Оковы Амайнаны (СИ) - "Nataly Nelson". Страница 28

Магду отправили домой, ей на смену прибежала Мирра, и меня стали отпаивать чёрной жижей. Рыдать я наконец перестала, но продолжала судорожно вздрагивать и всхлипывать уже без слёз.

- Мирра, ты можешь идти, принесёшь миледи ужин в обычное время.

- Да, милорд, - Мирра присела в реверансе и выскочила за дверь.

Голос Эйнара был, как всегда, подчёркнуто безразличным. С того самого времени, как он вытащил меня из ванной, и до настоящего момента он сидел в кресле, облокотившись локтями на столик перед собой, с нечитаемым выражением лица, даже бровь ни разу не поднял. Я же, лёжа на кровати в позе эмбриона, чувствовала себя совершенно опустошённой и даже не имела сил переживать по поводу распухших глаз и носа. Наконец Эйнар обратился ко мне:

- Алина, к сожалению, мне непонятна суть ваших переживаний, по-видимому, это как-то связано с воспитанием в другом мире. У нас не принято стесняться своего желания, тем более пытаться его скрыть от другого супруга.

- То есть, вы-то от меня своё не скрываете? – это прозвучало несколько ехидно.

- У меня на это были и есть объективные причины. В храме на вас не подействовал эликсир, и потеря девственности была слишком травмирующей, поэтому говорить о своём желании в тот момент было неуместно. Вы со мной согласны?

Я молчала. Весь его безэмоциональный тон, правильно построенные фразы отбивали у меня всё желание общаться. Да и обижаться не на что. Он не хочет меня. Он, как и я, просто хочет. Я внутренне приняла правила игры и ответила официальным голосом:

- Милорд, я несколько утомилась и хотела бы вздремнуть.

После этого я отвернулась носом к шкафу и стала рассматривать рисунок древесины. Эйнар подошёл к кровати и накрыл меня пледом. Я не шевельнулась.

Я действительно ненадолго задремала, настолько, насколько позволила мне ненавистная мазь. Как только я почувствовала, что «секрет для скольжения» начал снова вырабатываться, будь он неладен, решила для себя больше не заморачиваться. Повернулась на другой бок, лицом к сидящему за столом Эйнару, который просматривал какие-то бумаги, делая заметки на полях, и спросила:

- Что-то важное?

- Ничего, что не позволяет отвлечься.

Он явно среагировал на тембр моего голоса, хрипловатый от возрастающего желания, и сейчас внимательно наблюдал за мной, отложив карандаш. Потом медленно встал. Мне кажется, он до конца не верил, что после устроенного мною концерта, я могу чего-то в принципе хотеть. Я смотрела, как он выходит из-за стола, не сводя с меня глаз, и почувствовала себя желанной добычей хищника из семейства кошачьих, так красиво он двигался. Вот он подошёл к двери и закрыл её на задвижку, подошёл к кровати, присел на край и взял меня за руку.

- Тебе немного лучше?

- О-о, да…

Он поцеловал меня в ладонь, затем в запястье, пощекотал губами костяшки пальцев, и мой мозг начал потихоньку плавиться.

- Алина, ты ведь скажешь, чего тебе хочется?

Он говорил возбуждающим шёпотом, щекоча мою ладонь своим дыханием.

- Не-ет, тебе придётся догадаться, - ответила я.

Я положила другую руку ему на колено и стала оглаживать внутреннюю поверхность бедра, наблюдая, как темнеют его глаза, и в них сквозь безразличие начинает пробиваться страсть. Ты, гад замороженный, заплатишь мне за всё своё показное равнодушие. Вам в этом мире даже не снилось, чему современная девушка может научиться в интернете. Я отстранилась и поднялась с кровати, остановилась перед ним и стала медленно расстёгивать крючки на платье. Когда платье было стянуто с плеч и упало к моим ногам, я осталась в чулках и корсете. Ты ведь помнишь, милый, что мои панталончики остались у тебя в кармане? Я потянула корсет вниз ровно настолько, чтобы стало видно грудь. Эйнар наблюдал за моими действиями исподлобья, иногда опуская глаза. Нет, теперь ты меня не обманешь, изображая отстранённость. Я приблизилась к нему и встала, слегка расставив ноги и упираясь ладонями в собственные ягодицы. А потом моя решимость поиграть в коварную соблазнительницу разом сдулась. Эйнар тут же почувствовал это.

- Алина, ну что? Что случилось?

Он снова взял меня за руку, поцеловал в ладонь, продолжая смотреть в глаза. Будто и не было торчащей из-под корсета груди перед его носом. Он демонстративно не давал мне повода заподозрить его хоть в какой-нибудь пошлости. Моё сердце бешено заколотилось, я выдернула руку, подняла с пола брошенное платье и направилась в сторону ванной комнаты. Эйнар перекатился через кровать и поймал меня на входе за руку.

- Алина, что случилась?

Я не хотела говорить, что сама посчитала неуместным своё поведение. В какой-то момент мне стало немного стыдно нести в это неиспорченное измерение, где любят один раз и на всю жизнь, элементы непристойности из того, распущенного мира. Разве такое объяснишь?

- Я сильно есть захотела. Попросите Мирру принести что-нибудь, пока я оденусь.

- Да, сейчас.

Он как-то сник, понимая, что сейчас правды от меня не дождёшься. Я же зашла в ванную, накинула халат и села на стоящий там табурет. И правда, что это со мной? Незрелое поведение в рамках истерического невроза. Мне надо к главному местному психологу. К Лейне. Но не потащишь же Эйнара на поводке на кухню.

В дверь ванной постучали. Я услышала голос Мирры.

- Миледи, кушать подано.

Да, именно так, «кушать подано». Я хмыкнула, услышав самую гениальную театральную реплику всех времён и народов, и вышла в спальню в халате. Я жадно жевала мясо, овощи, хлеб, заедая своё хронически повышенное либидо. Потом попросила Мирру помочь одеться. Мне было жизненно необходимо проветрить голову, поэтому я взяла смартфон и потащила Эйнара на прогулку. Я убежала немного вперёд, хотелось побыть одной, что в нашей ситуации было практически невыполнимо, заткнула уши наушниками и включила музыку. Может хоть немного смогу отвлечься от всех сегодняшних переживаний. Намотав пару десятков кругов вокруг фонтана под наблюдением Эйнара, сидящего на скамейке, почувствовала небольшое облегчение. Скучаю я по нашим посиделкам с Миррой и Лейной на кухне. Можно было поделиться страхами, о чём-то спросить, а теперь с этими оковами… Я посмотрела на браслет, ниточка блестела. Ничего не изменилось. И так шесть лунных месяцев, и не факт, что они соответствуют земным.

- Эйнар, вы не против пройтись к реке? – я решила, что хватит стирать плиты вокруг фонтана, надо травку потоптать.

Эйнар встал и молча подставил мне локоть. Я взяла его под руку, и мы направились к небольшой речке, протекающей в западной части парка. Солнце клонилось к закату, отражаясь в реке оранжевой дорожкой. Красота. Ничего, я привыкну. Я же сильная, не сломалась после всего, что пережила. А сейчас, живая и на своих ногах, да я здесь горы могу свернуть!

- Эйнар, а почему на свадьбе не было вашей сестры?

Он на протяжении всей прогулки упорно молчал, и сейчас не спешил с ответом. Я заглянула ему в лицо и наткнулась на выражение абсолютной беспомощности. Что-то не так. Наверное, сестра была категорически против этого брака, да ещё любимый старший брат… Может даже ревность взыграла. И тут он поднёс мою руку к губам и лизнул между пальцами своим змеиным языком. Вот ведь засада, у него язык трансформировался, и он говорить не может. А какого лешего у него это с языком-то случилось? Эйнар продолжал вылизывать мои пальцы, а я опять растеряла свою сдержанность. Может, в этом языке афродизиак какой, что я завелась с пол-оборота. По-видимому, в моём лице что-то существенно поменялось, иначе чего бы это он схватил меня за руку и потянул в сторону замка. Подозреваю, что тащат меня в спальню по исключительно низменной нужде. Стало немного страшновато, под ложечкой засосало. Сама виновата, не надо было в корсете кренделя перед его носом выписывать. Полощусь я сзади на ветру и вдруг припоминаю, что панталоны на мне совсем непотребные, просторные, размера на три больше, чтобы нигде не давили. Я их у Мирры вытребовала перед прогулкой, а у кого она их нашла, не знаю. Поэтому, когда мы вбежали в спальню, я пискнула: «Одну минутку!», - и скрылась в ванной, где стянула с себя эти парашюты. А потом я замерла. Мне снова стало страшно. Постояла. Решила распустить волосы. Потом расчесать. О! Сниму-ка я платье. Расстегнула крючки, спустила его с себя на пол. Нехорошо, надо повесить на стул. Посмотрела на себя в небольшое зеркало. Глаза горят лихорадочным блеском, уши красные. Шея пятнами пошла. Вздохнула пару раз и вышла из двери в корсете поверх короткой сорочки и в чулках.