Маскарад (СИ) - Сапожников Борис Владимирович. Страница 54

Могучие мышцы Урбана Горна трещали от напряжения, он изо всех сил пытался противостоять магии каитиффа Марлин. Она швыряла тзимицу о стены, била об пол и потолок, его жутковатый гребень, выросший вдоль спины, был сломан, длинный рог на лбу треснул вдоль и грозил вскоре расколоться, белесая плоть - покрыта самыми различными ранами, из некоторых торчат обломки костей. Однако чимиск и не думал сдаваться, раз за разом он поднимался и прыгал на Марлин, пытаясь достать ее когтями, все время бесполезно.

...Собравшись с силами, Вольф начал готовить еще одну дисциплину, кроме постоянно применяемой Превращения в Тень - это были Тени. Несколько смутных образов - копий самого епископа - заплясали вокруг них, сбивая с толку Юнга. Тот снова рассмеялся и, сосредоточившись, создал целую стену пламени, накрывшую все тени. Кроме одной.

Мы поднялись на второй этаж, подошли к Орси, стоявшему все на той террасе. Над ним висела красивая некогда девушка с разрезанным горлом, по лицу ее стекала в его бокал кровь. Граф обернулся к нам и, видимо, узнал кого-то, потому что осклабился, отсалютовав нам бокалом.

- Итак, ты нашел меня через века, - усмехнулся он. - Что же, я ждал от тебя чего-то в этом роде, Кристоф. Но ты и твои приятели опоздали. Вукодлак готов пробудится, но перед этим Анна, помнишь такую, Кристоф, уложит его на капище древней богини Смерти Килтии. Представляешь, какую силу он получит тогда. Хотя откуда бы тебе знать? Вот, к примеру, этот древний чимиск, он понимает, не так ли?

Вульфвуд кивнул.

- Где они?! - прорычал Кристоф. - Проклятье, Орси, где Анечка?! Отвечай или, клянусь кровью, прикончу тебя!

- Как страшно, - рассмеялся Орси, - ты пугаешь меня, бешеный бруджа. Проваливайте отсюда. Здесь, - он указал вниз, - полная зала моих союзников. Все они, там внизу, только и ждут пробуждения Вукодлака, тогда они выйдут на улицу вслед за ним... - Он снова рассмеялся от переполнявших его чувств.

- Геенна, - произнес Вульфвуд, - или ее предзнаменование.

- Может и так, - ответил ему Орси, - но не для нас, а для сыти. - Он ткнул девушку, висевшую над ним - и струйки крови побежали в его бокал быстрее.

Рихтер не выдержал этого - его цепь обвила горло графа. Короткий рывок - и голова вампира падает к нашим ногам.

- Ты поторопился, - мрачно произнес Вильгельм. - Он еще не сказал нам, где Вукодлак.

- Не мог больше терпеть, - пожал плечами Рихтер, при моей помощи спуская девушку с потолка и перевязывая рану на ее горле.

- Это не так важно, - усмехнулся за нашими спинами Кристоф. - Тут есть кому сообщить об этом нам.

Мы обернулись и увидели двух вампирш.

Вены и артерии Штраера словно взорвались кровью, залившей его зеленый плащ. Воин Тал'махе'Ра осел на землю, рассыпаясь в прах, а Метцингер огляделся. Вольф сидел на полу, безумного тремере уже не было - от него осталась такая же горстка пепла, как от Штраера. А вот у Горна дела обстояли куда хуже. Он стоял на коленях перед девчонкой каитиффом, через мгновение голова его дернулась, хрустнули шейные позвонки и он рухнул, утрачивая Облик ужаса и рассыпаясь пеплом. Метцингер вытащил из кобуры на поясе свой пистоль. Словно почувствовав угрозу, Марли обернулась к нему, но было поздно - у нее не хватило ни сил, ни крови, чтобы отклонить пулю, летевшую ей в лицо. Голова каитиффа разлетелась на сотню осколков и кровавых ошметков. Метцингер же, не обращая на нее внимания, подошел к Вольфу.

- Я был вынужден подставиться, - слабеющим голосом произнес епископ, - иначе он попросту сжег бы меня. Я достал его, но... Как говорится, сгорел на работе. Дальше ты уж как-нибудь справишься и без меня. Прощай, Метцингер.

- Прощай, Вольф, - сказал Серафим, протягивая ему руку для последнего рукопожатия.

Две ладони в одинаковых перчатках соприкоснулись. Вот только на перчатке епископа Шабаша Вольфа, некогда звавшегося отцом Венцеславом, епископом Краловским, а до того, сэр Вольдемар, было написано " De profundis clamavi ad Te, Domine". Через несколько секунд Окончательная смерть пришла к нему.

Ситуация сложилась патовая, бросить Вика Лейла не могла, а драться в старомодном платье, в какое была одета Анна, было невозможно - оно слишком стесняло движения. Они так и замерли друг напротив друга, прожигая взглядами, но предпринять ничего не могли. И тут из-за спины Анны выступил Метцингер.

- Мня не остановят твои уловки, Делакруа, - произнес он. - Слишком мало у тебя осталось сил.

- Он, может, и нет, - раздалось уже из-за спины Лейлы, - а вот мы - да.

Мы едва не опоздали, хотя и "дочерям" графа Орси хватило и полуминуты, чтобы перетрусить и рассказать нам все, и неслись мы со всех ног, едва поспевая за вампирами, и никто из прогуливавшихся по зале не посмел заступить нам путь к подвалу. И все равно, еще секунда - и было бы слишком поздно. Не знаю, что случилось со спутниками Серафима Черной руки и Вульфвуда, однако кроме Лейлы и еще одной женщины в старомодном платье, которой я не знал (в отличие от Кристофа, назвавшего ее Анечкой), в небольшом подвале находился тот самым Серафим. Ну и эспер Вик, лежавший на руках у Лейлы.

- Прости, - шепнула Анечка, выхватывая из складок платья кривой нож, но вместо того, чтобы вонзить его в Вика или Лейлу, стоявших всего в паре футов от нее, она ударила им в грудь Серафима, при этом на лице ее отразилось крайнее изумление.

НА АЛТАРЬ!!! - прогремел у нас в головах голос Вика, полный какой-то жуткой силы. Лейла буквально кинула его на грубо сработанный алтарь, стоявший посреди подвала. На него же рухнул и Метцингер, поливая его своей проклятой кровью...

Больше я не помню ничего.

Эпилог

- Прах к праху, пепел к пеплу, - читал седой клирик над могилой. - Прими в день сей Господи душу рабы твоей Лейлы Маркус... - Ну и так далее, и так далее...

День был жарким и я пристроился в тени раскидистого дерева, не разглядел какого. Тут же сидел охотник на вампиров Рихтер Бельмонд, а неподалеку был привязан кошмар Ди - сам данпил сейчас приветствовал троих вампиров и одну ревенантку, идущих к нам. Пришлось нам с Рихтером подниматься и также приветствовать Эльгена, Кристофа, Вильгельма и Анну. Последним явился сильно поседевший и постаревший - что и не мудрено - Дитер Фогель, также присутствовавший тогда в комнате, когда мы давали клятву.

- Простите, - сказал он, поздоровавшись со всеми. - Я занимался завещанием Лейлы, поэтому несколько задержался.

- Она был все же совсем не права, когда сказала, что на ее похороны никто не придет, - заметил Кристоф, щурясь на солнце.

И действительно, вокруг свежей могилы, в которую опустили только что прах бывшего стрелка братства Маркуса, прожившей долгую и по настоящему счастливую, хоть это и не просто в нашем мире, жизнь, Лейлы, стояли с приличествующим случаю выражением на лицах около десятка человек самого разного возраста.

- Не смотря на свой вспыльчивый характер, Лейла очень удачно вышла замуж, - просветил нас Дитер. - Там, в основном, родственники ее мужа. Те, что помоложе, уже ее дети, а вон та девочка, - он указал на непоседливое создание с парой коротких косичек лет пяти от силы, явно не слишком понимавшее всей трагической возвышенности этого момента, - внучка. Тоже Лейла.

- Внучка? - протянула Анна. - Это сколько же лет прошло с тех пор?

- Лучше и не вспоминать, - мрачновато усмехнулся Дитер - единственный из нас в полной мере подверженный смертоносному влиянию времени. Как-то некстати вспомнилось, что он схоронил жену несколько лет назад.

Проводив в последний путь Лейлу, мы разошлись, чтобы снова встретиться еще на чьих-нибудь похоронах. И мне совсем не хотелось думать о том, чьи это будут похороны.