Трон Знания. Книга 1 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир". Страница 15

Теперь Трой ждал той части рассказа Элайны, в которой упоминалась бы простолюдинка. Если бы разговор проходил на троих при закрытых дверях, Трой ни о чем не переживал бы. Моган, даже выказав недовольство, внял бы голосу благоразумия. Однако выслушать Элайну пожелал Совет. А потому Дадье приготовился держать бой с теми советниками, кто с непонятным упорством настаивал на замене Адэра очередным наместником.

Наконец Элайна перешла к повествованию о приеме. Взгляд Могана ожил, Восседающие заметно насторожились.

Дочь Великого была искусной сказительницей – слова облачались в видения и проплывали перед взорами мужей: престолонаследник накануне приема, его речь перед надменными дворянами, их присяга правителю, плебейка за его спиной.

– Великий! – произнес подобный союзу палки и трости Патрик Каналь. – Негоже правителю приближать к себе низшее сословие.

Восседающие одобрительно зашумели.

Трой нахмурился. Переживал не зря. Если к Каналю примкнут другие советники, будет тяжело убедить Могана в том, что нельзя заставлять Адэра действовать по указке.

– Благодарю за исчерпывающий рассказ, – сказал Моган дочери. – Можешь уйти.

Элайна присела и поспешно покинула зал.

– Надо запретить Адэру прибегать к помощи и советам… – Каналь на секунду умолк, вероятно, подбирая слова, – невесть кого.

Трой Дадье поднялся, вскинул голову и словно вырос.

– Кто осмелится указывать правителю, как ему править страной? Вы? Или вы? – говорил он, указывая на советников. – А может, вы? – Прошелся вокруг стола, остановился за спиной Каналя. – Будь ваша воля, вы бы привязали Адэра к юбке своей дочери.

– Это не относится к делу, – промолвил Каналь.

– Вы правы. Это относится к простолюдинке. Ведь причина не в ее происхождении. Если бы Адэр приблизил к себе благородную даму, вы бы все равно возмутились.

Трой заметил, как через зал, согнувшись чуть ли не до пола, прошмыгнул молодой человек в темно-синем костюме телефониста, положил на стол рядом с его блокнотом сложенный листок, и так же быстро выскочил за двери.

– Я поддерживаю правителя Адэра Карро в его начинаниях, – говорил Трой, направляясь к своему креслу. – Он использует любую возможность, чтобы собрать вокруг себя единомышленников – это хороший знак.

Взял со стола записку.

– Рассуждения об опасности присутствия простолюдинки в его окружении считаю преждевременными, – продолжал Трой, раскрывая послание. – Наша задача – держать руку на пульсе событий и вовремя реагировать на его сбой.

Пробежал взглядом по строчкам. Сердце скакнуло к горлу, замерло и неровно забилось.

Старший советник так стремительно прошел через приемную, что секретарь не успел даже вскочить.

Влетев в кабинет, Трой схватил телефон, несколько раз глубоко вздохнул, прижал трубку к уху: «Когда?» – и рухнул в кресло.

***

Утром сообщили, что маркиз Бархат до сих пор не вернулся. Адэр расплылся в улыбке. Остаться на ночь! Как ему удалось уговорить Малику и перехитрить Муна?

Ближе к вечеру радужное настроение побледнело и сменилось тягостным ожиданием. Солнце приникло к земле, а машина друга так и не показалась. Нарастающая волна переживаний вызвала приступ тошноты. Адэр забил тревогу.

Собравшиеся в холле обитатели замка жались друг к другу и, казалось, были искренне удивлены, услышав, что у Муна и Малики есть дом. Заикаясь, они строили догадки. Кое-кто предположил, что смотритель и его воспитанница ушли к морскому народу – уж очень старец походил на ориента.

Прихватив фонари, работники пробродили по пустоши добрую половину ночи и вернулись ни с чем. Утром поиски возобновились.

Адэр метался по замку. Перебегал от окна к окну в надежде увидеть в воздухе столб пыли, поднятый колесами автомобиля. Ветер, врываясь в залы и комнаты, доносил все что угодно – шелест листьев, пение птиц, скрип ворот гаража, – но только не рев двигателя. День неумолимо приближался к концу. Небо посерело, слилось с землей, на замок опустилась очередная бессонная ночь.

Заслышав топот и гул голосов, Адэр поспешил в холл. Взглянув на охранителей и слуг, упал в кресло. Хмурые лица, скованные движения – всё кричало без слов о неутешительных результатах дня. Искатели сообщили, что, разделившись на небольшие группы, прочесали местность и обнаружили машину с искореженным крылом и вывернутыми колесами. Чуть дальше нашли пиджак. В ближайшем селении никто маркиза не видел. Пустошь хранила молчание – весь день злобствовал ветер, и песок запорошил следы.

День проходил за днем. Адэр требовал продолжения поисков. Безумный взор и побелевшие от напряжения кулаки пугали людей и гнали все дальше и дальше от замка.

Сколько раз Адэр сжимал в руке трубку телефона – сообщать Трою Дадье или все-таки ждать? И что говорить? Молодой, пышущий здоровьем и силой маркиз бесследно исчез в глухой степи? Но так и не поднял трубку с рычага – Вилар жив и точка!

Часть 05

***

Первое, что увидел Вилар – это нависающая над ним каменная глыба. Она то приближалась – даже удалось рассмотреть мелкие трещинки и шероховатости, – то резко взлетала, превращаясь в размытое пятно. Наверное, поэтому казалось, что тело находится в невесомости и постоянно покачивается в такт ударам сердца. Захотелось уцепиться взором за что-нибудь незыблемое, остановить раскачивание бренной плоти и ощутить под собой твердую землю.

Вилар оторвал взгляд от глыбы и увидел стоявшего на коленях старца. Седые нечесаные пряди спадали на острые плечи. Выцветшие сине-зеленые глаза были окружены мелкой сеткой морщин. Бронзовая кожа обтягивала продолговатое лицо, впалую грудь и жилистые руки.

Старик произнес с акцентом:

– С возвращением.

Вилар пошевелился и вскрикнул. Боль металлическим прутом пронзила спину вдоль позвоночника и вылетела из темечка.

Сквозь шум в ушах пробился скрипучий голос:

– Не спеши.

Прохладные тонкие пальцы иголками впились в виски. Сразу стало легче. Голова просветлела, боль в спине притупилась.

Старик накинул на себя серую холщовую рубаху. Повязал голову белым платком, затянул узел на затылке. Что-то в его лице и движениях было до ужаса знакомо. Если бы Вилар мог, то потер бы глаза, чтобы отогнать наваждение.

– Пить…

Старик легонько приподнял ему голову. К губам прижался край жестяной кружки. Уже допив холодную воду, Вилар ощутил во рту странный кисловатый привкус.

– Что это?

– Трава.

– Где я?

– У нас. Ты болен. Спи.

Старец опустил ладонь ему на лицо и вновь сдавил виски. Вилар вдыхал знакомый запах и не мог его вспомнить. Мысли лениво ворочались в голове, тело приятно тяжелело. И уже погружаясь в сон, Вилар улыбнулся – ладонь старика пахла рыбой.

Снилось что-то тихое, безмятежное. Но сон бесследно испарился, забрав с собой спокойствие и тишину.

Вилар скользнул взором по плите над головой, скосил глаза. Легкие пенистые облака бороздили лазурное небо. В воздухе парили маленькие серые птицы с длинными изогнутыми клювами. Большие чайки с детским плачем взмахивали белыми крыльями.

Дети… Здесь дети… Вилар с трудом повернул голову.

Загорелые до черноты ребятишки строили из песка замки, с задорным смехом гонялись друг за дружкой, с разбегу влетали в волны. Женщины в белых платках и серых мешковатых одеждах что-то помешивали в котлах, висящих над кострами. Покрикивали на расшумевшуюся детвору.

Примостившись в тени скалы, смуглая девушка чинила сети. Но в Порубежье не занимаются рыбной ловлей. Значит, это не Порубежье.

– Где я?

Девушка подняла на него удивительные глаза цвета морской волны и крикнула:

– Йола!

Вилар попытался сесть. Все куда-то поплыло: девушка, сети, небо. Плечо стиснула чья-то ладонь и заставила лечь.

– Не спеши, – прозвучал скрипучий голос.

Сквозь туман в глазах удалось рассмотреть старика.

– Кто вы? – спросил Вилар.