Ответ (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 17

У мужчины был подбит глаз, разорвана рубашка, да и вообще было видно, что ему крепко досталось.

- Поляки попросили помощи, - сдавленно ответил он, - а когда я сел, избили и отобрали машину. Хорошо хоть, не тронули дочь. Кажется, у меня сломаны ребра. Вы нам поможете?

- А кто вы? - спросил вышедший из машины Сергей.

- Русские мы! - вмешалась в разговор девочка, с вызовом глядя на "детективов". - Не поможете? Ну и черт с вами!

- Лена! - попытался одернуть ее отец. - Как ты себя ведешь!

- Ты же видишь, что они смеются! - крикнула дочь. - Нас все ненавидят, а ты просишь у них помощи! Обойдемся!

- Сейчас посмотрим ваши ребра, а потом сядете в мою машину, - по-русски сказал Николай. - Отцу трудно говорить, поэтому объясни ты, как вы здесь оказались.

- Из-за брата, - ответила девочка, вся враждебность которой разом исчезла. - Он устроился работать в Германии, а до школы еще целый месяц...

- А как связаны твоя школа и брат? - спросил он, ощупывая ребра пострадавшего. - Заодно скажи, как нам к вам обращаться. Я Николай, улыбчивый тип в машине - это Павел. С остальными познакомитесь, когда сделаем остановку.

- Я Елена Никитина, а отца зовут Виктором. Я в этом году не отдыхала, и он обещал отвезти меня к брату. Я еще не была в Германии, а брат собирался взять неделю отпуска. Когда началась война, мы были в Лодзе и решили все-таки...

- Сделать глупость, - закончил за нее Николай. - И как вас вообще выпустили из России, да еще с ребенком! Нет у вас никаких переломов, возможно, что-то и треснуло, но до дома доживете. Учтите, что в Германию вас никто не повезет.

- Я это уже понял, - сказал приободрившийся Виктор. - Значит, не судьба!

Все сели в машины и продолжили полет. Николай был недоволен новыми попутчиками, поэтому не стал отвечать на их вопросы, предоставив общаться с ними Павлу. Виктор это заметил.

- Я вижу, что вы недовольны нашим появлением, - сказал он. - Может, остановимся в одном из городов и постараемся разжиться транспортом? Мы бы тогда вас не стесняли.

- Потому и недоволен, что вы не слишком умны, - не стал деликатничать Николай. - Наверняка вас не хотели выпускать из России, но вы проявили настойчивость. Застали в Польше Третью мировую и, вместо того чтобы тут же вернуться, повезли дочь в Германию! По-моему, это верх глупости, как бы вы ни любили сына. Мы обстреливаем Польшу ракетами, а вы, вместо того чтобы прятаться, бросаетесь оказывать помощь. Вас обобрали поляки, а вы после этого советуете лететь в их город! Мы потому и пролетели Германию без приключений, что не встретились ни с одним немцем! Если ничего не случится, через восемь часов будем в России, но случиться может все, что угодно, а я не знаю, чего от вас ждать! Учтите, что если начнете самовольничать и подвергните опасности остальных, сразу же брошу! Вашу дочь довезу, но не вас.

Виктор не нашел что ответить и обиженно замолчал. Павел спросил, когда они ели, узнал, что это было вчера вечером, и открыл одну из сумок с продуктами.

Через час впереди показалось зарево, а небо еще больше потемнело. Летевший первым Сергей повернул на север, и Николай тут же повторил этот маневр.

- Варшава, - сказал он остальным. - Теперь у поляков будет повод для ненависти. Себя не будут ненавидеть за глупость, поэтому остаемся мы. Дозиметр в первой машине, но и без него понятно, что тут повсюду радиация. Придется потерять часа три на облет. Потом еще час лететь до Белостока, и считайте, что мы в Белоруссии.

Джон посмотрел на дозиметр, не выдержал и выругался. Он весь день выбирался из Польши из-за того, что пришлось огибать пять зараженных участков. В машине осыпались стекла, и теперь в нее задувало радиоактивную пыль, от которой было невозможно избавиться. Час назад он пересек границу и сейчас был в двадцати километрах от Магдебурга. Здесь не должно было быть никаких военных объектов, а значит, и радиации.

"Звенит, сволочь! - подумал майор. - Не хочу смотреть на то, что он мне насчитал! Надо не прятаться, а лететь в город и попросить помощь. Неужели откажут?"

Магдебург встретил его пустыми улицами. В небе не было ни одной машины, не увидел он их и на автостоянках. Не было видно и людей.

"Не могли же все бежать, - думал Джон, приземлившись на одной из площадей. - Или могли? И зачем бежать, если здесь нормальный фон? Мне нужно срочно принять хоть какой-нибудь радиопротектор, иначе бессмысленно рваться домой, можно выбрать место покрасивее и застрелиться. И где здесь найти лекарство? Может кто-нибудь остался в полиции?"

Найти полицейский участок оказалось несложно. Оставив машину, он за несколько минут обошел все помещения, кроме одного, которое оказалось запертым.

- Эй! Вы там совсем сбрендили? - крикнули оттуда на немецком. - Дайте хоть пожрать!

- Подождите, сейчас открою, - ответил Джон и поспешил в ту комнату, в которой видел на одном из столов брошенную связку ключей.

Один из них подошел к замку, и открывший его майор имел счастье лицезреть небритого и неряшливо одетого мужчину лет пятидесяти, от которого несло перегаром. Ворот его рубашки был разорван, а на лице можно было рассмотреть следы побоев.

- Что за чертовщина! - вытаращился он на Сеймура. - Неужели наши свиньи поменяли форму?

- Вы кто? - спросил Джон. - Почему вас здесь заперли и где все остальные?

- Так вы не из быков? - дошло до освобожденного. - А где же они?

- Так вы ничего не знаете, - разочарованно сказал он. - Была война с Россией, базы янки уничтожены ядерными ударами, а в городе нет никого, кроме нас.

- Вчера немного перебрал, а потом врезал кому-то из быков, - объяснил немец. - Ну и меня отделали и запихнули в эту комнату. Георг Кёллер, автомеханик. Значит, война? Проклятье! Постойте, эти нашивки... Вы что, англичанин? Так у нас вроде их не было...

- Майор Джон Сеймур, Королевские ВВС, - представился Джон. - Лечу домой из Польши.

- Так вас и там раздолбали? - спросил Георг. - Еще мой дед твердил отцу, чтобы тот никогда не воевал с русскими, а он сам занимался этим во Вторую мировую и знал, о чем говорит. Вот что, майор... У вас ведь есть машина? Подбросите до дома? Так хочется есть, что нет сил терпеть, а идти пешком через полгорода... Заодно сами позавтракаете или пообедаете - понятия не имею, сколько сейчас времени. Когда бил этого жирного борова, раздолбал о его рожу свой комм.

- Пойдемте, довезу, - согласился Сеймур. - У вас, случайно, нет радиопротектора?

- Это средства от радиации? - спросил идущий за ним к выходу немец. - Есть оно у меня, причем не случайно, а из-за ваших янки. Это мы угомонились и не лезем в Россию, а у них с этим плохо. Возле нас нет их баз, но их полно у других. Последнему дураку понятно, что нельзя полвека готовиться к войне и не подраться, вот все и запаслись. Не знаю, какое вам нужно, но у меня три упаковки "Мескамин-Ультра". Только его нужно принимать заранее.

- Пойдет и ваш мескамин, - ответил Джон. - У меня все время была с собой аптечка, а в этот выезд не взял. Такое вот везение.

До Сток-он-Трента летели два часа. Повсюду до самого Бирмингема была вода. В том месте, где должен был находиться город с миллионным населением, не осталось ни одного дома. Здесь уже сошла вода, но Грант не увидел ничего, кроме грязи и гор мусора. Потом местность начала повышаться и появились участки, до которых не дошла волна.

- Все, дальше не будет никаких разрушений, - сказал он женщинам. - Минут через двадцать должны прилететь.

- А для чего нам возвращаться к убежищу? - спросила Элизабет. - Если в Сток-он-Трент не дошла вода, может, в нем и пожить?

Сандра сильно переживала из-за смерти матери и не участвовала в разговоре.

- Кому мы там нужны, дочь? - ответил Грант. - Спаслись не мы одни, наверняка таких много. Будут ли сейчас что-нибудь стоить деньги и как ими расплачиваться, если мы уже забыли, как выглядят наличные и отсутствует связь?