Погружение в Пламя (СИ) - Крахин Алексей. Страница 110
— Света маловато, — не задумываясь, ответил Борода, — сыро, вонь несусветная там. Мешает сосредотачиваться.
— Это мелочи, — грозно произнёс Гвабди. — Лучше предупреждайте, если твари близко подберутся. А то Шолдо их только вдали чует.
В ответ Шолдо что‑то прохрюкал, не отрываясь от возни в мешках.
— Попробуем. Если магия через них течёт так же, как через нас, то засекём, — эльф разглядывал разложенное на полу оружие гномов: короткие мечи, круглые щиты, больше походившие на крышки от больших кастрюль, и квадратные шлемы — вёдра с прорезями в районе глаз, ушей и рта.
Где‑то наверху пробил колокол.
— Звонарь припёрся, — рыкнул Гвабди, — пора спускаться.
Гномы резво натянули шлемы, вооружились, а Шолдо затолкал опустевшие мешки под лавочку у стены.
— Пошли, — обратился к парням Борода, прорезь в шлеме хорошо пропускала звук, прислушиваться не приходилось. — Держитесь за мной, я пойду за Шолдо, Гвабди — замыкающий.
Отряд двинулся в сторону постамента для священных книг, громко топая подкованными подошвами тяжёлых ботинок. Не дойдя десятка шагов, повернул на право, в тёмный угол зала. Там, в полу, дремала, крупных размеров, решётка. Толстые прутья наискось пересекают друг друга, тяжёлое, холодное железо отпугивало сырой тьмой, царившей под ним.
— Откирвай, — обратился Борода к Карабею.
Зазвенела связка ключей, одноглазый гном шустро перебирал волосатыми пальцами железку за железкой, пока не нашёл подходящую. Широченная скважина нехотя приняла в себя ключ, внутри скрипнуло, затем щёлкнуло, и решётка слегка приподнялась.
Габди вытянул из заплечного мешка факел.
— Не стоит, — Эрик уже создавал виспа осветителя. — Я могу освещать путь так, чтобы никому кроме вас не открывалась дорога. Это подойдёт?
Гвабди посмотрел сначала на факел, потом на Бороду.
— Может лучше факел для надёжности?
— Мы лучшие на факультете. Можете не беспокоиться, свет будет, даже если я потеряю сознание или умру, — шарик света сорвался с ладони Эрика и юркнул под решётку.
Снизу высветилась глухая железная дверь и каменный пол. Первым по крутым порожкам спустился Шолди. Взял ключи у Карабея. Гулкий щелчок в дверной коробке, и из образовавшейся щели засквозило сыростью.
— Давненько я здесь не спускался, — Борода, кряхтя, полез вниз, следом устремился Эрик.
— Здесь вообще давно не спускались, так что ждём большой улов, — заявил Гвабди, слезая последним.
Шолдо уже скрылся в темноте. Проспавший это Эрик, мигом отправил огонёк за кобольдом.
Сразу за дверью находилась, спускающаяся в темноту, лестница, где журчала вода, и шлёпал ногами Шолдо. Эрик полез вниз. Лестница шла через толщу камня, а когда закончилась, парень оказался в низком тоннеле, где приходилось прогибать шею. Под ногами, распространяя отвратительный смрад, текла чёрная жижа. От лестницы тоннель уходил в три стороны. Везде царила непроницаемая тьма, рассеиваемая виспом лишь на пять шагов в стороны.
Спустился Фил, его лицо исказилось гримасой отвращения, а вот гномы, похоже, не замечали запаха. Эльф передёрнул плечами и накинул капюшон. Огонёк зарделся на его ладони, и ещё один висп пристроился под сводом, не столько освещая, сколько распространяя тепло и отгоняя запах.
— Сплошные удобства, хоть жить оставайся, — спустился ворчливый Гвабди. Дверь наверху гном предусмотрительно за собой запер.
— Ну что, куда? — перешёл на громкий шёпот Борода.
Кобольд Шолди не сразу ответил, ещё какое‑то время он вглядывался в каждое из ответвлений тоннеля. Эрик тоже пытался почувствовать жизненное тепло, но никак не мог сосредоточиться — не смотря на пульсирующую работу Филова виспа, вонь била в нос так, что перед глазами стелился туман. Запах нечистот вообще вывел эльфа из строя, даже ртом не хотелось вдыхать зловонные испарения.
Наконец, кобольд хрюкнул и указал на средний тоннель. Ширина стен позволяла двум гномам идти плечом к плечу, Гвабди в одиночестве ступал в арьергарде.
Пока шли, Эрик пытался понять, что же такого мог учуять кобольд, чего не почувствовал он с эльфом. Мана под землёй текла вязко, так же вяло искажалась, проходя через живые объекты. Учуять что‑либо в таких условиях не просто, уж тем более Филу, упорно сражавшемуся с запахом, корёжившим непривыкший нюх и ум. Эрик чувствовал себя не так подавлено, с детства привыкнув к запаху навоза, сейчас он даже мог дышать носом.
Могучие спины низкорослых воителей мерно покачивались в тусклом свете виспов. Гномы двигались уверенно, но не спеша. Шолдо подолгу корректировал путь, когда отряд застывал на очередной развилке. В такие моменты Эрик и Фил пытались прощупать пространство на наличие живых существ, но присутствия кого‑либо наделённого жизнью не ощущалось, однако кобольд каким‑то чутьём выбирал путь, и отряд продолжал движение. Кто знает, возможно, низкорослый провожатый действовал наугад.
Подобные блуждание продолжались довольно долго, и парни уже начали сомневаться в способностях Шолдо, как неожиданно что‑то произошло.
Кобольд поднял руку, призывая отряд замереть. Уши Фила дернулись, уловив еле различимый звук — шлёпанье маленьких лапок по воде. Прекрасно зная свойства своего виспа, Эрик отправил его вперёд, не опасаясь, что скрывающееся в темноте существо сможет что‑то заподозрить.
Примерно в пятнадцати шагах впереди, висп обнаружил "объект". Нечто, отдалённо напоминающее крысу, увлечённо рылось мордочкой в непонятной кучке. Глаза существа поблёскивали красным, продолговатое туловище, покрытое жёсткой шерстью, заканчивалось лысым хвостом. Размером чудо — крыса больше походила на молодого поросёнка.
— Держи так, — шепнул на ухо Эрику Гвабди, заряжая болт в арбалет.
По команде хозяина, висп неподвижно завис над тварью. Та ничего не замечала, так увлеклась трапезой.
Гвабди бесшумно взвёл механизм, курок встал на место, в любую секунду готовый к действию. Недолгое прицеливание и тяжёлая короткая стрела с хлопком вылетела навстречу жертве. Крыса не успела даже дёрнуться, лишь зрачки уставились в сторону звука, и уже в следующий миг тушу отшвырнуло в темноту.
Не теряя времени, гномы побежали на добивание. Но никого добивать не пришлось, крыса с пробитой шеей замерла прямо в середине ручья, выставив напоказ белёсое брюшко.
Подбегая, Эрик заметил брызги свежей крови на стене — с такой силой болт ударил в цель. Кучкой, привлекшей хищника, оказалась крыса помельче, из разодранного нутра вывалилось месиво жёванных кишок.
— Каннибализм, — резонно заметил одноглазый Карабей, — здешние обитатели это любят.
— У них нет выбора, — подал голос Гвабди, склонившийся с топориком над большой крысой. — Не плохой экземпляр, пару золотых получим. А зубы‑то, едрить! Настолько острые, что я удивляюсь, как не переломала. Плоть как бумагу резали.
— Вырви мне один на память, — подошёл Борода.
С хрустом, Гвабди вывернул клык из десны. Подбросил Бороде. Закованная в кольчужную перчатку рука, ловко перехватила трофей.
Глухой удар, перемешанный с треском — Гвабди рубил крысе голову. С первого раза не получилось, но со второй попытки оставшиеся сухожилия и хрящи поддались.
— За эту можем тридцать серебряных взять, — Карабей осматривал маленькую крыску. — Башка не погрызена, глаза на месте. Берём?
Борода оценил пригодность второй головы и дал добро.
— Берём.
Карабей вытянул из‑за пояса тесак и словно повар, режущий мяско с костью, надавил на лезвие сверху, перерезая, или скорее переламывая шею.
— Так ведь не мы её положили, это ничего? — поинтересовался Фил у одноглазого гнома.
Тот хмыкнул.
— Вообще‑то так нельзя делать. По протоколу, мы должны сжечь обе туши и идти дальше, но ты ж понимаешь, мы ребята не богатые, лишними деньги не бывают. Семья на плечах как ни как. Поэтому нарушаем. Если прознают — будет штраф. Вот если бы на энтой головушке остались не шрамированные, а свежие отпечатки чужих зубов, то в приёмной это вызвало бы подозрения. Но башка чистая, не гнилая, должна пройти. И вы, ребятки, не трепитесь об энтом, ладно?