Федералист - Лернер Марик (Ма Н Лернер) Н. "lrnr1". Страница 24

Вооруженный грабеж — смертная казнь, непредумышленное убийство — двадцать лет каторги, воровство у своих товарищей — шесть лет, воровство у хозяина дома — десять лет. Правда, пришлось после вдумчивого чтения вносить уточнения в старые правила. Нельзя за одну серебряную ложечку давать тот же срок, что и за телегу чужого добра. Поэтому в некоторых случаях установил низший и высший порог. Главное, теперь не сошлются на незнание или состояние опьянения. За второе сразу надбавка идет. А суды проходят регулярно. То один попадется, то другой. Кто по чистой глупости, а иной пройти мимо чужого добра не способен.

— Обязательно сейчас? — поинтересовался устало, размышляя, не стоило ли выйти через окно.

— Для сотрудников штаба, — нагло заявил он в ответ, — нет рабочего и нерабочего времени. Каждый должен отдавать работе все свои силы и все свое время. Когда дел много, надо проводить ночи напролет за работой, отдых будет лишь тогда, когда позволят обстоятельства. Единственное, о чем нужно думать, — это благо службы.

Издевается. Причем неприкрыто, пользуясь моим отношением к незаменимому, везущему воз административных бумаг и дающему возможность иногда вздохнуть. Он почти дословно процитировал мое высказывание, примененное при воспитании очередного блестящего сынка богатых родителей, пристроенного на теплое местечко и пойманного на нерадении. С удовольствием таких отправлял на границу, вручив взвод. Солдат, конечно, жаль, однако в тяжелой обстановке есть шанс поумнеть и превратиться в нормального человека. А нет — так прилетит пуля в спину от «индейцев». Уже имеется такой случай.

— Донесение от майора Стаффорда прибыло, мой шеф, [19] — доложил, убедившись в отсутствии реакции.

Когда-то собирался повысить названного из лейтенантов. С уходом в отставку стало неактуальным. А недавно выяснилось, что и без протекции тот умудрился дорасти до капитана и стать неплохим профессионалом. Так что назначение его на должность командира сводного отряда никого не удивило.

— Судя по срочности, ничего хорошего?

— Ну, — дернул штабист головой то ли в отрицании, то ли в сомнении, — сложно однозначно ответить.

В регион под командованием Стаффорда отправилось около трех с половиной тысяч человек, включая почти тысячу союзных индейцев и пять первых батальонов из полков, а также кавалерию. До сих пор все шло достаточно удачно. Они разорили больше пятидесяти индейских городков, сожгли посевы и дома, угнали скот и убили сотни их жителей, забрав множество пленных. Естественно, рано или поздно следовало ждать ответных действий.

— Авангард в составе Первого батальона Четвертого полка и около трехсот союзных воинов из чероки и чокто был атакован ночью. Потери составили шестьдесят семь убитыми и сто сорок восемь ранеными. Несомненно, от пятидесяти до семидесяти противников убиты и до ста ранены.

— От и до, — раздельно произнес я. — Тридцать один с половиной и то сомнительно, поскольку трупов не найдено. Вы представляете, что начнется, опубликуй мы подобного рода донесение?

Неудивительно, что хотел пообщаться с глазу на глаз и дожидался. Хорошая такая пощечина по репутации. Правда, всегда можно показать на исполнителя и обвинить того Стаффорда, однако он мой подчиненный, и я сам подписывал назначение.

— Подробности?

Протягиваю руку и получаю несколько исписанных листков. Целый список вопросов с ответами. И на удивление многие толковые. Сколько человек под ружьем в бригаде? Отдельно по батальонам. В каком состоянии вооружение, обмундирование и обувь солдат. Какие есть возможности для пополнения этих предметов? Каково положение артиллерии? В каком состоянии ее материальная часть и конный состав? Регулярны ли выдачи провианта. Хорошего ли качества хлеб, мясо, вино и фураж? Сколько людей находится на излечении. Какова смертность от болезней? Что делать, чтобы ее уменьшить? На какой линии расположена бригада. Дальнейшие действия ее командира. Чего он ждет от штаба: подкреплений, совета, иной помощи.

— Кто посыльный? — полюбопытствовал, изучив данные.

— Лейтенант Пинель, из добровольцев.

— Не выдумывал на ходу?

— Не думаю. Достаточно побеседовал, чтобы определиться. Словам верю. Где был не в курсе, например насчет жалованья и действий кавалерии, честно признавался. Толковый малый, — признал с одобрением.

Вот и я такого же мнения. Вряд ли в соответствующей ситуации сумел бы настолько точно и подробно изложить без подготовки. Особенно по части чужих подразделений.

Тычу пальцем в строчку, где присутствует заявление о снабжении испанцами враждебных колоний индейцев огнестрельным оружием, порохом и прочей амуницией.

— Не он первый о том сообщает.

Не стоит спрашивать — понимает ли, чем это пахнет. Не хуже прочих соображает. Дополнительные многочисленные проблемы и массированная помощь из-за Миссисипи. Рано или поздно придется столкнуться с новыми врагами. А пока продолжаем изображать незнание. Вот через годик-другой, когда накопим силы и задавим краснокожих соседей, можно и рассчитаться, если к тому времени ничего кардинально не изменится.

— Определитесь с планами насчет удара на юг, — произнес я вслух после раздумья. — Дороги, карты, населенные пункты.

Любые проекты исправляются при необходимости, но основа уже будет.

— Предложить переселиться во Флориду любым дружественным индейцам в качестве ответной меры? — сказал он вопросительным тоном.

— Изящно, — признал я.

Коренное население полуострова практически целиком вымерло от эпидемий оспы и тифа, а пришлые могут устроить головную боль тамошним белым жителям. Особенно при нашей помощи.

— Надо отметить в приказе, и возьмите лейтенанта на заметку, — сказал я. — Освободится место повыше — напомните.

Он кивнул одобрительно. Иногда это бесит. Ощущение снисходительности. Ну и Господь с ним. Знает себе цену и тащит воз, а поперек не выступает. Разве в приватной обстановке позволяет себе поправлять самоучку. Не самый худший из возможных вариантов.

— Что касается донесения, — секундное раздумье, — было нападение, две атаки отбиты. В тяжелом бою есть потери, но враг отступил в беспорядке. Наступление продолжится.

«Не можем сделать как хотим — придется делать как можем», — мысленно вспомнил я поговорку.

— Все ясно? — произнес вслух.

Он четко склонил голову в поклоне и щелкнул каблуками. Никогда мне так не научиться и стараться не собираюсь. Как закончится, опять уйду в отставку, и пусть военные принимают дальнейшие решения. Хватит с меня и хозяйственных трудов на благо семьи.

Сижу в кабинете, тупо смотрю на недописанное письмо на завод. Опять запрошенного количества оружия не изготовили. Армия нуждается в стволах и саблях. Вместо девяти тысяч ружей поставили всего семь с половиной. И дело не в доходах и компенсациях. Чем я должен вооружать полки, если собственные подчиненные срывают заказ?

А ведь опытные механики, выписанные из Бирмингема и получающие немалое жалованье, наладили механическую штамповку деталей ружейного замка. Появилась специальная наковальня для выделки ружейного ствола. Сейчас стараются добиться взаимозаменяемости деталей для ружей. Именно из-за этого и провал. Пока руку набьют и опыт приобретут, масса брака. То есть для продажи россыпью охотникам или индейцам вполне годны, но не соответствуют требованиям приемки мной же написанных правил для армии. Вот думай, что важнее — количество или стандартность.

Других серьезных источников стали в колониях не имеется, хотя кое-где на кустарном уровне уже работают. Частники изготовили три тысячи новых мушкетов и еще столько же переделали из старых образцов. Все это не решает проблемы, и отговорки об отсутствии профессиональных оружейников или недостаче опыта, либо мануфактура только-только заработала, не трогают. А что предпринять помимо грозных выкриков?

Не способен нормально думать. Даже пить не могу. Жуткие стоны и крики доносятся даже сюда, или мне уже кажется. Поднимаюсь и иду наверх, в спальню. Решительно стучу в дверь. Через короткий промежуток высовывается лисья мордочка доктора.