Барон Серж де Сангре (СИ) - Назипов Ринат. Страница 12

дюжины убийц. Поэтому я бегу, не останавливаясь.

Опять пошел дождь. Частые капли падают со слабым, но отчетливо слышным стуком, покрывая влажную черную землю и возвышающиеся ели мириадами сияющих капель. Там и тут огромные валуны высовываются из земли, покрытой ковром игл, местность становится все более гористой, похоже, что в своем двухсуточном марафоне, я сделал огромную дугу и теперь вновь приближаюсь к скалам и границе Проклятых Земель. Здесь появляется мой единственный шанс выжить. Я могу попробовать затеряться в этом нагромождении камней, в крайнем случае, встать спиной к скале и драться с наемниками, как только они будут подходить ко мне. Конечно же это всего лишь жест отчаянья, я прекрасно знаю уровень их подготовки, но лучше все равно ничего нет.

По мере того, как склон становился круче, лес редел, и я побежал к массивной скале, которая выступала вперед как парадные ворота в похороненный временем Замок. Как только я это сделал, убийцы выскочили из-за границы толстых деревьев и помчались за мной, завывая как Души Проклятых, когда демоны тащат их в Ад. Между нами было метров пятьсот, когда я нырнул в нагромождение камней в надежде затеряться и хоть чуть-чуть передохнуть.

Блуждая меж камней, сквозь потоки льющейся с небес воды, неожиданно для себя, я вдруг разглядел чернеющий провал в теле скалы. Практически не раздумывая я бросился к нему, в надежде найти укрытие. Наемники бегут практически по пятам и мне кажется, что я слышу их дыхание. Я как раз успел протиснуться в узкую щель, когда из-за ближайшего валуна появился первый убийца. Меня он не заметил и промчался куда-то дальше, а я облегченно вздохнул, теперь можно перевести дух и заняться своими ранами, но для начала надо осмотреться.

В свете неясных сумерек, пробивающихся через узкий вход в пещеру, пригибаясь и стараясь не издавать ни звука, ощупывая шершавый камень перед собой, я начал исследования места куда попал. На полу пещеры были навалены горы мусора, занесенного сюда ветром и животными. Сухие листья, еловые иголки, какие-то мелкие косточки, камешки и веточки. Остановившись, я принюхался, животным, по крайней мере крупным, не пахнет. Уже более спокойно я продолжил свои изыскания. Я еще надеялся найти хоть что-то способное сойти за оружие, толстый сук, или массивную кость, но в том хламе, что скопился в пещерке, ничего подходящего так и не нашел. Прекратив бесполезные поиски на полу, я принялся за стены, рассчитывая, если мне очень сильно повезет, то обнаружить проход в следующую пещеру. Начал я с противоположной от входа, который выделялся неровной серой кляксой на фоне черных скал, стены. И уже через несколько секунд поиска обнаружил искомое. Узкая щель, в которую я едва смог протиснуться дала мне надежду. Молясь все известным мне Богам, я начал протискиваться в нее и уже через пару метров облегченно выдохнул. Стены лаза раздались в стороны, да так, что я уже мог почти свободно идти вперед.

Сложно сказать, сколько именно я так прошел. Согласитесь, в полной темноте время идет как-то не так. Оно то замедляется, то начинает бежать со скоростью гоночного болида. Да и ощупывание стен, рола и потолка перед каждым шагом, совсем не добавляют резвости передвижения. А разжигать огонь я пока опасаюсь, его свет может привлечь нежелательных «гостей», а оно мне не нужно, поэтому и приходится продвигаться в полной темноте и буквально наощупь. Сначала я еще пытался считать шаги, но уже на втором десятке сбился и бросил это дело. В какой-то момент, даже полностью раскинув руки, я перестал касаться обеих стен одновременно, да и потолок ушел заметно вверх, а пол под ногами стал почти ровным, как будто его кто-то долго и старательно стесывал. Боясь потерять направление, я уже практически ни на миг не терял контакта со стеной и продвигался вперед, плотно прижавшись к ней правым боком, наверное, поэтому я и не обратил внимания на явные следы долота, пока моя рука, вытянутая вперед и шарившая там, не наткнулась на камень.

Короткое обследование, неожиданно возникшей преграды, меня и напугало, и дало надежду. Передо мной явно искусственная кладка, причем камни не такие уж и большие, максимум в два наших кирпича. На каждом камне вырезаны какие-то знаки, но определить, что они значат, на еще и ощупь, я не могу, да и не интересно мне это. После трех или четырех осторожных шагов вдоль преградившей мне путь стены, мои руки провалились в пустоту. Передо мной самый обычный дверной проем, разве что чуть шире, да немного ниже чем я привык дома, хотя для моего сегодняшнего роста вполне, даже особо пригибаться не придется.

Набрав воздуха, как будто собрался нырять, я сделал шаг вперед и сразу же остановился, настороженно прислушиваясь. Хотя тишина, царившая в подземелье и абсолютной, какое-то чувство предупреждает что в этой комнате я не один. Я ничего не вижу, не слышу, не чувствую никакого запаха, но есть чувство присутствия, не похожее ни на что другое. Мой слух, слышащий эхо, подсказывает мне, что внутренняя комната намного больше, чем внешняя. Место пахнет древней пылью и летучими мышами. Мои шаркающие по полу ноги обнаружили какие-то предметы, разбросанные на полу. Я не могу видеть, что это за предметы, но они не кажутся мне лесной подстилкой, укрывшей ковром самую первую пещерку. Это вещи, сделаны руками человека.

Быстрыми шагами я прошел вдоль стены и наткнулся на один из таких предметов. Я почувствовал, как под моим весом эта вещь с треском раскололась. Сучок поломанного дерева оцарапал кожу, добавив еще один порез к тем, которые остались от иголок елей и клинков наемников. Ругаясь, я в темноте нащупал вещь, которую сломал. Это оказался стул, дерево, из которого он был сделан, сгнило, и поэтому он легко поломался под моим весом. Я продолжил более внимательно свои исследования. Мои ощупывающие руки наткнулись на другой, больший предмет, который я, с трудом, но определил, как телегу, или что-то подобное ей. Колеса были разрушены, спицы сгнили, так что сама телега и ее груз, лежали на полу среди кусков спиц и обода. Эта находка подала мне хорошую, хотя и рискованную, мысль. Собрав небольшую кучку древесной трухи, какие-то тряпки и мелкие щепочки, я достал огниво.

А через несколько минут у меня уже появился маленький, дымящий и шипящий огонек, в который я начал подбрасывать сломанные перекладины стула и куски колес колесницы. Теперь я мог расслабиться, отдохнуть от ужасного бега через дождливый лес и согреть окоченевшее тело. От огня шло тепло, желтый свет танцевал на стенах из грубого камня. Я начал осматриваться. Комната была квадратной и даже большей, чем она мне показалась в начале. Высокий потолок терялся в густых тенях и был покрыт паутиной. Еще несколько стульев были расставлены вперемешку вдоль стены, вместе с какими-то развалившимися ящиками, полутораметровыми, пузатыми кувшинами и изящными амфорами. Рядом со мной покоится остов боевой колесницы, странно-черные, металлические, длинной около метра серпы, валяются рядом. На колеснице тоже покоятся ящики, или правильно будет сказать «сундуки», из темного, от времени, дерева, густо окованные металлическими полосами. Все это живо мне напомнило когда-то виденные кадры погребальных камер египетских фараонов. Так что, скорее всего, где-то здесь есть хорошо замаскированная дверь и в саму усыпальницу. Но прежде чем начать поиски, я все же решил хоть чем-то вооружиться. Выбор мой пал на серпы от колесницы, длинна вполне подходящая, да и, прикинув один из них в руке, я удивился его легкости, как будто сделан серп, из алюминия. Вот только, бритвенно-острая двухсторонняя заточка, намекает, что к «летающему металлу», материал, из которого он изготовлен, не имеет никакого отношения.

Вооружившись, я почувствовал себя намного увереннее. Настолько, что даже возникло желание пошариться по сундукам и кувшинам. С трудом преодолев зародившееся желание немедленно заняться мародерством, я начал внимательно осматривать стены помещения, в надежде обнаружить потайную дверь и через собственно «погребальную камеру», выбраться наружу. При свете кое-как изготовленного факела, я пошел вдоль стен. Полный обход, занял у меня минут двадцать, но оказался абсолютно безрезультативным. Чтобы не дать отчаянию завладеть собой, я принялся изучать пол помещения и уже через несколько минут наткнулся на искомое. Почти в самом центре обнаружилась большая квадратная плита, с ребром почти в два метра, что в четверо превышает размеры всех остальных плит. Все мои попытки как-то ее поднять, сдвинуть или провернуть, не увенчались успехом. Пришлось включать мозги. Еще минут через пять я обратил внимание на три совсем небольших плитки, каждая сантиметров в двадцать. Вот только располагаются они точно посредине трех сторон входной плиты. Попробовал на них нажимать и хоть с трудом, но мне это удалось. Вот только что-то мне подсказывает, что нажимать их надо все вместе. Плохо будет если еще и одновременно. Притащив от колесницы пару подходящих по размеру сундучков, которые оказались неожиданно тяжелыми, я умастил их на двух противоположных плитках, а сам встал на третью. С отчетливо слышимым скрежетом и скрипом, плита сначала опустилась метра на полтора, а потом скользнула куда-то в сторону, а моему взору открылась лестница, ведущая вниз. Соорудив еще один факел, я начал спуск. Уже на третьей ступеньке я заметил, что параллельно лестнице, по обеим стенам идет какая-то канавка, в точности повторяющая рельеф самой лестницы, наполовину наполненная каким-то то ли лишайником, то ли мхом. Одно неосторожное движение и с шипящего факела на этот «мох» прилетело несколько искр, а через секунду на лестнице стало светло как днем. Нет, сам «мох» не загорелся, горел, кажется, воздух над ним. Причем горел как-то неправильно, ровным синим огнем, при этом ни тепла, ни дыма не было. Я проводил взглядом светящуюся полосу, которая рекой уходит вниз, теряясь где-то там, в глубине. Зря я поджог «мох» и со второй стороны. Потому что всякое желание спускаться дальше у меня тут же пропало, потому как две огненные реки, где-то там внизу слились в одну, показывая, что спускаться мне придется долго, очень долго, и шансы на то, что там будет выход, минимальны. Строить вторую такую же лестницу никто не станет, да и просто прорубить в скале шахту такой длинны, занятие очень нелегкое. Я с тоской посмотрел на открытый выход, вздохнул и… и начал спускаться. Не знаю, что уж так тянет меня туда, то ли любопытство, то ли желание разобраться, кому и зачем понадобилось все это строить, то ли простое нежелание выходить наружу, под проливной дождь и клинки убийц и я просто таким образом оттягиваю неизбежное.