, а расщелина под сводом пещеры послужила естественной вытяжной системой. После того, как вход в пещеру был предусмотрительно заложен большими камнями, Мирон позволил себе немного расслабиться, откупорив бутылочку горячительного напитка и предаваясь воспоминаниям о былой славе, он постепенно погрузился в глубокий сон.

Ослепительные лучи осеннего солнца проникли сквозь расщелину в потолке, разбудив наконец-то выспавшегося алхимика. Как же всё-таки приятно вновь стать живым, ощущать этот мир каждой клеткой своей кожи и просто наслаждаться не торопливым потоком времени, что отпущено нам по милости мрака.