Тень за спиной (СИ) - Татлер Мирослава. Страница 48

Полякова выругалась про себя. Сейчас следователь докопается до царапины, а потом и узнает про все остальное. Главное - не паниковать, чтобы не вызвать подозрения.

Как только девушки скрылись за дверью, Кривопалов снова устремил взгляд на Полякову, на щеке которой красовалась плохо замазанная тональником царапина.

- Я требую от Вас максимально правдивого рассказа, ведь Вы понимаете, что убийство Ульяны Рудовой - это серьезно, и врать здесь нежелательно?

- Да, конечно, - Полякова выдохнула и начала свой рассказ, указывая на то, что во время драки она была в состоянии аффекта и даже не понимала, что делает.

- Ну и че, девки, че там происходит? - Кеша устало повернулся в сторону Никитиной и Романовой, как только те зашли в класс.

- У Васьки на щеке заметили царапину, из-за чего и заставили остаться на допрос.

Беспалов залился громким смехом.

- Если я ему свои покажу, он тоже меня оставит?!

- Да не, Кеш, - спокойно заметил Гоша. - Васькина царапина как раз от ногтей Ульяны.

- Чего... - Кеша резко прекратил смеяться.

- Вчера вечером было такое... - Зимин схватился за голову. - Я ведь вернулся к Ваське... А Ульяна пришла к нам и сказала, что и вправду любит меня. Васька как накинулась на нее! Они подрались. Ульяна ушла, и больше я ее не видел.

Зареванная Полякова зашла в класс спустя двадцать минут. За ней следователь вызвал Зимина. Допросы становились жестче и жестче, и времени на каждый уходило около тридцати минут. Ребята понимали, что подозревают определенно кого-то из них, но рассказывали все, что знали, что видели и что делали. Врать было бесполезно, так следователь откуда-то узнал то, что подростки тщательно скрывали. Но все же никто не сознавался друг другу, что же было на самом деле позавчера вечером.

Глава 23

- Готова, девочка моя? - подошла Элеонора к Ульяне, которая грустными глазами рассматривала свое отражение в зеркале.

- Так волнуюсь... - ответила Ульяна и тяжело вздохнула.

- Улечка, ты такая красивая, - на глаза мамы навернулись слезы, она поправила фату и обняла дочь за плечи. - Так не хочется отпускать тебя.

- Я просто выхожу замуж, мам. Ты меня не потеряешь, я с тобой всегда.

- Надеюсь, доченька...

Элеонора проснулась в холодном поту. Это был всего лишь сон. Рудова схватилась за голову.

- Отпустила, потеряла... - убитая горем мать не хотела подниматься с постели. С минуты на минуту должны привезти гроб с телом Ульяны. Гроб, в котором лежит ее любимая дочь в красивом свадебном платье, которое она так и не надела на свою свадьбу.

Похороны начались через несколько часов. Белый гроб стоял посреди зала. В нем покоилась умершая. Она выглядела как живая. Лицо ее было румяное, все синяки и ссадины замазали тональным кремом и нанесли красивый макияж. Ульяна была еще прекрасней, чем раньше. Фарфоровая кожа поражала своей белизной в контрасте с алыми губами. На лбу у нее лежали глянцевые бумажные иконки, которые также были в ее белоснежных руках, сложенных на груди. Ульяна была одета в изумительной красоты свадебное платье, которое мать заказала на свадьбу с Гошей.

Элеонора сидела на скамейке, которая стояла рядом с гробом. Она, не отрываясь, смотрела на свою дочь и все думала о разговоре с Гошей Зиминым. Изредка она оглядывалась на входную дверь, проверяя, кто вошел к ним в дом. Но Зимин так и не появлялся на пороге. Приходили только бывшие одноклассники Ульяны. Также родственники, друзья семьи и знакомые по бизнесу подносили к гробу цветы и выражали родителям искренние соболезнования.

Одноклассники, пришедшие на похороны, стояли в стороне, не решаясь подойти к гробу.

- Дань, пойдем хоть цветочки положим. Че ты стоишь? - тянул Кеша Данила за рукав толстовки.

- Не хочу просто подходить к ней, не по себе как-то.

- Почему? Че такого-то? Пошли-и.

Не дождавшись ответа, Кеша пошел один, чтобы положить на гроб мертвой красавицы пару роз, а затем вернулся к своим одноклассникам, которые ютились в одном месте.

- Она такая... белая, - прошептал Кеша.

- Может, бледная? - переспросила Оксана.

- Да не, белая! - уверял всех Беспалов. - Сами посмотрите. Ох, я аж о смысле жизни задумался... По сути, мы все умрем когда-нибудь. И будем такими же... белыми, - выражение его лица приняло отрешенный вид.

В этот момент к ученикам подошла Элеонора и подозвала к себе Лялина, узнав его, потому что Ульяна общалась с ним и Гошей. Лялин нехотя отошел в сторону с мамой Ульяны.

- Данил, правильно? - всхлипывала Элеонора, держа Данила за плечо. Дождавшись, пока тот кивнет, она продолжила. - Гоша Зимин здесь?

- Нет, он не приедет, у него дела.

- Какие могут быть дела, когда его девушку хоронят? - недоумевая, спросила мама.

- Ну... Не знаю, - пожал плечами Лялин, вспоминая то, что сказал ему Гоша. Зимин не пошел на похороны из-за Василисы, которая просто не позволила ему присутствовать там.

- Позвони ему, пожалуйста, мне нужно поговорить с ним, хочу, чтобы он присутствовал, - умоляюще смотрела она на Данила, лицо у которого было равнодушное. Он кивнул и молча направился на кухню, где народа было поменьше, следовательно, и шуму тоже. Элеонора с грустью посмотрела на одноклассниц дочери. Красивые, молодые. Ей стало больно от того, что Ульяна никогда больше не повзрослеет, не получит отличного образования, не выйдет замуж, не станет счастливой мамой и бабушкой. Теперь Ульяна навечно останется семнадцатилетней девочкой, так зверски убитой кем-то, кто еще гуляет на свободе. Элеонора не догадывалась, кто мог убить ее дочь, да еще и зная, что та в этот вечер будет в школе. Кто-то, похоже, намеревался покончить с ее дочерью раз и навсегда. От этой мысли сердце матери сжалось, а дышать становилось еще труднее.

Скоро Лялин вернулся, шепнув на ухо скорбящей матери, что Гоша скоро прибудет.

Подъехав к коттеджу Рудовых, Гоша незаметно зашел в дом. Перед ним стояло много людей. Бабушки и женщины одетые во все черное скорбели или же промакивали мокрое от слез лицо платочками. Некоторые дамы наблюдали за всеми с равнодушными лицами, скорее всего, это были жены партнеров по бизнесу Константина Рудова, которых просто попросили прийти их мужья ради приличия. Эти дамы были вычурно разодеты и все время поправляли эксклюзивные шляпки с сетчатыми вуалями. А вот и одноклассники. Только бы успеть проскочить мимо них и быстро поговорить с мамой Ульяны. И у Гоши это получилось.

Зайдя в бывшую комнату Ульяны, где он бывал один раз, пока родителей не было дома, Гоша увидел сидящую на кровати Элеонору, которая обнимала любимого медведя дочери, которого Константин подарил на пятилетие Ульяны в далеком две тысячи третьем году.

- Здравствуйте, Вы просили меня приехать?

- Да. Гоша, скажи, ты любил мою дочь?

- Любил, - пришлось соврать Зимину, чтобы утешить мать покойной бывшей.

- Ты хотел ребенка, которого вынашивала Улечка?

- Да, я бы ни за что не отказался от него, - а эти слова были чистой правдой.

- Тогда почему моя дочь сейчас лежит мертвая у нас в зале? Почему ее ледяные руки больше не обнимут мать? Почему она никогда не услышит слово «мама» из уст ее малыша? Вашего малыша! - в исступлении кричала Элеонора.

На крики жены прибежал Рудов. Заметив рядом Гошу и подумав, что его жена кричит из-за этого парня, он взял его за шиворот и вышвырнул из комнаты в зал к присутствующим, крича вслед:

- Как ты смеешь приходить сюда?! Ты! Ты, сукин сын, обрюхатил мою дочь! А теперь она лежит мертвая! Да тебе всегда было плевать на нее! Я поговорил со следователем, ты в вечер убийства даже внимания на нее не обратил! Твоя девка избила мою Улечку, а ты даже не соизволил защитить ее! - у Константина от гнева покраснело лицо, а на лбу выступили вены. Слезы рекой текли из глаз, но он кричал, пока не сорвал голос и не закашлялся. - Как можно было оставить беззащитную беременную от тебя девушку одну, даже после того, как твоя нынешняя пассия ее побила?! В тебе даже нет ничего человеческого, уродец! Из-за тебя! Из-за тебя она умерла! Живи с этим, пусть тебя совесть загрызет, твареныш!