Адмирал Макаров («В море — значит дома!») - Сотников Олег. Страница 3

Пятьдесят шесть сигналов в минуту — вот та скорость, которую Макаров требовал от хорошего сигнальщика. Сейчас на кораблях установлены мощные радиопередатчики, способные через спутник связаться с любой точкой земного шара. Но до их появления именно семафорная азбука была главным средством связи для флота, драгоценным подарком, который сделал ему адмирал Степан Осипович Макаров.

Колпачки для снарядов

Когда боевые корабли были сделаны из дерева и ходили под парусами, победа в морском бою зависела от глазомера, меткости и умения моряков «ловить ветер», то есть управлять парусами. Время шло, и на смену парусам пришёл паровой двигатель, а вместо чугунных пушек, стрелявших ядрами, появились длинноствольные орудия, бьющие бронебойными и разрывными снарядами. Паровая машина и винт придавали кораблю большую скорость и манёвренность, а артиллерийские орудия, снабжённые оптическими прицелами и дальномерами, стреляли очень точно. Корпус корабля теперь был сделан из прочнейшей стали.

Сразу же возникло своего рода состязание между инженерами-кораблестроителями и создателями артиллерийских систем. Первые старались сделать корабль прочным и непробиваемым, а вторые, наоборот, изобретали орудия и снаряды, способные пробивать самый прочный борт корабля. Сначала конструкторы кораблей держали первенство в этой борьбе. Они подошли к проблеме очень просто: навесили по бортам броневой пояс, состоящий из очень толстых и прочных броневых плит. А вот у их соперников дела шли неважно. Все изобретаемые ими снаряды при попадании в броню просто разлетались на мелкие осколки.

Не в силах бороться с крепкой бронёй, стали придумывать другие способы. Например, на нос корабля приваривали таран — мощную заострённую балку. Во время боя корабль сближался с кораблём противника, таранил его и пробивал вражеский борт. Противник получал пробоину и тонул. Сражения проходили почти так же, как в древности.

Необходимо было создавать корабельные пушки, точные и дальнобойные. Нужны были снаряды, способные пробивать любую броню. В конце 1891 года Степана Осиповича назначили главным инспектором морской артиллерии. Вступив в новую должность, Макаров первым делом встретился с великим русским химиком Дмитрием Ивановичем Менделеевым, который в то время работал над изобретением нового вида пороха — бездымного.

Здесь хотелось бы сделать небольшое отступление. Порох, как известно, изобрели давным-давно в Китае. За много веков чёрный порох мало изменился по своему составу и имел массу недостатков. Даже при одном выстреле из пушки получалось очень много дыма (кстати, поэтому чёрный порох ещё называется дымным).

А теперь представьте, что происходит, когда на корабле палят одновременно десятки орудий. И палуба, и всё вокруг затянуто чёрными клубами. Видимости никакой! Выход был один: создать новый порох — бездымный и одновременно очень мощный, способный бросать снаряд на много километров.

Но бездымный мощный порох — это ещё полдела. Нужно было изобрести снаряд, пробивающий самую закалённую броню. Многочисленные испытания на полигоне натолкнули Макарова на неожиданную мысль: в момент соприкосновения снаряда с броневой плитой на самом его кончике необходима небольшая прослойка из мягкой стали, принимающая на себя первый удар и предохраняющая сам снаряд от разрушения. Вот по этому принципу Макаров сконструировал колпачок из мягкой стали, который надевался на головку обычного бронебойного снаряда. При попадании в броню колпачок сминался, а снаряд пробивал вражеский борт. После первых же успешных испытаний, Макарова начали именовать не иначе как «покоритель брони».

В 1893 году, когда Менделеев создал бездымный порох, Степан Осипович уже был близок к завершению своих работ по созданию «Макаровского колпачка». Получается, что в России уже тогда мог бы появиться самый мощный в мире бронебойный снаряд. Но, к сожалению, рождение столь необходимого снаряда затянулось на долгие годы. А первый колпачок был изготовлен в Соединённых Штатах Америки в 1902 году.

Когда в 1904 году началась Русско-японская война и адмирал Макаров был назначен командующим флотом Тихого океана, последнее его письмо перед отъездом было адресовано в морское министерство. В письме содержалась просьба ускорить производство колпачков, которые так нужны были флоту. Однако просьбы Степана Осиповича остались без ответа. А ведь «Макаровские колпачки» смогли бы очень помочь нашим морякам в боях против очень сильного японского флота.

Пластырь для корабля

Степан Осипович погиб 31 марта 1904 года на броненосце «Петропавловск». Корабль подорвался на японской мине и затонул почти мгновенно. Эта трагедия потрясла тогда всю Россию. Огромный броненосец перевернулся и затонул в течение нескольких минут! Почему и как такое могло случиться?

Несомненно, Макаров знал, что с его кораблём такое может произойти. Дело в том, что борьба за живучесть корабля всегда была одной из главных задач на флоте. От того, насколько хорошо экипаж может бороться за свой повреждённый корабль, зависит и жизнь экипажа, и жизнь самого корабля. Впервые Макаров задумался над этой проблемой ещё будучи мичманом. Броненосная лодка «Русалка», на которой он тогда служил, получила небольшую пробоину. Молодой мичман обратил внимание, как сложно было её заделать. Сначала матросы начали изготавливать так называемый пластырь — большой кусок парусины расстелили на палубе, просмолили его, привязали по углам длинные веревки и после этого начали, как говорили моряки, «заводить» пластырь.

Операция «заведения» заключалась в следующем: матросы несли пластырь на нос корабля, там опускали в воду, потом, держа в руках веревки, расходились по бортам и тащили пластырь под днищем. Так они дотягивали пластырь до пробоины, залепляли им дыру в днище и закрепляли верёвки — весьма трудное и долгое дело.

Вернувшись из плаванья, Макаров засел за расчёты и придумал специальный пластырь, состоящий из двух кусков парусины, между которыми была прослойка из толстого войлока. Вся конструкция закреплялась на деревянных планках и готовилась заранее, чтобы не тратить драгоценное время во время аварии. Это изобретение вошло в историю как «пластырь Макарова» и до сих пор используется в аварийном наборе любого корабля.

А Степан Осипович развил свои мысли дальше. Именно тогда ему в голову пришла интереснейшая мысль: для того чтобы корабль не опрокинулся от поступающей в пробоину воды, его надо «спрямить», то есть заполнить водой отсеки корабля с противоположного борта. Все внутренние отсеки корабля должны были быть разделены водонепроницаемыми стенками-переборками, и, конечно же, надо использовать мощные помпы для откачки воды. Таким образом, даже полузатопленный корабль избежит опрокидывания и останется на плаву.

Идеи Макарова о непотопляемости впоследствии развил и переложил на язык математики таблиц его друг и ученик — академик Алексей Николаевич Крылов. Именно с ним Степан Осипович обсуждал устройство внутренних отсеков броненосца «Петропавловск». Того самого! Они оба пришли к заключению, что водонепроницаемые стенки-переборки броненосца расположены неправильно и что в случае получения броненосцем пробоины корабль неминуемо пойдёт ко дну. К сожалению, их выводы оказались верны: подбитый миной «Петропавловск» перевернулся и затонул.

Так погиб великий флотоводец, кораблестроитель, учёный. Но память о нём будет жива, пока в мире есть моряки и корабли. Его перу принадлежат научные труды по морской тактике, артиллерии, географии, кораблестроению и многим другим наукам. Его именем названы семнадцать географических объектов на Тихом океане, в Арктике и Антарктиде, корабли и суда, учебные заведения.