Мысли для облаков (Сказочная повесть) - Кашура Алена. Страница 22

— Чего ещё про закон скажешь? — угрожающе нахмурился один из четвёрки.

Беспризорники явно не собирались уступать дорогу. Напротив, они теснее встали плечом к плечу и медленно пошли на Лиса, Юшка сжал кулаки и приготовился драться. «Того, слева, двину в нос. Тому, кто посередине, под коленку», — мысленно примерялся он. Но Лис поднял к небу раскрытую ладонь:

— Стойте! — воскликнул мальчик. — Вам нужна драка? Вы её получите, даю слово. В любом месте и в любое время. Но только не сейчас. Сейчас мне нужно найти сестру. Она потерялась в Тэфе и бродит совсем одна.

— Сестра? — недоверчиво переспросил Буч, жестом останавливая своих друзей.

— Да, ей девять лет, а лицо в веснушках, — кивнул Лис. — Может, вы видели? Вчера мы потеряли её след в этом переулке.

Буч задумался, Он кусал губы и хмурился так долго, что Юшка начал подталкивать брата — мол, идём отсюда скорее.

— Девять лет, говоришь, и лицо в веснушках, — наконец, пробормотал Буч, — Ростом тебе по плечо?

— Да!

— И глаза светлые?

— Да-да! Ты видел её? — с надеждой спросил Лис.

— Нет, — ответил Буч. — Девчонку не видел.

Юшка и Лис разочарованно вздохнули. Но мальчишка продолжил:

— Зато я видел точно такого паренька. Сказал, его Огоньком зовут.

— Это она! — радостно закричал Юшка.

— Как же вы её потеряли? — спросил Буч, и Юшка с удивлением услышал в его голосе нотки сочувствия, а пушинки Летако уловили нежность и теплоту.

— Мы бежали от стража порядка, — вздохнул Лис. — В разные стороны.

— Ясно, — ответил Буч и вдруг улыбнулся. — Неудивительно, что мы приняли её за мальчишку.

И рассказал обо всём, что случилось. Лис и Юшка слушали с недоверием. Их милая, домашняя Агнесса посмела схватить за руку вон того высоченного друга Буча? Да ещё и кричала на него? Они даже начали сомневаться, про того ли Огонька им рассказывают? Но все приметы совпадали. К тому же, только их сестра могла повести домой малознакомого мальчишку.

— Ступайте к Йоке, вот адрес, — сказал Буч, записывая название улицы и номер дома на обрывке листа. — Оттуда собаке будет легче взять след.

— Спасибо, — Лис взял бумажку и от души пожал Бучу руку, а Юшка похлопал его по плечу.

Они уже привязались к этому угрюмому парню и готовы были отдать ему всё на свете — даже свою «Кротовью нору».

А потом Буч сделал то, что растопило и сердце комондора. Он опустился перед Орли на одно колено и, приложив ладонь к сердцу, сказал:

— Прости, пёс. Знаю, мы сделали тебе больно. Но нам не хватало денег на куртки для двух маленьких девочек. А один богач обещал за комондора кругленькую сумму…

Орли только кивнул в ответ, но Буч понял, что его простили, и счастливо заулыбался.

— Поспешите, — сказал он, — Я тоже буду искать её, А если появятся новости, дам знать!

— Как ты найдёшь нас? — уже на бегу спросил Юшка.

— У меня глаза по всему Тэфу, — крикнул им вслед Буч.

И друзья помчались к дому Йоки. А Буч со своей командой отправился разносить весть о заблудившейся в Тэфе девочке, очень похожей на паренька. Так что к вечеру в городе осталось лишь одно место, куда не могли заглянуть даже зоркие глаза бездомных мальчишек…

Разговор с небом

В минуты переживаний Матуче всегда делала уборку. Чем сильней она волновалась, тем ярче сверкал чистотой дом. Поэтому на второй день отсутствия мужа Матуче решила устроить не просто уборку. Ей захотелось провести Генеральную Чистку.

Госпожа Пышус накормила пухликов кокосовой стружкой и проводила их во двор, а сама рьяно взялась за дело. Вымыла столовую, заново расставила книжки в библиотеке, протёрла от пыли огромный телескоп в обсерватории и все карты звёздного неба, отдраила кабинет мужа. И, конечно, навела блеск у себя в мастерской.

Так за делами незаметно пролетел день. И когда вечером пухлики вернулись с прогулки, они нерешительно замерли на пороге — вокруг была чистота, а с их обуви и одежды отлетали комки грязи. Правда, одного человечка это совершенно не волновало.

— Ну чего столпились, как облака перед грозой? — Опакус растолкал мастеров и прошлёпал в обуви через коридор прямо на кухню — ему хотелось посмотреть, осталась ли ещё кокосовая стружка.

— Опакус, вернись, подушка ты эдакая! — крикнул Сириус.

— Вот ещё, — ответил мастер и стал карабкаться на стол.

— Ну, я его сейчас, — Атиком быстро скинул башмаки и, догнав Опакуса, схватил за шиворот. — Выбирай — земля или воздух? — великодушно предложил силач.

«Земля» означала час спокойного сидения в уголке на полу. «Воздух» — час лежания в гамаке в спальне пухликов. И первое, и второе было для Опакуса невыносимым наказанием. Он привык бегать по заводу со скоростью света и всюду совать свой нос.

— Пусти, пуфик прикроватный! Валик диванный! — Опакус болтал ногами в воздухе, безуспешно пытаясь вырваться. — Всё Матуче расскажу!

— Что расскажешь? — госпожа Пышус спустилась вниз и теперь с улыбкой наблюдала за мастерами.

— Э-э-э… — Опакус растерялся.

Госпожа Пышус улыбнулась ещё шире.

Она знала — мастера никогда друг на друга не жалуются. Это Август научил их, что ябеды — самые приземлённые личности. «Возвышенные натуры, близкие к небу, всё прощают. Даже более того — не замечают обид», — часто повторял он. И, конечно, человечкам очень хотелось быть возвышенными.

— Ладно, иди сюда, чудо ты моё, — Матуче взяла Опакуса на руки и ловко сняла с него башмаки и куртку.

— Я чудо! Все слышали? — обрадовался пухлик и показал Атикому язык.

— Да уж, — проворчал Нимбус.

Он считал, что Матуче следовало быть построже с пухликами. А в первую очередь — с Опакусом. Но держал свои мысли при себе. Всё-таки госпожа Пышус их сшила и поделилась с ними облачным секретом. Кто он такой, чтобы её учить?

Пока остальные пухлик и снимали грязную обувь, Матуче быстро убрала за Опакусом и приготовилась развлекать мастеров. За уборкой у неё родилась гениальная идея, как отвлечь пухликов от неба. Ведь здесь, в доме, всё напоминало о нём — и потолок с мягкими переходами от лазури до глубокого синего цвета, и светильники в форме облаков, свисающие сверху, и шторы — голубые в белый горошек. А ещё картины художников, вышивки Матуче, салфетка на кофейном столике, лоскутное покрывало на диване — все с небом и с облаками.

— Предлагаю устроить турнир по сражению на подушках, — предложила Матуче и притворилась, словно бросает в Минивита воображаемую подушку. — Это будет самый мягкий турнир на свете!

— Ура!!! — обрадовались пухлики.

Они готовы были поддержать любое предложение Матуче. А идея с мягким турниром особенно пришлась им по пуху. Пошалить да покувыркаться лишний раз перед сном — что ещё нужно для непоседливых мастеров?

Все быстро переоделись и собрались в мягкой комнате, специально обустроенной для подушечных сражений. И стены и потолок здесь были мягкими, как пуховая перина. Такие комнаты делали на каждом заводе облаков. В них мастера прыгали и мутузили друг друга подушками, если тополиный пух внутри у человечков становился жёстким и сваливался.

А уж против грусти и печали мягкие комнаты были самым первым лекарством. Десять-пятнадцать минут прыжков — и все тяжёлые мысли вылетали из головы.

Обычно мягкие комнаты строили небольшими, только для мастеров. Но Матуче отвела под неё просторное помещение с высоким потолком. Так что и она сама, и господин Пышус частенько заходили сюда.

Матуче знала, что делала, предлагая «самый мягкий турнир», Пухлики не только забыли про облака. Они ещё и здорово устали. И когда легли спать, все сразу уснули. К счастью, вопросы о том, скоро ли вернётся директор с новым мечтателем, даже не успели возникнуть. Иначе госпожа Пышус не знала бы, что ответить. Врать своим мастерам она не умела.