Маскарад (СИ) - Сапожников Борис Владимирович. Страница 30

- Фогель, - ответил он. - Дитер Фогель. Приятно познакомиться, - не смотря ни на что добавил он.

- Взаимно, - кивнул я. - И куда же влечет вас долг, заставляя бросить любимую невесту?

- В Богемию, - вздохнул мой новый знакомый, - в бывшие эльфийские земли.

Я присвистнул, изображая недоумение, хотя отлично знал, куда направляется герр адвокат. Правда, Мариус не упомянул, что замок родственничек Гогенштауффенов держит не где-либо, а в отвоеванных не так давно у эльфов землях. Адранда, Салентина и Иберия собрали мощную армию, обрушившуюся на Эльфийские леса, в те времена простиравшиеся на куда как большие пространства, занимая почти половину территории современных Вольных княжеств, за исключением, конечно же, Мейсена, отгороженного Алым анклавом. Война, названная Конкистой, длилась много лет, потери с обеих сторон исчислялись тысячами, что особенно губительно сказалось на моих родичах по отцу, ведь дети у них рождаются очень нечасто, не смотря на долгий век Старшего народа. Но со временем политические разногласия и угроза со стороны Фиарии и моей родины свели все военные достижения на нет, а отвоеванные земли перешли к Вольным княжествам.

- Далековато, - заметил я, - но и меня несет туда же, только поближе. Я - ученый, меня пригласили на раскопки в Вышеграде.

- Не боитесь, у этого замка дурная репутация. Говорят, там вампиры водятся.

- Вампиры водятся в Алом анклаве, что по соседству. Остальное - пустопорожние байки, научно выражаясь, фольклор. Меня же интересует исключительно информация о событиях времен последних Походов за Веру. Именно из Богемии и Сибиу шло рыцарство на халинцев, через них же возвращались они, разгромленные халифом Измаилом.

- Я знаю историю не хуже вас, герр Юрген, но спасибо за экскурс.

Так за неспешной беседой под стук колес дилижанса я выведал у Дитера имя его возлюбленной невесты и историю с контрактом, погнавшую жениха прочь от невесты за тридевять земель. Человеком Дитер был небогатым, а, согласно традиции, свадьбу должен был устраивать жених. Невеста была, напротив, из очень богатой семьи, которая, естественно, была против свадьбы и ей родственники вполне могли, согласно той же традиции, отказать устроившему неподобающую для дочери свадьбу жениху. Традиция была давным давно отжившая свое и жених и невеста могли послать родню подальше, но жить без благословения, неправильно. По крайней мере, так считал Дитер. Вот и отправился он в далекую и "дикую" по мнению многих подданных моей родины и особенно обывателей Хоффа Богемию, чтобы улаживать сделки с землей тамошнего графа. А сделки эти сулили неплохой барыш многим и многим, включая и скромного адвоката, занимавшегося всего лишь "бумажной стороной".

На корабле, отплывшем из Терница, мы свели довольно близкую дружбу. Причиной ее стала жесточайшая "морская болезнь" несчастного Дитера, то и дело кидавшая его иллюминатору и каюты или борту быстроходного клипера, совершавшего регулярные рейсы по Внутреннему морю, перевозя ценные партии грузов и пассажиров. Благодаря острым обводам, корабль буквально резал волны и шел, практически не сбавляя скорости в любую погоду, что лишь добавляло мучений Дитеру. Я выводил болезного на палубу, что называется, под ручку, уговаривал съесть хоть маленькую миску жидкого бульона, который не должен был немедленно попроситься наружу, по идее. За несколько недель плаванья молодой адвокат сильно осунулся и похудел, став похожим на собственный призрак. Но, наконец, мучения его подошли к концу - клипер пристал в Дарлове, юго-западном порту Вольного княжества Штирия, там его уже ждали.

Огромная угольно-черная карета размерами не уступала дилижансу, в котором мы добирались до Терница, на козлах ее устроился высокий тип, затянутый в того же цвета сюртук, на поясе он носил разбойного вида саблю, хотя видом этого оружие здесь, в Штирии никого не удивишь - каждый второй дефилировал с такой же, шпаги на востоке, вообще, не в чести. Настораживало то, что он носил широкополую шляпу, полностью скрывающую лицо, хотя солнце отнюдь не было ярким. Осень, как-никак.

- Дитер Фогель, - осведомился прямо с козел кучер, поигрывая длинным хлыстом. - Прошу. - Он махнул кнутовищем на дверь.

И тут я понял, что особенно насторожило меня - кучер был вампиром. Вот так, так. Дела. Что-то тут попахивает не эфемерным заговором или богемской разведкой, тут дело ближе к епархии моего тощего друга, как бишь его, Майнц. Надо будет выйти на нашу агентуру здесь или, по крайней мере, в Кралове, сообщить Мариусу о таком повороте дела. Может быть, удастся поскорее вернуться домой, ведь не наша епархия, как я уже говорил, даже с точки зрения моей предыдущей работы.

Попрощавшись с Дитером, неохотно забравшимся в жутковатую карету, я направился в небольшую контору под названием "Скобяные изделия Збылютова и сыновья". Этот самый Збылютов был не только славным слесарем, но и шпионом, завербованным в незапамятные времена. На нашу разведку - и я подозреваю, что не только нашу - работали и его многочисленные сыновья. Из-за того, что он был слишком жаден до денег Збылютова использовали только для передачи не очень важной информации в Хофф. Такая, как моя, вполне подходила под "не очень важную".

Я обрушил на дверь под вывеской "Скобяные изделия Збылютова и сыновья" град ударов. Хлипкая, сработанная из тоненьких досок, дверь содрогалась, однако выдерживала все, скрипя и жалуясь на тяжкую жизнь. Наконец, распахнулась, на пороге стоял незнакомый мне человек. Я отлично знал и самого старого Збылютова и всех троих его сыновей, поэтому первым делом поинтересовался:

- Ты кто такой?

- Племянник, - ответил тот, четко, как "легенду".

Ни братьев, ни сестер у Збылютова не было. Ловушка!

Я отступил на шаг, роняя руку на палаш. За спиной моей матерелизовались двое дюжих парней с карабеллами в руках. Такая же как по волшебству возникла и у "племянника". Он первым схлопотал пулю в живот - я умел стрелять "от живота", хоть и может быть довольно опасным для неопытного стрелка. Я же крутанулся на каблуках, парируя выпады стоявших сзади молодцов. Они были не слишком готовы к столь яростному отпору, первый отлетел, получив удар ногой в живот, второй яростно ударил меня карабеллой, я парировал его и приложил дюжего парня полусферой гарды по зубам. Одного следовало брать живым.

Получивший по зубам не утратил боевого задора, но и мастерства это ему, конечно, не прибавило. Мне надоело возиться с ним. Парировав мощный, но совершенно бестолковый удар, я отбил клинок его сабли далеко в сторону и продолжением движения широко рубанул его через грудь. Захрипев, здоровяк медленно осел на землю, а ко мне уже устремился отброшенный несколькими минутами раньше к стене. Я скрестил с ним клинки, сделал шаг вперед и резко рванул руку назад и вверх. Он сумел удержать карабеллу, но я и не думал оступаться, не для того начал эту заваруху. Мы вновь скрестили клинки, на сей раз я был еще на полшага ближе, так что сцепились они ближе к основанию, что устраивало меня как нельзя больше. Новый рывок - теперь гораздо сильней предыдущего. Сабля летит мне за спину, а клинок палаша останавливается в полу дюйме от вражьего горла.

Я уже собирался задать ему несколько вопросов, как вдруг за спиной моей грянул выстрел. Пуля пробила навылет грудь обезоруженного здоровяка, как его "коллега" он медленно осел на землю вдоль стены, оставляя на ней широкую багровую полосу. Я обернулся и увидел лжеплемянника Збылютова, привалившегося к дверному косяку. Левой рукой он зажимал раны на животе, а в правой держал разряженный пистоль. Он был полностью и безоговорочно мертв и мне оставалось только гадать - дрогнула ли его рука перед смертью или же он прикончил своего товарища, чтобы он не смог ответить на мои вопросы. Последнее, впрочем, маловероятно.

Оттолкнув плечом труп "племянника", я вошел-таки в "Скобяные изделия Збылютова и сыновья". Никаких следов как самого Збылютова, так и его сыновей, скорее всего, их вывезли куда подальше, на кладбище, к примеру. Выходит, и в Штирии завелась контрразведка. Плохо, очень плохо. Теперь до самого Кралова не выйдет отправить весточки Мариусу.