Цена ошибки. Трилогия (СИ) - Грибанов Роман Борисович. Страница 128

   -Справа подходит четверка истребителей! Но потом продолжил, уже гораздо более спокойным голосом:

   -Это наши! МиГ-17! В подтверждение его слов, на частоте связи с истребителями раздалось:

   -Большие, привет! Я Хан, буду вас провожать, чтобы никто не обидел. Только не гоните так сильно!

   -Рад вас видеть, маленькие! Хан, пристраивайся сзади, за "Букетом" и иди за нами, сколько сможешь. Скорость снижать не будем, время дорого.

   Тут же отозвался подполковник Юрьев. Четверка МиГов сходу пристроилась за Ту-16П, или "Букетом", как его называли в советских ВВС. То, что это именно постановщик помех, можно было сразу определить по длинному обтекателю антенн, торчавшему внизу фюзеляжа во всю длину бывшего бомболюка. Следующие 10 минут четверка Хана судорожно пыталась удержаться за Ту-16. Ракетоносцы летели на высоте 13 километров со скоростью 840 километров в час. МиГ-17Ф мог развивать скорость 1145 километров в час и имел потолок 16,6 километров, но это были максимальные значения. Долго МиГи не могли лететь даже на режимах, на которых сейчас летели Ту-16, двигатель ВК-1ф жрал топливо, как ненормальный. Хан порадовался, что у них висят по паре подвесных баков, по 400 литров каждый. Некоторые горячие головы в его полку предлагали повесить на балочные держатели вместо баков "эрэсы", "скворцы" как их еще называли, но командир полка остудил их пыл, напомнив, что вылет- на сопровождение ракетоносцев, а ноябрьская вода в Тихом океане сейчас не располагает к купанию.

   Всего на сопровождение самолетов 143 МРАД поднялись двадцать три истребителя МиГ-17Ф из 777 иап и восемнадцать из состава 865 иап, по девять МиГ-19ПМ и МиГ-17ПФ. Практически все, чем располагало советское командование на Камчатке. В резерве оставили только вторую эскадрилью 865 полка, вернее, те два Як-25, что от нее остались после последнего боя. Для сопровождения ракетоносцев Яки, с их небольшой скоростью и максимальным потолком в 12 километров, не годился совершенно. Тем временем далеко на востоке сверкнула вспышка и поднялась шапка ядерного взрыва.

   -Звено, курс 87! Немедленно отреагировал подполковник Юрьев. Где-то там, возле вспышки, ордер АУГ американцев. Но почему вспышка только одна? Неужели что-то пошло не так, и лодка не смогла выпустить остальные ракеты? Если это правда, в ближайшие минуты им придется очень тяжело.

   1 ноября, местное время 08-16. Тихий океан. 75 миль к юго-западу от острова Беринга. Ордер авианосной ударной группы TF-72.

   Четыре концевых корабля охранения "Таффи-72" с каждой секундой отставали все больше. Не мудрено, все остальные корабли, авианосцы, крейсера и эсминцы сейчас резали волны полным ходом, в 32 узла. А старенькие механизмы двадцатилетних ветеранов второй мировой войны еле выжимали паспортные 24. Три минуты назад поступила команда об угрозе ракетной ядерной атаки. С палуб и надстроек убрали расчеты зенитной артиллерии, были задраены все люки и переборки, включены системы автоматической дезактивации, время от времени мощными струями забортной воды окатывающие безлюдные палубы и надстройки фрегатов. Больше команды не могли сделать ничего, разве что персонал, находящийся по боевому расписанию в рубках, надел темные очки. Потекли секунды тяжелого ожидания, нетерпимого именно осознанием того, что от тебя абсолютно ничего не зависит. Страшно вступить в поединок с подводной лодкой противника, оказаться под артиллерийским огнем вражеского корабля или оказаться на палубе, среди взрывов и грохота выстрелов, когда на тебя с разных сторон заходят чужие самолеты. Но везде в этих ситуациях можно надеяться на собственные силы и рассчитывать на слаженную работу остальной команды. И рассчитывать на победу, ведь с той стороны у противника тоже живые люди, и неизвестно, кто возьмет вверх. А тут, знать, что твоя жизнь зависит целиком и полностью от какой-то металлической бездушной штуки, и сидеть, как крыса взаперти, в ожидании ядерного взрыва гораздо хуже. Фрегаты шли в рассыпную, на тех местах, где их в ордере застала команда на поворот "все вдруг". Тратить драгоценное время на перестроение в какой-то строй никто не стал.

   И, наконец, томительное ожидание команд фрегатов кончилось. В трех милях от концевого эскортника DE 800 "Jack W. Wilke" на высоте 1000 футов вспыхнуло новое солнце. Все члены команд четырех кораблей неоднократно смотрели учебные фильмы об ядерном оружии. Проходили многочисленные тренировки. Некоторые офицеры принимали участие в многочисленных учениях с реальным использованием этого оружия, которые проходили все предыдущее десятилетие. Один корабль, как раз отставший DE 800, даже был на этих учениях в качестве опытного корабля, причем "Уилки" вернули из опытных в эскортные всего два года назад. И все равно, привыкнут к этому зрелищу было невозможно, так оно пугало и завораживало одновременно. Сначала яркий свет залил все, и в темных рубках стало нестерпимо светло, хуже, чем в самый жаркий полдень на пляже в Майами. Все казалось, залило ослепительно белой краской, и только черно-угольные тени от людей и предметов резко контрастировали в рубках и других помещениях с иллюминаторами с этой белизной. Потом на корабли набежала призрачная пелена. Ударная волна, ее приход со скоростью звука какое-то мгновение был виден в атмосфере ясного осеннего утра, как белесый полог, очень быстро летящий на тебя. Корабли накренило, как наклоняет в тазу бумажный кораблик, когда ребенок на него дует. Только это был не таз, и кораблики были по 1800 тонн водоизмещения. Со стороны было видно, как от кораблей отлетают, беспорядочно кувыркаясь с бешеной скоростью антенны, обломки мачт, провода и еще непонятно какие-то куски конструкций. И одновременно с этим пришел звук, нет, даже ЗВУК. Грохот, настолько сильный, что хотелось спрятаться от него, забиться в самый дальний угол. Но прятаться было некуда, грохот был везде, он проникал в каждую клеточку организма. А дальше начался кромешный ад. Пришла вторичная ударная волна, еще более сильная, поскольку она сложилась вместе с первой, отраженной от водной поверхности. Океан будто взбесился, и немаленькие корабли швыряло, как щепки. Люди не могли устоять на ногах и их кидало по отсекам кораблей, калеча и давя оторвавшимися блоками оборудования и механизмами. Электромагнитный импульс, пришедший мгновенно со световой волной, вызывал многочисленные замыкания. На "Уилксе" и DE 795 "Gunason", еще одном эскортном эсминце типа "Бакли", закоротило обмотки обеих главных силовых электродвигателей, передающих обороты от судовых дизелей на винты, и сейчас оба корабля полностью обесточенные, без хода медленно разворачивались лагом к все еще не стихающим волнам. Остальные два эскортника, DE 706 "Holt" и DE 708 "Parle", эскортные эсминцы типа "Раддероу", ход сохранили, но прочая электрика у них вышла из строя капитально. Связь вырубило напрочь не только у отставшей четверки, но и у всей ушедшей вперед "Таффи-72". Взрывной волной были снесены с палуб часть самолетов и вертолетов, которые не успели убрать в ангары или закрепить после предупреждения о ракетной атаке. На "Форрестоле" сдуло спасательный вертолет и два "Демона" из VF-74, не успевшие подняться на патрулирование. На "Лексинготне" снесло два "Скайхока", а на "Йорктауне" "Скайхок" и "Треккер", который в спешке готовили поднять на смену самолету, расстрелявшему все вооружение при потоплении советской подлодки К-59. Рухнули в море все три спасательных вертолета, постоянно висевшие у авианосцев на курсовых углах. Когда TF-72 получило предупреждение об атаке, они не успели ни сесть на палубы, ни набрать высоту, достаточную для того, чтобы попытаться выправить машину. И, в завершение, в огненной вспышке ядерного взрыва сгорело звено "Круседеров" из VF-103, по наводке с "Форрестола" до самой последней секунды пытавшееся сбить эту проклятую ракету.