Цветы и сталь (СИ) - Никонов Петр. Страница 48

Праздничный ужин в честь Гленарда, Костиса, да и всех, кто участвовал в поимке альвийской банды подошел к концу. Повара постарались отменно, хотя, конечно, до Манграйта им было далеко. В этом плане Гленард по Манграйту скучал. Впрочем, запеченный поросенок и жареные в чесночном соусе цыплята, по рецепту мастера Манграйта, всё равно получились наивкуснейшими, хотя и были приготовлены не его руками. И особенно всех радовало присутствие на столе кувшинов с вином и пивом в весьма значительном количестве.

Гленард, с кубком вина в руках, поднялся в свою небольшую комнату. Поставил вино на стол. Высек искру, зажигая свечу. Снял дублет и кинул его на табурет, оставшись в рубашке, брюках и мягких башмаках. Подошел к окну и открыл ставни, впуская в комнату ароматный теплый воздух отличной летней ночи. Вновь взял со стола кубок с вином и подошел к окну, вглядываясь в темные силуэты холмов и в бескрайнее звездное небо.

Он знал, что будет скучать по этому месту. По милому и зажиточному баронству Флернох. По покрытым цветами холмам, давшим баронству его название. По Костису и Маргрету. По Дебену и Арктану, по Веснице и Дрангдарху. По лейтенантам Стрейндеру и Вацеку, и даже по лейтенанту Арнарду, который был, в общем-то, совсем неплохим человеком, хотя в каких-то вопросах им с Гленардом было сложно найти взаимопонимание. Конечно, по Славию. И по барону Винреду. И по Лотлайрэ. Особенно по Лотлайрэ. Гленард сделал большой глоток вина.

Они все будут рядом, один день пути. И, вероятно, его служебный долг будет время от времени приводить его сюда. Но это уже будет не то. Он уже станет чужим для этого места, а это место перестанет быть домом для него.

***

Он почувствовал, что дверь позади него приоткрылась и снова закрылась, пропустив кого-то внутрь комнаты. Он не стал оборачиваться, в кои-то веки доверившись судьбе. Если это очередной убийца, что ж, пусть будет так. Сегодня хороший день, чтобы умереть. Многое завершено. Если это кто-то из друзей, он сам о себе заявит. Если это она... О, Боги, хоть бы это была она...

Она подошла и молча встала рядом с ним, тоже всматриваясь в окно. В ее руках, как и в его, был кубок с вином. Некоторое время, несколько минут, они, бок о бок, молча смотрели в темную картину ночи. Он чувствовал своим левым плечом через ткань рубашки тепло ее тела. Чувствовал запах ее духов, смешивающийся с ее собственным запахом. Слышал ее глубокое медленное дыхание. Краем глаза видел, как движения ночного воздуха слегка колебали ее светлые волосы.

- Я пришла, чтобы поздравить тебя лично, Гленард, - наконец, сказала Лотлайрэ - Капитан Гленард. Мне нравится, как это звучит. Поздравляю тебя и с новым званием, и с новой должностью и с завершением этого жуткого расследования.

Лотлайрэ отсалютовала ему кубком и сделала глоток вина. Он повторил ее движение и тоже выпил.

- Мне грустно, Лотлайрэ.

- Почему? Всё же хорошо. Злодей повержен, герой награжден. Об этом можно было бы даже написать хорошую книгу.

- Мне не хочется уезжать. От этих цветов. От этих холмов. Из этого замка. От тебя.

- Гленард... - Лотлайрэ помолчала, потом слегка улыбнулась - Тогда, в ночь праздника, во дворе, когда тебя пытались убить. Перед нападением. Что ты тогда хотел мне сказать?

- Я хотел тебе сказать, Лотлайрэ, что я никогда не встречал девушки, которая так бы кружила мне голову. При одном взгляде на которую, у меня перехватывало бы дыхание, и замирало сердце. Если бы ты захотела меня убить, тебе бы легко это удалось, потому что рядом с тобой мои мысли путаются, а руки теряют силу. Я испытал это, когда впервые тебя увидел. И я боялся этого чувства, пытаясь осознать, что это такое для меня. Я искал в тебе изъяны, пытался подозревать тебя, следить за тобой. Потому что я боялся тебя. А потом, когда ты тогда танцевала, я понял, что это такое. Просто я влюбился в тебя, Лотлайрэ. Я не должен, ты дочь барона, баронесса в будущем, а я простой сын охотника из деревни Волчья Погибель на дальнем северо-восточном краю Империи. Но я всё равно люблю тебя Лотлайрэ и прошу простить меня за это. И день за днем теперь, каждый день, каждый час я умираю от желания поцеловать меня.

- Тогда чего же ты ждешь, Гленард? - спросила она, поворачиваясь к нему и обнимая его рукой за шею.

***

Гленард повернулся к ней, обнял ее свободной от кубка рукой и нежно привлек к себе. Он наклонился к ее губам, слегка открывающимся ему навстречу. Он поцеловал ее, чувствуя вкус вина на ее губах и в ее горячем дыхании. Он проник в нее языком и скользил по ее губам, внезапно уносясь мысленно далеко-далеко, стрелой проносясь между горячих холмов и зеленых равнин и снова возвращаясь в эту маленькую комнату, ставшую в этот момент абсолютным центром вселенной и всей самой вселенной, за пределами которой не осталось ничего.

Они целовались. Долго. Жарко. Страстно. Ненасытно. Движением руки она поставила бокал на подоконник, чуть отступила и потянула Гленарда за собой. Потом мягко отстранила от себя Гленарда и стремительно отошла на середину комнаты. Там Лотлайрэ, торопясь, начала расстегивать застежки на корсаже своего платья. Гленард, поставив свой бокал на стол, подошел к ней и помог.

Платье упало на пол, а Гленард потянул вверх подол рубашки Лотлайрэ, обнажая ее тело в неровном танцующем свете свечи. Сняв с нее рубашку и кинув белую ткань на пол, Гленард снова привлек девушку к себе и стал страстно ее целовать, нежно гладя ее спину и шею.

Лотлайрэ, не прерывая поцелуя, отступила на шаг назад, к кровати. Потом еще на один. Почувствовав ногами край кровати, она села на нее, потянув Гленарда за собой. Гленард на несколько секунд оторвался от ее губ, но только чтобы скинуть с себя башмаки и брюки, оставшись в рубашке и в брэ. Она потянула брэ вниз по его ногам, обнажая явный признак его возбуждения. Он, тем временем, стянул через голову рубашку, откинул ее в сторону, и вернулся к поцелую.

Она легла на спину, обняв его, а он целовал ее глаза, щеки, шею. Он спустился ниже и играл языком с ее небольшими, чуть приподнятыми сосками, которые он так хорошо запомнил с момента ее праздничного танца. Он покрывал поцелуями ее живот, спускаясь всё ниже и ниже. Наконец, он осторожно подтолкнул ее ноги в стороны и зарылся лицом в пух мягких волос на ее лобке. Раздвинув языком волосы и ее тайные губы, он нашел ее клитор и стал двигать своим языком по нему вверх и вниз, полностью охваченный ее запахом, ее вкусом и ее жаром, которые сводили его с ума. Она тихо застонала и слегка прижала его голову к своему лону.

Через несколько десятков секунд она потянула его вверх. Он проделал обратный путь, целуя ее тело. Наконец, он добрался до ее лица и одновременно почувствовал кожей своего члена мягкие и чуть влажные волосы на ее лобке и нижних губах.

- Гленард, - прошептала она - Пожалуйста, будь осторожен...

- Первый раз? - догадался он.

- Да...

Помогая себе рукой, он нашел вход и осторожно вошел в нее, а потом сделал резкое движение тазом вперед. Она вскрикнула, но тут же успокоилась. Подождав несколько мгновений, он начал осторожно двигаться в ней, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее.

Она обняла его крепко и закрыла глаза, выдыхая при каждом его движении внутри ее горячего и влажного тела. Потом к ее дыханию добавились стоны, сначала осторожные, а потом всё громче и громче, порой переходящие в крик. Ее щеки и шея покраснели, а ее кожа увлажнилась от выступившего пота. Она что-то неразборчиво шептала между стонами. Они двигались все быстрее и быстрее. Как единый и неделимый организм. Они делились эмоциями, жаром, дыханием и поцелуями. Всё быстрее и быстрее. Гленард чувствовал горячий жар, плотно обхватывающий его внутри нее. Ее стоны стали глубже и громче, ее дыхание убыстрилось, она крепко прижала Гленарда к себе, охватив его тело изо всех сил. А потом она вдруг забилась под ним, неистово двигая бедрами навстречу его члену и не прерывая длинного глубокого стона.