Продажные ангелы - Лобутич Миа. Страница 36

Вичка в абсолютной растерянности стояла рядом с этим, ставшим вдруг таким ненавистным ей человеком. Она подняла глаза и в упор посмотрела на него.

— Она сделала свой выбор, — не выдержав ее взгляда, сказал Герман.

— Она всего лишь красивая беззащитная девчонка. — Вичка изо всех сил сдерживала подступившие к горлу рыдания.

— Она всего лишь грязная неблагодарная шлюха. Как и ее мать! — заорал Герман и вылетел из комнаты.

Вичка потом долго рыскала по своей комнате в надежде найти хотя бы маленькое послание от подруги. Но ничего не нашла.

Сначала она обвиняла во всем молокососа Лешу и сумела-таки настоять на его увольнении. Потом долго не могла избавиться от презрения к Герману. Наконец, заставила себя почти возненавидеть саму Дану, так подло, по ее мнению, поступившую с ней.

Хотя Вичка осознавала, что в тот роковой сентябрьский вечер Даной руководило не что иное, как желание лучшей жизни для своей подруги. И именно поэтому она уехала, даже не попрощавшись. После таких мыслей Вичка начинала сомневаться в слабости и беззащитности девушки.

С тех пор девушки больше не встречались. Но Вика так и не научилась жить без Даны.

Несколько раз то тут, то там кто-то говорил, что якобы видел Дану зажигающей в лучшем клубе Монте-Карло в компании с чернокожим денди, отчаянно смахивающим на P. Daddy. Кто-то клялся, что не раз встречал ее в роскошном «Millioners» в Москве, пьющей на брудершафт с залетной иностранной поп-звездой.

А «добрая» Лялька позвонила однажды Вичке в третьем часу ночи и заявила, что своими глазами видела пьяную, по крайней мере месяц не мывшуюся Дану, в обнимку с колоритным торговцем фруктов у выхода из метро «Сходненская».

Вичка в довольно грубой форме посоветовала Лерке отправляться куда подальше, а сама, еле дождавшись утра, отправилась в Тушино.

Как она и ожидала, найти Дану ей не удалось.

Девушка до темноты слонялась туда и обратно вдоль рядов прилавков и с надеждой всматривалась в каждое женское лицо. Пока, наконец, на нее не стали поглядывать с явным подозрением.

Еще по крайней мере несколько недель Вичка устраивала подобные рейды. Но совершать утомительные прогулки на восьмом месяце беременности становилось все тяжелее. И Вичка, наконец, смирилась.

Подходило время родов. По прогнозам врачей должна была родиться девочка. Уже была выбрана престижная клиника, в которую будущей маме предложили лечь за неделю до предполагаемых родов.

Иногда заходил Рома. Делал приятные подарки. В конце декабря на Вичкин день рождения преподнес ей крестик с бриллиантами от Тиффани. Еще пару раз подарил цветы без повода…

А однажды, задержавшись у Вички в комнате допоздна, неожиданно признался ей, что скоро собирается жениться на своей неудавшейся теще, матери Алены.

Вика не знала, что сказать. Растерявшись, даже поздравила Романа с будущим торжеством. Всю ночь потом не могла уснуть и думала, что же будет с ней дальше.

А наутро произошел разговор с Германом, в котором он предложил ей круглую сумму за отказ от ребенка после родов.

Вичка, стараясь держать себя в руках, твердо ответила, что сделки не будет. На что Герман, по-видимому предвидевший подобный ответ, предложил оставаться в его доме столько, сколько ее душе угодно. Но сразу же оговорился, вернее, предупредил, что в случае ее ухода, ребенок останется жить с отцом, то есть с Ромой. И что он настоятельно советует ей даже не пытаться сделать по-другому.

Вика сразу поняла, что провести с ней этот непростой разговор Германа попросил сам Рома. Сделав над собой усилие, она только молча кивнула в ответ.

Через неделю водитель отвез будущую маму в клинику.

А еще через несколько дней родилась Даша — вылитый Рома.

Из клиники Вику забирали оба брата. Рома не спускал малышку с рук. Искренне благодарил Вику за такой роскошный подарок.

Вика была сразу поставлена в известность, что первое время маленькая Даша будет жить в доме отца. Когда она попробовала было возразить, Герман кратко пояснил ей, что она не совсем еще оправилась после нелегких родов, посему пока ее обязанности будет выполнять специально нанятая профессиональная няня, точнее, даже две и что если она не забыла, у нее и молока-то в помине нет. Вичке было предложено наслаждаться жизнью, совершать набеги на магазины (благо после родов она даже не изменилась в параметрах) и почаще навещать родных в Питере.

Ребенка записали на фамилию отца.

Рома стал заметно приветливее с братом. Часто засиживался с ним по вечерам. Как в былые времена, по утрам братья вместе уезжали в офис.

Как-то Рома привел свою будущую жену познакомиться с Германом. Вичка случайно столкнулась с ней в коридоре и была смерена просто уничтожающим взглядом слишком живых и острых для возраста их обладательницы глаз.

Личная жизнь младшего брата налаживалась. Да и старший времени зря не терял.

Через месяц с небольшим в доме появилась новая хозяйка. Тихая худенькая простушка, выписанная, по-видимому, из одной из бывших союзных республик. Вичка терялась в догадках, где и как образованный джентльмен Герман встретился с этой девицей. Она давно подозревала о наличии у Германа еще одной женщины. Но не такой же!

«Хотя, — рассуждала она сама с собой, — кто знает, сколько их уже сменилось только за последний месяц!»

Первое, что приходило в голову, — экономическая сторона вопроса. Проще говоря, устав от транжиры Даны, на новой пассии Герман решил сэкономить. Второе, не менее важное в его уже немолодом возрасте, — кроме безотказного молодого тела он нуждался в тишине и покое. И на первый взгляд девушка идеально подходила и по этим параметрам.

Как оказалось позднее, юное создание даже читать по-русски толком не умела.

Первое время она вела себя очень тихо. Как говорится, тише воды, ниже травы. То и дело просила Вичку одолжить то тампакс, то тушь, то карандаш для глаз. Брала полистать толстые модные журналы.

Подруг в Москве, по-видимому, у девушки было немного. Она целые дни просиживала на диване перед телевизором, с полными тарелками всякой вкусной всячины. А по ночам отрабатывала свое сладкое ничегонеделание, честно ублажая благодетеля.

За пару месяцев такой жизни девочка заметно прибавила в весе. За что получила серьезное замечание от своего господина.

К этому времени, правда, новая наложница уже довольно освоилась и выглядела совсем по-другому. Деньги быстро сделали свое дело. Ее хотя бы не стыдно стало показывать людям. Еще недавно блеклые бесцветные волосы сейчас спадали на плечи блестящими белокурыми прядями. Пальцы тонких рук украшал идеальный маникюр.

По совету журнала способная ученица записалась на мастер-класс профессионального макияжа. Очень быстро все освоила, и теперь от нее просто невозможно было отвести глаз.

Вичка на своем веку не раз была свидетелем подобных метаморфоз. Но в этом случае она готова была снять шляпу перед толковой провинциалкой.

В общем, девочка стремительно менялась. Сначала она вдруг почему-то невзлюбила старушку баб Надю. Считала, что ее присутствие в доме очень угнетает. Жаловалась на избитую простоту ее готовки («Она даже не знает, как правильно подать молодую спаржу под соусом из трюфелей!»). В конце концов открыто попросила Германа дать этой надоевшей старухе пару тысяч долларов отступных и отправить на заслуженный отдых в какой-нибудь, желательно не близкий, дом престарелых.

Потом она жаловалась удивленному Герману на излишнюю скромность «их» дома, критиковала старую, много лет не менявшуюся мебель. Настаивала на срочном капитальном ремонте или в лучшем случае покупке нового дома в только что отстроенном коттеджном поселке неподалеку.

Вытаращив глаза от удивления, Герман говорил, что не готов к таким переменам и что вообще у него нет таких денег. На что девочка надувала свои, уже успевшие подкачаться волшебным рестилайном губки и гордо покидала обалдевшего то ли от неожиданности, то ли, что более вероятно, от ее наглости старика Германа.