Дважды два — четыре - Фэллон Джейн. Страница 57

— Это ужасно, — вздохнула она. — Страшно, как легко было бы ничего не менять, просить его оставить жену…

— Ты поступила правильно, — заверила я.

— Знаю. Только это вовсе не означает, что я довольна. Опять одна осталась. Попала в полную зависимость от мужчины, который мне искренне нравился. Я хочу сказать, он для меня был воротами в новую жизнь. Боже, какая я дура…

— Приходи к нам. Мы ничего делать не собираемся, только смотреть телевизор.

— Пожалуй, — согласилась она. — Не хочется сейчас сидеть в одиночестве.

До конца вечера мы с Изабелл и Дэном валялись на диванах в гостиной. Ей на глаза то и дело наворачивались слезы, мы поспешно заводили какой-то пустой разговор, приносили платки и салфетки. Я ей еще не рассказала о просьбе, с которой Алекс обратился ко мне, потому что на самом деле не знала, что делать. Возвращение Изы к Алексу — последнее, чего мне хотелось бы. Не только по собственным эгоистическим соображениям, хотя с виду, конечно, похоже на то. Просто я не верю, что он действительно хочет вернуться, и даже если хочет, вряд ли их брак станет лучше на втором круге. С другой стороны, я получила хороший урок. Не мое это дело. Пусть Изабелл сама решит, что ей нужно, а для этого она должна знать все факты. Я имею в виду, действительно все факты. Значит, если сказать, что Алекс просил передать, что понял ошибку и отчаянно жаждет возобновить отношения, то надо рассказать и полную правду о его признании в любви ко мне, о требованиях оставить Дэна и даже о других женщинах. Изложить историю с обеих сторон и абсолютно ничего не советовать, не пытаться склонить ее в ту или в другую сторону. Не знаю, получится ли, даже если решусь. Лучше обождать, обсудить сперва с Дэном. Дело терпит. В любом случае Изабелл сейчас не в состоянии принять столь важное решение.

Ребекка и Дэниел. И Изабелл. Неплохо.

Лорна выглядит хорошо. Как бы преобразилась за ночь. Платье отглажено, ногти покрыты лаком, прическа еще так себе, но волосы хотя бы вымыты. Когда я в двадцать минут десятого проходила мимо ее кабинета по пути в приемную, она, кажется, наводила порядок, набросав на пол кучу старых бумаг. Не знаю, хороший ли это признак, или у нее действительно маниакальный психоз, но я почла за лучшее прошмыгнуть мимо даже не поздоровавшись.

На моем столе стоит огромный букет цветов, на карточке написано мое имя. Я взяла ее, прочла и вспыхнула от гордости. «Не могу выразить благодарности. С любовью, Кэтрин». Поставила его в старую вазу, сижу и любуюсь. Никто еще не присылал мне цветов на работу. По крайней мере, по поводу, связанному с работой.

Чуть позже позвонила Лорна, попросила зайти. Хотя это происходит во второй раз за последние два дня, случай необычный. Она знает, что я себя ее помощницей не считаю, и вряд ли зовет меня, чтобы обсудить девичьи дела. Я пробормотала, что занята, и пообещала явиться через минуту. Потянула время, налив себе чаю, потом предупредила Кей:

— Если через десять минут не вернусь, присылай помощь.

Она рассмеялась и пожелала удачи.

Кабинет Лорны выглядит теперь не менее аккуратно, чем она сама. Она мне махнула из-за стола, приглашая сесть напротив.

— Ребекка, я должна поблагодарить тебя за прикрытие.

Я разинула рот. Просто поблагодарить?

— Не за что, — с трудом выдавила я.

— Ты очень хорошо поработала, — заключила она.

Я поняла, что можно уходить.

— Ну, теперь ты вернулась…

— И спасибо тебе за вчерашнее, — добавила Лорна. — Без тебя этот ленч обернулся бы катастрофой. Просто хочу, чтоб ты знала, как я это ценю.

— Н-ну… спасибо.

— В любом случае, — сказала она, — теперь я действительно вернулась и чувствую себя гораздо лучше.

— Хорошо. Я рада, — сказала я.

И правда, выглядит она сегодня гораздо лучше, хотя нам обеим, конечно, известно, в каком плачевном состоянии она находилась вчера в это самое время. Впрочем, никто не собирается вспоминать. Я поднялась, собираясь уйти. Лорна кашлянула, как бы приглашая к продолжению разговора.

— Вчера вечером я говорила с Алексом, — сообщила она, и я прочно уселась, желая услышать дальнейшее.

— И что?

— Кружила возле его дома, ждала, когда вернется, чтобы поговорить. Ты была права. Он никогда меня не любил. Ты говорила правду: он любил тебя.

— Лорна, мне очень жаль, — пробормотала я, испытывая чувство неловкости.

— Собственно, знаешь, теперь, когда он, наконец, признался, все в полном порядке. Можно жить дальше. Надо только пережить стыд за собственную глупость… — Голос Лорны дрогнул, прервался. Видно, в данный момент я обречена находиться в кругу отчаявшихся, плачущих женщин. Что тут сделаешь? Утешение может быть воспринято как вмешательство в личную жизнь. — Сосредоточусь на работе, — сказала Лорна, взяв себя в руки. — Я очень тебе благодарна, что у меня есть работа, на которой можно сосредоточиться. За тем я тебя и звала. Чтобы сказать тебе это.

— Ну, если тебе будет легче, то знай, я с большим удовольствием занималась делами. Правда.

— И неплохо справилась, — улыбнулась Лорна. По крайней мере, так мне показалось. Трудно точно сказать — она улыбается очень редко. Может, у нее желчнокаменная болезнь?

Глава 29

На меня снизошло озарение.

Не могла заснуть ночью, думая об Изабелл и Люке, о Лорне и Алексе, о сумятице нашей жизни. Потом стала жалеть себя. Когда вернулась к рутинным обязанностям, работа стала скучной и утомительной. Не поймите превратно — я люблю агентство «Мортимер и Шиди», но кажется, будто что-то потеряла. Будто я способна на большее. Все время, пока суетилась в отсутствие Лорны, я старалась не сокрушаться, что мне не достанется славы. Знаю, сама так решила, но все-таки мне тяжело. Потом вдруг сообразила, что вовсе не обязана до конца своей жизни отвечать на звонки и рассылать письма. Меня всегда удерживало на месте собственное представление о себе. Я никогда не верила, что могу делать что-то другое. Оправдывалась стремлением к легкой жизни без всякой ответственности, тогда как в действительности просто боялась. Теперь все изменилось. Теперь я знаю, на что способна. Остается лишь найти того, кто даст мне шанс. По документам у меня нет опыта, кроме шести лет канцелярской работы.

Невозможно удержаться от разговора с Дэном. Я встряхнула его за плечо, он застонал и попробовал отвернуться.

— Дэн, — прошипела я, — ты не спишь?

Знаю, это единственное, что заставит его проснуться и поговорить со мной.

Он перевернулся на спину и осторожно признал:

— Уже нет.

— Кажется, я хочу карьеры. Не просто служить. Не просто составлять досье, набирать тексты, звонить разным людям, сообщая, что другие люди хотят с ними поговорить.

— Очень хорошо, — сказал он. — Доброй ночи.

— Что делать? Если подать заявки в другие агентства, во мне увидят вечную ассистентку. Разве доверят клиентов?

— Милая, понятия не имею. Поговори с Мелани. Наверняка что-нибудь посоветует.

— Я дурака валяю? Может, заткнуться и делать свое дело?

— Определенно нет. — Дэн уже совсем проснулся. — Ты великолепно справишься. Если хочешь, действуй. Надо только обсудить практические аспекты. Может, есть какие-то подготовительные курсы для агентов?

Я рассмеялась:

— Где учат снижать рейтинг по формулам и сплетничать?

— По-моему, это твое врожденное призвание, — объявил мой муж. — В тебе сильна начальственная жилка, ты любишь указывать людям, что им надо делать. Я даю тебе зеленый свет.

Мы еще немного поговорили, пока я не спохватилась, что ему действительно надо поспать. Сама вряд ли скоро засну. Воспарила духом. Одновременно нервничаю и волнуюсь. Непонятно, правильно ли сделаю, если оставлю уютное местечко, но определенно надо что-то сделать.

Утром я тянула время, набираясь сил для разговора с Мелани. Вдруг она подумает, что я хочу уйти, а я еще не совсем решилась. Надо сначала попробовать воду. Не стоит нырять, не попробовав. Отвага уже есть, только одной ее недостаточно.