Убийца по имени Ной - Горбачева Наталья Борисовна. Страница 33

Сектантством больше не пахло. Когда же оба надели светлые строгие костюмы с галстуками, то весь их облик принял законченный, респектабельный вид. Виктор посмотрел на себя в зеркало и наконец оттаял.

— С таким человеком, по крайней мере, есть о чем поговорить! Я думаю, наша проповедь будет иметь успех. Я верю себе!

Около шести они вышли из здания гостиницы и направились к культурно-спортивному комплексу. По дороге длиной не более трехсот метров через каждые пятьдесят метров были расклеены объявления, призывающие молодежь подумать о своем будущем и уже сейчас, в настоящем, заложить фундамент своего спасения в церкви Апокалипсиса. За этими туманными фразами следовали фактические реалии: где, когда, с кем. И получалось, что сегодня — именно сегодня, в субботу, — в культурном центре будут проходить два, на первый взгляд взаимоисключающих мероприятия: дискотека и проповедь приверженцев церкви Апокалипсиса.

— Все пойдут на дискотеку, — вздохнул Виктор.

— Это именно то, что нужно! — с удовлетворением сказал ему Ной. — Твое дело — заражать людей верой! Индивидуально. Ты должен быть корректен, любезен, находчив и несгибаем. Действовать по обстоятельствам. Обстоятельства диктую я. В этом городе нашим движением успешно проведена предварительная работ. По данным анкетного опроса, самая болезненная проблема — безработица. Мы предлагаем интересную работу вместе со спасением души. Ни одна церковь этого не предлагает — вот на чем надо делать акцент. И еще. Мы работаем с молодежной аудиторией. Ей нужно объяснять все попроще. Слишком серьезные разговоры могут оттолкнуть ее. Понял?

— Значит, про Моисея, про Библию ничего не говорить? — удивился Виктор.

— Об этом я сам скажу. Ну а ты… Ты же умный человек, ты же все понял, — пристально посмотрел на Виктора Ной. — Спасение в работе — вот главная идея!

За этим разговором они прошли полпути, и Виктору вдруг послышался странный звук: то ли колокольный звон, то ли набат.

— Ты слышишь?! — вскрикнул он. — Что это?! Пожар?!

— Ничего нет, тебе послышалось…

— Нет, я ясно слышу! Это колокол, церковный колокол!

— Нет. Здесь поблизости нет никаких церквей, только разрушенный монастырь. Прекрати придуриваться! — зло приказал Ной.

— Все-таки странно…

— Запомни раз и навсегда! Так называемая православная церковь отжила свое в семнадцатом году. И если ты когда-нибудь выразишь этому сочувствие, то автоматически считай себя отступником, еретиком! А с еретиками знаешь что делали? Их сжигали на кострах. Инквизиция была, есть и будет. Потому что, если не уничтожать еретиков, они испортят все стадо. Так написано в законе Моисеевом.

— Но ведь трудно понять, еретик ты или нет! — сказал Виктор. — Я не могу отвечать за правильность своих мыслей.

— Не переживай! Более опытные друзья тебе всегда подскажут… Так постепенно ты достигнешь праведности Ноя. И тогда сам сможешь судить о других, правильны ли их мысли. Запомни: главное — мысли, а от них уже исходят дела. Правильные мысли — праведные дела, и наоборот. Спасение — правильная мысль. Спасение в работе — истина, с которой трудно не согласиться, — вразумлял Ной на подходе к месту скопления молодежи.

Нельзя сказать, чтобы ее было очень много — стоявшей, сидевшей, отиравшейся у входа в бетонный клуб, или, что то же самое, культурно-спортивно-просветительский центр. Во всяком случае, народ собирался, видимо, и из близлежащих селений — на мотоциклах, мотороллерах и велосипедах. Девушки в сторонке хихикали, кивая на подходящих. Парни, нарочито приподнятые, подвыпившие, сразу же сбивались в группы. И эти группы бросали друг на друга не совсем дружелюбные взгляды, петушились. Молодежь в основном была до двадцати лет.

Приход Ноя и Виктора не остался незамеченным.

— Исусики пришли! — заржали в одном месте. — Смотри, сейчас вознесутся! Айда, хлопцы, померяем их белые штаны!

— Баб наших портить явились! Надо им физии расписать — больно благостные! — крикнули из другой группы.

Ной, сделав толпе дружественное приветствие правой рукой, победителем вошел в здание клуба.

— При всех обстоятельствах сохраняй полное спокойствие, — шепнул он Виктору. — Повернись и сделай поклон!

Виктор развернулся в дверях и поклонился. Поднимая голову, он заметил, как в него летит камень. В одно мгновение он увернулся от него, и камень пролетел мимо левого уха и шлепнулся где-то в фойе. Виктор еще раз поклонился. Послышались одобрительные восклицания. В этот момент что-то внутри подсказало ему, что успех — будет! Все-таки Ной имеет потрясающее чутье на обстоятельства…

Внутри клуба справа был вход в обширный зал, где устраивалась дискотека. Рядом за столом сидела женщина, продававшая входные билеты. Ной направился налево — в конференц-зал, который был заполнен рядами красных плюшевых кресел. Они с Виктором сделали кое-какие приготовления: прикрепили на видном месте знакомое объявление о церкви Апокалипсиса, разложили по спинкам кресел листовки про скорые конечные времена, когда обновится весь мир. Виктор должен был сидеть за столом у входа в конференц-зал и раздавать интересующимся брошюрки, разъясняя, что к чему…

Вся печатная продукция была кем-то заранее принесена в конференц-зал в картонных коробках. Именно то, что кто-то невидимый — или невидимые — участвует в деле спасения, придало Виктору смелости. Они с Ноем не фанатики-одиночки! Церковь Апокалипсиса — серьезная организация.

— Эй, Исусик! Айда к нам на танцы, — загоготал кто-то над его головой. — Чего время теряешь — ты нашим девкам понравился!

— Рад буду с ними познакомиться! Где они — пусть заходят. — Виктор показал на вход в конференц-зал.

Парень отошел к трем подружкам и передал им приглашение. Девушки замялись, потом оторвались от стены и демонстративно прошли в конференц-зал. Их примеру больше никто не последовал. В течение двух или трех часов Виктор на своем посту терпеливо наблюдал, как веселится молодежь. Из дискотеки неслась убойная музыка, в раскрытые настежь двери видно было, как колыхалась толпа в полутьме зала, оттуда доносились визги и крики.

Виктор несколько раз заглядывал к Ною и с умилением наслаждался первой жатвой: девушки оживленно разговаривали с ним, проявляя полное понимание.

Перемену обстоятельств Виктор прошляпил — это когда все стали вываливать из зала на перерыв. Лица как из бани: красные, потные. Половина дискотеки развалилась в плюшевых креслах конференц-зала — Виктор не успел никому дать брошюрки.

Ной приказал Виктору закрыть дверь и никого больше не впускать. Потом, не теряя драгоценного времени, заговорил о спасении и, видимо, сразу же взял нужный аккорд — заинтересовал слушателей.

Молодежи, которая в захолустном, умирающем городке катастрофически быстро теряла надежду на какой-либо прогресс в будущем, он стал рассказывать сказку о быстром спасении в церкви Апокалипсиса. Надежду он убил наповал, объяснив, что город наказан медленным вымиранием за грехи отцов и матерей. Единственный выход — покинуть его, оставив предков на произвол судьбы, которую они заслужили. Оставить необходимо как можно скорее, потому что, по всем предсказаниям, наступили конечные времена, то есть стал действовать принцип: спасайся, кто может!

У большей части аудитории его аргументированная речь нашла сочувствие. Были, конечно, скептики, но их никто не удерживал в зале и не старался переубедить. Ной излагал взгляд на положение вещей, и каждый был волен принять или не принять его.

До окончания перерыва он успел еще рассказать про ветхозаветного Авраама, который отдал своего сына на заклание, и незаметно перешел к современным событиям. Выходило, что и теперь родители сплошь и рядом отдают своих детей на заклание и от них необходимо бежать. Одним словом, родители — это настоящие упыри, которые пьют кровь собственных детей.

Тут три подружки, которые первыми переступили порог конференц-зала, выскочили из него как ошпаренные, хотя, по идее, должны уже были быть апологетами, то есть защитниками учения. Ной и глазом не моргнул: он четко придерживался главного принципа — свободы совести.