Мистер Грей младший (СИ) - Янис Каролина. Страница 7

Я оделся, без всякого желания убрался в своей комнате, а потом пошёл к Фиби. Дверь была закрыта. Нахер так делать? Я никогда не закрываю дверь в свою комнату. Я постучал. Четно. Я услышал слабые всхлипы. Блядь. Она плачет? Почему?

— Фиби. Открой дверь, пожалуйста.

Она прохныкала в ответ что-то подобное слову: «Уходи».

— Я хочу поговорить с тобой, пожалуйста.

В ответ всё та же каша из всхлипов и слов: «отвали» и «уйди». Я фыркнул, потом прислонился лбом к прохладной двери.

— Фиби, если ты не откроешь, я сниму дверь с петель. Фиби, ты ведь знаешь, что я могу.

— Вот ты осёл! Я открою! — более разборчиво услышал я её слова.

Серые глаза моей сестрёнки покраснели от слёз. Больно было это видеть. Она впустила меня в свою комнату. Я сел на край кровати, а она села рядом, а потом улеглась, положив мне голову на колени. Она вновь заплакала. Я гладил рукой копну шёлковых, завивающихся на концах волос… Моя сестричка - плакса. Я скучал по ней такой. Думал, что подросла, но на самом деле — нет.

— Что случилось, Фиби? — спросил я.

— Как ты догадался, что я влюблена в одного из Флиннов?

— Влюблена? Ох, детка… Ты не в того влюбилась, если ты влюбилась в Яна.

— Я не в Яна, я в Адама…

— Ещё хуже.

— Тед!

— Ну ладно, ладно. Ни у того, ни у другого девушки нет… Постоянной девушки нет.

— В каком смысле?

— В прямом. Они пока… в активном поиске. Новая неделя — новая девушка.

Фиби приподнялась с моих колен, утёрла слёзы и нахмурившись поглядела на меня.

— Почему так? Им это нравится?

— Да, Фиби. Для многих это, как зубы чистить. Образ жизни, так сказать.

— Это же… Отвратительно.

— Для кого как, — сказал я с грустью.

Серые глаза на несколько мгновений закрылись, она отвернулась от меня, и взяв с тумбочки резинку для волос, собрала их в «хвостик».

— Ты же… не скажешь ему… о моих чувствах? — спросила она, и встав с кровати, поправила джинсовую юбку.

Кабздец, что за херь? Как она могла так подумать?

— Никому не скажу. Об этом могла бы и не спрашивать! — сказал я, обиженно выпятив губу.

Она потрепала меня за щёку и мы крепко обнялись.

— Знаешь, что я тебе скажу?

— Что? — спросил я с любопытством.

— Ты у меня самый лучший брат, — сказала она нежно.

О, всё! Нужно развеять эту мелодраматическую обстановку.

— И ты у меня самый лучший брат, — сказал я серьёзно, а потом засмеялся.

— Тед! — возмущённо воскликнула она, но рассмеялась.

Моя сестра вновь смеётся. Счастье есть.

— Тед, Фиби! — мы дёрнулись, услышав с каким отчаянием мама позвала нас.

Господи, что случилось? Со скоростью ветра мы слетели со ступенек. Мама плакала. Вслух. Рядом с ней, на диване валялся её мобильник.

— Что случилось, мамочка? — спросила обеспокоенная Фиби, обняв мамины плечи.

Мама лишь всхлипывала. Моё сердце защемило. Я ненавидел, когда мои любимые плачут. Налив стакан воды, я вновь вернулся к ним. Дрожащими руками мама взяла бокал и сделала несколько глотков воды.

— Кристиан… — прошептала она дрожащим голосом.

Отец. Мой папа. Господи, хоть бы всё было не так ужасно, как представляется мне.

— Он забрал Софи. Они с Сойером ехали из аэропорта. Они… авария, — смогла выдавить мама.

Господи, нет!

========== We still carry on ==========

Нет. Нет. Нет. В голове выстрелами стала отражаться боль, виски пульсировали. Фиби плакала, уже не пытаясь успокоить маму. Господи, пусть все будут живы. Пожалуйста. Все. Если есть на свете чудо… Я не знал, что делать. Дав себе мысленно под дых, я приказал самоконтролю вернуться. Всё, Грей, соберись.

— Мама, они живы? — спросил я, скрывая отчаяние в голосе.

— Мне сказали, что авария произошла на Первой авеню. Сказали, что один человек разбился насмерть, — Ана всхлипнула, — Дальше я слушать не могла.

Господи. Один — насмерть. Так, думай, что делать, Грей. Авария была на Первой авеню, значит — их должны были отвезти в Центральный медицинский комплекс Сиэтла. Я схватил телефон Анастейши, набрал тот номер, с которого звонили, чтобы сообщить о случившимся. Руки дрожали, мозги кипели, пока я слышал протяжные гудки.

— Инспектор Хартли. Миссис Грей?

— Мистер Грей, — сказал я ровным голосом. Последовало недолгое молчание.

— Этого не может быть!.. Вы… Вы отвечаете на звонок? Господи, как? Вам что уже сделали операцию? А жену впустили?! Так скоро?! — спрашивал он, с непониманием.

О, Боже! Он думает, что я Кристиан. Это значит — папа жив! Куда должны были не впустить мою маму, интересно?

— Я Теодор Грей. Его сын.

— Не знаю, как вы выглядите, но голосом вышли в папу… Мы часто встречались с ним на поле, для игры в гольф…

— Инспектор Хартли, где они? Расскажите мне всё.

— Все сейчас в больнице. Я узнал подробную информацию об их самочувствии, сообщить вам?

— Да. Пожалуйста.

— Мистер Сойер был за рулём, осколок лобового стекла встрял в лёгкое, через две секунды после аварии, он уже не мог дышать. Он мёртв.

— Дальше, — сдерживая шок, как можно ровнее, бросил я.

— Мисс Тейлор сидела на заднем сидении, была пристёгнута. Она получила лёгкое сотрясение мозга, несколько царапин, сейчас без сознания, но врачи сказали, что весомой опасности её здоровью не представляется.

Господи, спасибо. Тейлор бы умер.

— Ваш отец, мистер Кристиан Грей сейчас в операционной. Осколок лобового стекла попал в левое плечо, застрял в руке. Ему сделали эпидуральный наркоз.

— Что это значит? — спросил я.

— Это значит, что он ничего не чувствует, но в сознании. Такая операция длится максимум два часа, в крайних случаях — три, не дольше.

— Больше никаких травм?

— Никаких, мистер Грей. У мистера Кристиана Грея не единой царапины на лице. Всё на себя принял Сойер. Его лица вам лучше не видеть.

Господи, Сойер. Это не должно было быть так.

— Кто виновен в случившемся? — спросил я, помолчав.

— Ни в коем случае не Сойер. Дорогу, в совсем не положенном месте, кажется, специально, переходил самоубийца. При нём была карточка с именем: «Айзек». Фамилия была затёрта. Мистер Кристиан Грей, наверняка, смотрел в окно, и не обращал внимания на дорогу. Сойер, увидев этого Айзека, затормозил, но всё равно, сбил его насмерть, и врезался в широкий рекламный стенд. Как видно на видео-регистраторе, установленном на дорожном столбе, капот мерседеса в мгновение получил огромную вмятину, а стекло разбилось в дребезги. То, что Кристиан Грей и Софи Тейлор живы — чудо.

— В какой они больнице?

— В Центральной, мистер Грей.

— Спасибо, инспектор Хартли.