Янтарный волк (СИ) - Нартова Татьяна. Страница 2

‘Зачем парню красота?’ - не раз задавалась Карина вопросом и отвечала совершенно однозначно: ‘Незачем’. Пару лет девушка не то чтобы вздыхала по Никите. Скорее он просто доставлял ей эстетическое наслаждение, как тонкая фарфоровая ваза или золотое кольцо на пальце. Потом то ли красота поистерлась, то ли глаз уже привык. Но теперь Карина редко заглядывалась на друга, все еще не меняя своего мнения, что всех красивых парней надо расстреливать и топить, чтобы своим видом не портили нервы девушкам. Хорошо хоть Никита этого не знал.

-Привет, Карина! По какому поводу решила посетить мое скромное заведение? - усаживаясь напротив художницы, начал он расспрос.

-Почему ты думаешь, что для этого мне нужен повод? - притворно улыбнулась художница.

-Потому что просто так ты никогда ко мне не заходишь. Что опять стряслось? На каком фронте наметились тревожные перемены? И последний вопрос: кофе будешь?

-Отвечаю с конца, - подстраиваясь под необычную манеру собеседника высказывать мысли, уже искренне растянула накрашенные губки девушка, - Кофе буду. Желательно…

-Знаю-знаю! - замахал руками Никита, - горячий, без молока, но с пряностями и маленьким медовым пирожным. А что там насчет остальных вопросов?

-Перемен нет.

-А почему так грустно?

-А ты считаешь, что я должна радоваться? - пожала плечами Карина, - Я стою на земле, она крутиться, а я не сделала ни шагу вперед. Эта статика меня добивает. Все одно и тоже, изо дня в день. Я не развиваюсь ни как творческая личность, ни как личность вообще.

-Но разве ты не занимаешься своими картинами? - удивился владелец заведения.

-Занимаюсь. И это единственное, что спасает меня от полного Хаоса в голове. Весна, знаешь ли, не самое удачное время, чтобы расставлять все по полочкам. А именно этого мне сейчас больше всего и хочется. И перемен.

-Перемен? Слушай, ну это уже избито. Кажется, только ленивый не цитировал Цоя.

-Причем здесь ‘Кино’? Я также свободно могу процитировать кого угодно, но смысл от этого не меняется. Мне хочется чего-то нового, что вывело бы мою жизнь… существование на новый уровень.

Ник невольно вздохнул, услышав последнюю поправку подруги. В отличие от некоторых людей, он четко понимал разницу между случайно произнесенным словом и тщательно подобранным. И данный подбор его не очень-то обрадовал. Карина всегда была ему симпатична, хотя парень и считал, что у нее слишком много тараканов в голове на одного достаточно хрупкого человека. Ну, а что поделаешь? Женщина, тем более, художник просто не может обходиться без этих милых насекомых.

-И чего же хочет моя бывшая одноклассница? - подзывая пальцем официанта, поинтересовался Никита. Служка нагнулся, тщательно вслушиваясь в едва различимый шепот непосредственного начальства. Потом коротко кивнул, и, махнув накрахмаленным полотенцем, ушел за заказом.

-Не знаю. Но ничего такого сверхъестественного точно. Мне нужна цель, новое занятие. Мне иногда кажется, что я не совсем то, чем хочу быть.

-Не соответствие внешнего образа внутреннему содержанию? Это проблема всего слабого пола. Вы вечно недовольны своим видом и в сорок лет хотите выглядеть двадцатилетними девочками. Так что не переживай, это явление проходящие. Вот выпадут у тебя зубы, начнет все болеть, а спина перестанет гнуться, и все твои мысли будут лишь о том, как бы от этого избавиться, а на внешность уже будет плевать.

-Спасибо, Ник, утешил! - хмыкнула Карина, - У меня такое ощущение, что я просто не доживу до такого “замечательного” состояния.

-Брось. Лучше покушай вот это, - снимая с подноса две чашки кофе и целую горку из золотисто-коричневых роз, прервал собеседницу парень, - Я назвал эту прелесть ‘Золотая сказка’. Правда, на сказку это не очень похоже, но зато по вкусу весьма приятно.

-Надеюсь, ты не облил обычные цветы глазурью? Я как-то не очень люблю траву.

-Обижаешь. Это чистейший шоколад, сам вырезал. Всю ночь сидел и выделывал их, - для убедительности хрупая первой розочкой, произнес Никита, - И, кстати, ты еще на третий вопрос не дала ответа.

-Да, - словно вспомнив, что пришла не ради вычурных украшений на выпечке, протянула Карина, - Я кончила свою ‘Осень’.

-Отлично, может, я как-нибудь навещу тебя, посмотрю, во что превратились карандашные наброски больше напоминающие случайное сплетение кривых линий. Ладно-ладно, не обижайся. Просто для не посвященного они выглядят не слишком понятно. Зато твои картины - это, действительно, красиво. Очень. Но так что же там с твоей ‘Осенью’?

Художница даже не удивилась проницательности друга. Уже по ее тону друг понял, что с ее картиной, действительно, “что-то” произошло.

-Понимаешь, я вчера только обнаружила, что там листья берез по очертаниям напоминают волка. Представляешь, какая чушь? Вроде ветки, как ветки, желтые листочки. А взглянешь внимательнее, так там настоящая фигура зверя. Конечно, это может быть и мое воображение все это рисует. Я даже поверила в это, когда второй раз на картину посмотрела и никакого волка там не обнаружила. Но сегодня утром распаковала ее, и снова эта тварь.

-Интересно. Ты меня прямо-таки заинтриговала, - задумчиво произнес Никита, покусывая кончик ложки, - И что, она не может быть чем-то другим? Ну, например, собакой или медведем? Почему ты считаешь, что очертания волчьи?

-Просто я не думаю, что медведи могут выть. А зверь там точно на луну воет. Морда поднята, оскалена, а сам сидит. И на собаку не похоже, слишком крупная и поджарая. Если только это не лайка.

-Ты рассуждаешь так, словно там и, правда, животное изображено. Ладно, если ты доела, пойдем к тебе. Я лично во всю эту ерунду не верю, но если листики напоминают что-то еще кроме листьев - на это стоит посмотреть.

Никита первым встал, направляясь к выходу. Ему было не о чем беспокоиться: все работники кафе, начиная заместителем директора и кончая поломойкой, были его доверенными людьми, не единожды проверенными в сложных жизненных ситуациях. Что-что, а времени и сил на подборку кадров парень не пожалел. Поэтому, как только они с художницей начали движение к выходу, сейчас же к нему поспешил главный пекарь.

-Тебя сегодня ждать? - напрямую спросил он, отряхивая по пути руки от муки.

-Думаю, нет. Так что, придется тебе без меня тут похозяйничать.

-Хорошо, Ник. Никаких особых распоряжений не будет?

-Нет. Все, как всегда. Да, - владелец кафе обернулся уже на пороге, бросая пекарю связку ключей, - Отгони мою машину к дому. Я поеду с Кариной.

-Конечно, - привычно сунув колечко со звенящими ключиками и смешным брелком-чертиком, отозвался пекарь. Потом усмехнулся, и зашагал обратно на кухню. Ему еще предстояло продержаться у плиты восемь часов до конца рабочего дня.

Когда Карина тащила наверх, в мастерскую, буквально за руку Никиту, у нее было такое чувство, будто все виденное сегодня утром - не более чем какой-то странный сон. И как только она еще раз взглянет на картину, никаких намеков на очертания волка там не будет.

-Ник, ты мне веришь? - резко развернувшись посреди лестницы, спросила девушка в лоб, - Я хотела сказать, не считаешь ли ты, что это всего лишь мои выдумки?

-Конечно, ты всегда отличалась развитой фантазией, но даже тебе вряд ли пришло в голову с таким выражением лица рассказывать мне подобное, да еще и привозить к себе.

-Это с каким же, извини, выражением? - подозрительно уточнила Карина.

-Ужаса и беспомощности, - сразу посерьезнел парень.

-Пойдем, - продолжая путь на чердак, бросила художница через плечо. Еще несколько крутых, узких ступеней, и они вступили в настоящий Хаос. Так, по крайней мере, показалось Никите. Всюду, словно покойники, стояли закрытые белыми простынями картины. На столе кучей лежали самые разнообразные кисточки и выпачканные краской губки. Сломанные карандаши, какие-то коробки и обрывки бумаги устилали все пространство под ним. И посреди этого ‘творческого беспорядка’ возвышался мольберт, упершись в деревянный пол своими ножками, словно врастая в него. Карина первой переступила порог, медленно подходя к оставленной на специальной поставке картине. Все прежнее спокойствие оставило ее. Ей не было страшно за то, что она может показаться глупой паникершей. В конце концов, если среди березовой листвы не обнаружиться мерзкой оскаленной пасти, ее бывший одноклассник всего лишь пожмет плечами, списывая все на живой ум художницы. Но Карина боялась и одновременно хотела того, чтобы волк все-таки был, и чтобы Никита его тоже увидел.