Легион Хаоса (СИ) - Сапожников Борис Владимирович. Страница 3

- Чего слышно? - спросил я барда.

- Ничего интересного, - пожал он плечами, прикладываясь к своей кружке. - Только вот про особнячок один болтают всякое. Ночью в нем творилось Баал знает что, а на утро мои приятели из городской стражи обнаружили только трупы. Этим инцидентом весьма заинтересовался некий клирик из Предателей - это он закрыл город.

- Очень жаль, что ты не слышал ничего интересного, - вздохнул я, опорожняя свою кружку наполовину, - я знаю все, что ты мне только что рассказал.

- А что поделать, - он горестно вздохнул, - все, связанное с резней в особняке, окутано туманом страшной тайны. Простой люд ничего не знает, не оповещают его почему-то. А ты можешь мне что-нибудь поведать?

- Увы, - я довольно удачно спародировал его вздох, может быть, из-за того, что сам был не меньше его разочарован, - я знаю не больше твоего.

И я принялся за жаркое.

В голове маршировал полк Полосатой гвардии в полном составе, гремя по брусчатке окованными сталью "пятками" алебард. Костяшки пальцев горели огнем, кажется вчера мы с Сахаром пытались проломить голыми руками деревянную стену "Бурого медведя", покуда не явился Михаил и не отправил нас наверх, дабы не маялись больше дурью, предварительно проломив-таки злосчастную стену. А уж сколько мы выпили - лучше и не вспоминать...

Нет, Михаил все-таки умница, понимает что нужно человеку после этакой веселой ночки. На столе рядом с кроватью стояла здоровенная кружка рассола. Приложившись, я высхлестал всю без остатка, более-менее уняв головную боль и приглушив рефлексы. За кружкой обнаружился стограммовый стаканчик, который карайцы именуют странным словом "стопка", с прозрачной жидкостью: не то водка, не то - и вовсе чистый спирт. Я так и не понял, слишком уж быстро опрокинул его в себя.

Только после этого начало работать сознание. Я понял, что за окном нет ни малейших признаков рассвета, ни даже луны или звезд, при условии, что сейчас ночь. Танатос, оказывается, вот уже несколько часов пытается дозваться меня через те слои бытия, что разделяли нас.

- Смерть вернулась в город! - кричал он, да так что голос его отдавался в моем мозгу громом господним. - Скорее поднимайся!

- И давно вернулась? - поинтересовался я, пока еще не слишком-то хорошо соображая, что твориться.

- Для меня НЕТ вашего времени, - раздраженно рявкнул хаосит, - но люди умирают во множестве.

Я потер лицо, чтобы окончательно прийти в себя, но тут распахнулась дверь, с громким треском врезавшись в стену. Следом в мою комнату влетел Сахар в обнимку с любимой гитарой и длинным ножом в правой руке.

- Что, Баал побери, твориться в этом городе?! - проорал он, будто нас разделяли не от силы пять футов, а, по крайней мере, несколько миль. - Люди умирают, а после поднимаются и бродят и пытаются разорвать тебя на части. И Михаил тоже. И оружие их не берет!

Хорошо, что я завалился спать не раздеваясь, мне оставалось лишь снять со спинки стула перевязь с мечом, сразу же выхватив его из ножен. Вместе с Сахаром мы спустились в общую залу, причем это стоило карайцу определенных душевных усилий. А там творилось Баал знает что! По гостинице бродили люди, совершенно потерявшие человеческий облик, посеревшие лица залиты слюной и кровью, глаза - сплошные белые бельма, одежда - лохмотья, длинные пальцы крючены подобно птичьим когтям, постоянно ищут во что бы вцепиться. Один такой полз к нам с Сахаром по лестнице, даже и не помышляя том, чтобы подняться на ноги. Ударом ноги я отправил тварь (не человека же!) вниз и воззвал к Танатосу.

Легат возник через мгновение, рев его сотряс "Бурого медведя" от фундамента до конька крыши, он хлопнул в ладоши - и все монстры в зале забились в конвульсиях, словно припадочные. Танатос же завис над моим плечом.

- Так вот какой он, твой Легат, - пробурчал себе под нос Сахар, - впечатляет.

- Кто это? - спросил Танатос, даже не повернув сторону карайца головы.

- Приятель мой. Карайский шпион.

- Мне прикончить его? - мгновенно среагировал хаосит.

- Не стоит, - отмахнулся я, - тут есть дела поинтереснее, чем он. Кто были эти твари, которых ты прикончил?

- Я выпил из них Смерть и в них больше ничего не осталось, - уточнил любящий точность Танатос. - А вообще это были люди, в которых Жизнь заменили на Смерть. Вы зовете их зомби.

- Никогда не слушал таких слов, - встрял Сахарок, которому, похоже, надоело молчать и он вполне освоился в обществе здоровенного Легата, - в наших сказках и былинах таких зовут упырями.

- Упыри - это умершие не до конца люди, - поправил его Танатос, - они, как и вампиры, восполняют недостаток Жизни за счет крови убиваемых ими людей. А в зомби Жизни нет - только Смерть. Они идеальная пища для меня.

Закончив научную дискуссию о природе различных монстров резкой отмашкой, я зашагал к выходу из "Бурого медведя". Что-то говорило мне - нужно идти к особняку Консула Хранителя, все началось оттуда.

А город был наводнен этими, как сообщил Танатос, зомби, похоже, все жители славного Вилля обратились в отвратных тварей. Мы шагали по улицам его, хаосит поглощал Смерть из их тел, оставляя на мостовой медленно разлагающиеся трупы, так что проблем у нас с Сахаром не было, по крайней мере, покуда мы не добрались до особняка. Там мы повстречались с братом Карвером.

Клирик был свидетелем всего, что произошло с городом. Он сидел в особняке Консула Легиона, обдумывая полученную информацию. Последней, к слову, был не многим больше, чем сообщил Вархайт - только то, что все люди были убиты мечом, характерным как раз для воинов Легиона Хаоса, они делались по специальному заказу в Генаре и оставляли специфические раны. Это подтверждало слова билефельца о том, что это дело рук некого ренегата из Легиона. Виктора Делакруа, кажется.

Нечто заставило брата Карвера подскочить со стула, рефлекторно схватившись за ручку пистоля, однако вокруг все вроде было спокойно, хотя на душе у него заскребли кошки с железными когтями.

К счастью, трупы убрать уже успели и атаковали клирика уже на улице. Он вышел из дома, держа наготове пистоль, на улице его встретили трое тварей, которых звали зомби, какие не так давно появились в городе зла Брессионе, по которому брат Карвер погулял изрядно по приказу Отца Церкви, там-то он насмотрелся на этих гадов и знал как бороться с ними. Специально на этот случай, пистоль он зарядил серебром, рассчитывая на то, что обычными врагами он справиться и так, благо владел приемами нескольких цинохайских и такамацких единоборств. Зомби наступали на брата Карвера с обычным стоном-воем-рычанием, протягивая к нему корявые лапы.

Первым выстрелом он разнес голову первому и не успел оживший труп осесть на мостовую, как клирик сорвал с шеи серебряный крест, который вполне мог сойти за хороший кинжал. На быстрые выпады и режущие удары брата Карвера зомби ничем не могли ответить, к тому же он имел опыт по общению с немертвыми, поэтому через несколько секунд Преступающий законы остался один на ночной улице.

Что-то было неправильно, не мог он просидеть в разоренном особняке почти до полуночи, а судя темное час был примерно этот. Дабы оценить обстановку брат Карвер огляделся и взгляд его рассеяно мазнул по небо, а следом уже оказался прикован к нему. Ибо ни луны, ни звезд на полагающем им месте не было. От неожиданности даже бывалый клирик, вдоль и поперек исходивший Брессионе, общавшийся с мятежным духом рисколома Эшли, заключенным в руинах капища Килтии, сам того не заметив плюхнулся на ступеньки.

- Господь Всемогущий, - произнес брат Карвер, вынимая из поясного кармана скрученные в сигару листы травы табакко и прикуривая ее от гномьей зажигалки, исполненной в виде дракончика, в брюшке которого содержалось горное масло, а из пасти вырывалось пламя.

- Это не его, а моя работа, - раздался приятный голос. - Так что тебе пристало взывать ко мне, а не к нему.

Брат Карвер оторвал взгляд от неба, какого не бывало и городе зла Брессионе, и взглянул на улицу, откуда донесся голос.