Земля 2.0 (сборник) - Злотников Роман. Страница 16
Они верят, что ядро проснется. Бурят шахты и скважины, строят направленные вниз сверхмощные антенны. Вроде тех систем, что стимулируют мозги сквозь череп.
При мысли о черепе Руди машинально потрогал шлем.
«Это внутри меня. Со мной. Надо было решиться, до бессонницы учиться, с родней спорить, улететь черт-те куда, чтобы тут проснуться с подсадкой в башке… На Земле все было нормально… А может, на Марсе нет Бога? Один супостат Его. Красное бесплодие и бездыханный воздух, сушь и прокаленный грунт. Вдруг нам запретно соваться сюда?.. Мало ли, что русские привезли попа и крест поставили… Принесли себя в жертву виртуальному будущему – и никакой замены агнцем, все в онлайне, в режиме реального времени… Но они сделали это. Даже тень у своих ног отрезали, чтобы не возвращаться. Что здесь можно обрести взамен?..»
Подавленный, вернулся он сквозь шлюз в жилую часть.
Настало время тайных дел.
Причем так, чтобы глаз-камеры и те, кто пишет жизнь вахтовиков, ничего не заподозрили.
«Возможно ли?»
«Да», – ответил голос, до сих пор молчавший. В самом деле, откуда ему знать, есть ли Бог на Марсе?
«Достать использованные фильтры. Правильно?»
«Да».
«Взять из них кусочки для микроскопии, верно?»
«Да».
«Э, дружок, да ты кое на что годишься!.. Может, когда-нибудь подружимся?»
Молчание. Некорректный вопрос.
«Проникнуть в лабораторию. Как?»
«Протокол отключения камер в неиспользуемых помещениях. По регламенту при отсутствии химика…»
«Стоп. Ты подсказываешь то, что я и сам знаю. Ты тот внутренний голос, которого порой так не хватает людям, да?.. Молчи. Отключение, запись в отчете – «Производился ремонт Сети».
«Плановая профилактика».
«Точно, дружок. Все в рамках регламента. А помню ли я, как делается препарат, как включают и настраивают микроскоп?»
Подавленность и пустота отхлынули. Боже, благослови те молекулы, которые в мозгу записывают память! Да, отдельное спасибо за то, что бо́льшая часть увиденного как бы забывается. Так вот, ребятки, оно всегда с нами, в архиве. Просто мы не умеем это произвольно извлекать. Нужен гипноз, сыворотка правды, транскраниальная стимуляция, чтобы ленивые молекулы зашевелились и выдали на-гора скрытую инфу.
Манипуляции у Руди заняли больше времени, чем у Вита. Пусть он не наблюдал всю процедуру поэтапно, но догадкой технаря верно домыслил недостающие звенья и подключил манипуляторы. Да и внутренний дружок способствовал.
В поле зрения, среди рыхлых громад-волокон и уродливых пылинок ясно виднелись знакомые ему фигуры импов – блестяще-черные, граненые.
«Теперь – замести следы. Стереть отпечатки, все прибрать, поставить на места».
Кое-что встало на места и в голове. Например, требование компании складировать и возвращать на Землю фильтры. Мы-де заботимся о чистоте Марса, экология, девственная природа, нашим потомкам тут жить, будут яблони цвести и бла-бла-бла.
«Еще бы их не возвращать. Да вы ж удавитесь от жадности, если хоть один кристалл мимо ваших рук пройдет… Но Вит! Каков приятель, а? Ну, только вернись с Рассвета, немочь белобрысая…»
К приезду химика Руди детально продумал разговор с ним тет-а-тет.
Вне надзора глаз-камер – санузел, склады и ангар для роботов. Прижать Вита в туалете – это ненадолго, а пропажа обоих вахтовиков из обзора в жилой зоне подозрительна. Зато совместный визит на склад оправдан регламентом.
– Надо сходить вдвоем. Ты должен посмотреть на бочки, часть из них странно выглядит, а моим паукам еще с ними работать.
– Мы чего-то не заметили при выгрузке? – встревожился тот.
– Это надо видеть. Идем. Надень теплый комбинезон.
Роботов Руди приглашать не стал. Слишком глазастые.
Там, за стеллажами, он Вита и прижал. Сразу обозначилось, кто сильный от природы, а кто лечится в спорткомнате.
– Вот что, напарник, пора говорить правду. Плохо так жить, когда один от другого таит что-то важное. Расскажи-ка, на кого работаешь, какие ставишь на мне опыты. Марс – уютное местечко для незаконных экспериментов, да? Запираешь человека на два года в погреб – и твори с ним что угодно. Ни расследований, ни тебе массмедиа, все шито-крыто лояльностью к компании… Можешь промолчать, дело твое. Но помни – вся инженерия на мне, и если с тобой случится что-то техногенное, тебя спишут по графе «форс-мажор». Я буду скорбеть и напишу отчет. Ты понял?
Вит так сглотнул, что кадык двинулся вверх-вниз, будто затвор. После посещения колонии он стал бойким, держался приподнято, но тут сразу поблек и сник.
– Что… что с тобой случилось?
– Ничего. Но я нашел следы, которые указывают на тебя. А что должно было случиться? Какого ты результата ждал?.. Потом бы сообщил заказчикам на Землю – в рапорте, кодовым словом. Или бы в обход меня связался с ними из колонии. Как видишь, не на того напал. Придется выложить, что ты задумал.
– Значит, случилось… – Когда ручища Руди разжалась, Вит ополз на корточки и глядел снизу вверх. – Без этого – к чему допрос?
– Без чего?.. Учти, вся твоя почта будет на контроле. А когда соберешься к Аэлите, я маякну связистам-коло. Намекну, что ты не одной добычей импов занимаешься.
– Выбери что-нибудь одно. Или убить, или выдать.
– Есть что выдавать?
– Какие следы ты нашел?
– Импы в воздухе после дезинфекции. Сколько тебе обещали за это?
– …но сначала заметил в себе изменения… Давно?
– Сегодня вопросы задаю я. Кто? Что? Какой аванс?
– Нисколько. Я доброволец. Плата – возможность дышать ими. На Земле они слишком дороги. Погляди на меня. Я был обречен, моя атрофия не лечится. А тут все пошло вспять. И у тебя что-то добавилось. Не бойся этого. Ты не одинок…
– Так, так, – присел и Руди напротив него. – Какая ж фирма этим занимается?
– Не знаю. Мне предложили ньюэйджеры. Такой шанс выпадает не всем…
Жалобно улыбнувшись, он произнес, почти продекламировал
«Проклятые сектанты!»
– Значит, это ваша братия подсадку бесенят придумала…
– Импы – не наши. Они остались от марсиан. От прежних, настоящих.
– Хватит меня дурить. Ничего и никого тут не было. Миллионы лет планета голая, как лысый череп. Если и жил кто – ничто не могло уцелеть…
Вит хихикнул:
– Чем меньше частица, тем прочнее к нагрузкам. Ниже пяти нанометров гранулы механически неразрушимы, и миллионы лет им – ничто. Да, от самих марсиан ничего не осталось, но… Считается, что незадолго до гибели они разработали универсальный интерфейс. Совместимый со всем. Импы – его пыль, обломки нанофазного материала. В ней крохи их мудрости, вообще разные записи.
– Бред… – Руди поднялся, пытаясь осознать услышанное. – Марсиане – и мы!.. Что общего? Их импы не должны к нам липнуть. Разная природа.
– А про единство жизни ты слышал? Может, мы с ними в чем-то родня. В любом случае сродство с импами есть. Они, если исправны, интегрируются в мозг. Вот через этот доступ. – Вит потрогал свой нос. – Там обонятельные нервы, прямой путь.
«Нью Эйдж так придет, как тать ночью… – подумалось Руди. – Наверно, правы были наши бородатые начетчики. И что мне, экзорцизмом заниматься? Магнитным резонансом пыль из головы выуживать?..»
– Теперь мы – братья, – с надеждой всматривался в него Вит. – Оба наделены особым знанием…
– Ага, братья. Каин и Авель. Я просил об этом? разрешал?.. Ты был болен, я здоров; теперь наоборот. Надо благодарить тебя, что ли? А мне хочется сделать совсем другое.
– Мы стали лучше, вошли в цикл вечной жизни. Вместе на шаг впереди всех, ближе к единому сознанию Вселенной. Можем обращаться к существам другой эпохи, а значит, смерти нет…