Царь горы (СИ) - Романова Наталия. Страница 10

И вот, мы летим в Вену. Не к Кире, нет. Фирме, где я по-прежнему тружусь, улыбается выгодный контракт, не столько с финансовой точки зрения, сколько с репутационной.

Это важно для фирмы, важно для Влада и, конечно, это интересно для меня, как специалиста. Ведь я уже говорил, что чертовски люблю свою работу? Я бы с радостью начал крутиться и скакать в нетерпении от перспектив, как дошкольник перед спектаклем в кукольном театре, если бы мысли о Кире не поглощали меня. Полностью.

Смогу ли я её увидеть? Будет ли она встречать Влада в аэропорту? Она изменилась?

На эти вопросы легко может ответить Влад, но он не говорит со мной о Кире, не рассказывает, как её дела, он даже перестал вываливать на мою голову свои сомнения или гордость за «своё сокровище». Порой кажется - он забыл, что у него есть младшая сестра.

Иногда я думаю, что Влад в курсе нашего с Кирой «недоразумения» и, что ещё абсурдней, моей любви к его младшей сестре, но такая мысль покидает мою голову так же стремительно, как и появляется там. Будь это так - я бы уже был гемикастратом, без всякого наркоза и работы с психологом, которая наверняка нужна парням, попавшим в такую ситуацию. Мой работодатель и друг оторвал бы мне яйца, знай он, как я обошёлся с Кирой. Мои яйца ещё при мне, так что очевидно - Влад не знает.

Только это не мешает его молчанию. И моему.

Не только страх за свои яйца и работу удерживает меня. А сомнения и даже убеждённость в том, что Кире лучше забыть о нашем «недоразумении», как о страшном сне. Не представляю, что я могу предложить этой блистательной особе. Поймите правильно, я вовсе не церковная мышь, мои родители хорошо позаботились о моём будущем, так, что я мог бы вести праздную жизнь мажора или рантье.

Я предпочитаю работать и жить на свои средства, благодаря своим знаниям, в которые вложил свои силы, время и средства. У меня отличная, хорошо оплачиваемая работа, и прекрасные перспективы на будущее, но Кира... блистательная Кира может составить блестящую партию какому-нибудь барону или любой другой аристократической заднице с голубой кровью. Чтоб она провалилась и горела в аду! Не Кира, нет, аристократическая задница барона, конечно же.

И эта неизвестность, вкупе с желанием видеть Киру, сводит меня с ума, я становлюсь неврастеником, ёрзаю на своём месте, отказываюсь от еды и начинаю страдать, что в салоне запрещено распитие спиртных напитков. Несмотря на то, что пить при такой жаре, (а в Вене, по прогнозам синоптиков, ничуть не прохладней) может только заправский алкоголик, я бы с удовольствием сейчас пропустил грамм пятьдесят, а лучше сто, коньяка. Может, это заставит мои внутренности не так трястись, и, уверен, дело вовсе не в вибрации авиалайнера. А голову - мыслить ясно или думать не только о Кире. Я уже говорил, что становлюсь неврастеником? Клянусь, у меня трясутся руки и сосёт под ложечкой.

Кира... Кира... Кира...

Младшая сестра моего друга... юная, изящная, грациозная. Блистательная.

Кира... Кира... Кира...

Крутится в моей голове, звучит рефреном и бьёт по вискам, я становлюсь безумцем, это очевидно даже мне, неудивительно, что Влад смотрит на меня с нескрываемой озабоченностью. И злостью. Или злость мне только кажется? Видите, у меня уже появляется синдром навязчивых мыслей и идей. Я - неврастеник.

В аэропорту Вены Швехат, Кира нас не встречает, хотя я, как и положено неврастенику и немного (или уже в достаточной степени?) идиоту, вглядываюсь в любую тоненькую девичью фигурку, хотя бы отдалённо напоминающую Киру. При этом абсолютно уверен, появись она, я бы почувствовал это спинным мозгом. Но Киры нет, и это я тоже ощущая спинным мозгом.

Такси, слава любому из богов и Гарри Поттеру, с кондиционером. Мы сидим на заднем сидении, и Влад, после продолжительного разговора с женой по телефону, откидывает трубку в сторону и молча смотрит в окно. За время полёта он не произнёс и десятка слов, и это я посчитал междометия и даже неопределённое «ээээмммм».

Я вглядываюсь в прохожих. Да, естественно, встретить Киру вот так, на улице, было бы слишком хорошо для моей нервной и озабоченной натуры, но я всё равно вглядываюсь.

Я, чёрт возьми, готов бежать на Штефансплац и орать на всю Вену, весь мир - Киииира!

- Перестань вести себя как псих, - слышу тихое Влада, - у тебя энцефалопатия беременных?

- Не вали с больной головы, - слабая попытка отшутиться, но это похоже на правду.

Последние месяцы беременности Ирины Влад слыл настоящим психом, был рассеянным, его ассистент готов был уволиться по пятнадцать раз за неделю и пару раз был близок к суициду. С суицидом - это преувеличение года, конечно, но факт - пока Ирина не родила, Влад лишь внешне напоминал Хомо сапиенса.

- Это твоя голова больна! - вскипает Влад, я просто ощущаю волны гнева, которые проходят сквозь меня. - Я подзаебался смотреть на это, мужик. Отправил одну к чёрту на рога, словно она не может рисовать свои картинки дома, у меня перед глазами, теперь другой ведёт себя, как психопат. Ты-то чего заводишься? У Киры по малолетству синдром Адели какой-то, а у тебя, какой синдром?

- Что? Какой, нахрен, Адели?

- Я ебу? Так психолог сказал.

- Какой психолог, ты ходишь к психологу?

- Ходил пару раз, когда Кира расклеилась...

- А почему ты ходил к психологу, а не она, она же расклеилась? - я делаю пальцами кавычки на слове «расклеилась».

- Просто не знал, как себя вести, вот и пошёл! - я смотрю на Влада, как на безумца, впрочем, он таким и является, когда речь заходит о «его сокровище». - Влюбилась она, сильно. Девчонка, вот и придумала себе принца, психолог сказал - синдром Адели, надо изолировать от предмета воздыхания, нужны новые эмоции, перемены. Поэтому я её в Вену отправил, от тебя подальше. С Кирой всё понятно, с тобой-то что?! У тебя что, почку отрезали или правый глаз? Ты ведёшь себя как ненормальный в последнее время, а сейчас ты перешёл все разумные границы. И мне нужен веский аргумент, чтобы не убить тебя нахрен, потому что я очень сомневаюсь, что ты не причастен к этому её внезапно появившемуся синдрому. Что у тебя с ней? Что у тебя с Кирой?!

- Ничего, - и это чистая правда, к моему несчастью. Сейчас я готов расстаться с яйцами и даже жизнью, чтобы ответить по-другому. Я хочу иметь что-то с Кирой, и в этот список определённо входят такие слова, как «любовь», «семья», «дети», «верность», но мой ответ по-прежнему - ничего!