Ответ (СИ) - Ищенко Геннадий Владимирович. Страница 21

- А кто вам сказал, что я француженка? Имя? Я из России, а имен поменяла столько, что с трудом вспоминается настоящее.

- У меня еще не было русских подружек, - сказал Исаак. - Так вот почему я сразу почувствовал в тебе какую-то ненормальность!

- Я нормальней вас всех! Я не боевик, но и то додумалась бы, что лучше начать разгрузку продуктов и только потом захватывать машину. И для родственников нашла бы нужные слова, даже для таких упертых, как твой дядя! И к бегству подготовилась бы заранее, а не слушала чьих-то советов. С моей точки зрения, ненормальные здесь вы.

- Придержи язык! - рассердился Марк. - Шеф, может, ее здесь кончить?

- Она еще пригодится, - отказал Исаак и добавил для Арлет: - Помолчи! Не видишь, что все на нервах?

- Дайте ствол, - попросила женщина. - У вас три лишних, а я когда-то неплохо стреляла. Если придется драться, постараюсь заменить убитого по вашей глупости Марио.

Липман, проигнорировав недовольство наемников, отдал ей взятый у водителя глок.

- Скоро приедем, - сказал выглянувший в небольшое окно Марк. - Может, ехать медленней? Люк так гонит, что могут прицепиться из-за одной скорости.

Исаак через комм приказал сбросить скорость, что тотчас же было сделано. Минут через десять въехали в город. Когда их забрали с корабля и посадили в автобус, везли прямо, никуда не сворачивая, поэтому не пришлось узнавать дорогу. Пока ехали в порт, к ним никто не прицепился. Видимо, несмотря на свою злость, дядя все-таки внял его просьбе и не стал сразу звонить брату, дав им шанс беспрепятственно добраться до корабля. Была надежда на то, что за прошедшие дни портовые власти не успели разогнать команду и сменить место стоянки. С кораблем так и оказалось, а из команды на борту остались четверо. Их охраняли два солдата, которых встревожил подъехавший к трапу грузовик и вышедшие из него мужчины. Увидев бритые лица, они направили на приехавших автоматы.

- Я буду спать в машине, - добавил Грант, - а у вас переночует моя дочь с этими детьми.

- У меня есть свободная комната, - ответила хозяйка дома, в который они позвонили. - Чем будете расплачиваться? Учтите, что возьму только золото или резервный накопитель. У вашей дочери в ушах серьги, за них пущу на две ночи.

Уже немолодую, сильно располневшую женщину мучила головная боль, а тут принесло этих беженцев.

- Отец, я их не отдам! - схватилась за серьги Элизабет. - Это подарок и единственная память от Марка! Кроме того, они с алмазами!

- Может, возьмете мое кольцо? - спросил он, показав массивное обручальное кольцо. - Но мне нужно приютить их хотя бы на три ночи.

- За него я пущу кого-нибудь одного! Если хотите, можете попытать счастья в другом месте, но вряд ли вам повезет. В городе на одного жителя приходятся трое таких, как вы. У большинства ничего нет для оплаты, поэтому ночуют в машинах.

- За серьги пустите дочь с малышами и не на одну ночь, а на пять! - предложил Грант. - Если не согласны, мы уходим.

- Какие размеры камней? - спросила хозяйка.

- Почти карат, - со слезами на глазах ответила Элизабет.

- Ладно, - нехотя согласилась толстуха. - Давайте серьги и можете их оставлять. Но питание должно быть свое!

- Идите, - сказал дочери Грант. - Утром я вас заберу.

Пристроив дочь и внуков, он вместе с Сандрой вернулся к машине.

- Надо было и им здесь ночевать, - бурчала она, устраиваясь на заднем сидении.

- Сейчас ты лежишь, а если бы они были здесь, пришлось бы сидеть. Малыши стали бы капризничать, поэтому ни у кого из нас не было бы нормального отдыха.

- Ты думаешь, что за пять дней высохнет грязь?

- Если не высохнет, еще два-три дня поживем в машине. На большее время у нас не хватит продуктов.

- Меньше нужно их раздавать! Этот полицейский предлагал тебе золото.

- Давай закончим разговор, пока не поругались, - предложил Грант. - Мы с тобой слишком разные и по-разному смотрим на мир. Завтра я схожу в городской совет и узнаю, что в нем решили. Возможно, к этому времени объявится и правительство. Они просто обязаны будут заняться беженцами и порядком. Полицейский, о котором ты говорила, прав в том, что если этого не сделать, прольется кровь. Беженцы не захотят умирать и заставят делиться тех, кого не затронула катастрофа. При этом наплюют на все законы.

- Хорошо бы, - зевнув, сказала Сандра. - Как ты думаешь, сможет выбраться отец?

- Не знаю, - ответил он. - Мало уцелеть, нужно еще добраться сюда через всю Европу. И без связи трудно будет найти друг друга.

- Не думала, что ты сегодня так рано вернешься домой, - сказала Света, - но это хорошо. Будешь кушать?

- Я уже поел, - ответил Мурадов внучке. - И почему рано? Уже почти шесть.

- Сталин во время войны...

- Я не Сталин, и война уже закончилась, - перебил он девочку. - Хороший руководитель не должен работать сверхурочно. Если он это делает, значит, не умеет подбирать помощников. Не скажешь, почему ты какая-то взъерошенная? И этот синяк...

Низкая и стройная, тринадцатилетняя Света не могла похвастать красивым лицом из-за скуластости и узких глаз. Одно время в школе ее даже дразнили "китаёзой". Не украсил ее и синяк на щеке.

- Все ты замечаешь! - с досадой сказала внучка. - Я же его забелила.

- Ты мне не ответила.

- Подралась в классе, - буркнула Света. - Один придурок сказал, что ты только в России убил больше людей, чем это сделал Чингисхан. И я должна такое слушать?

- Понятно. И кто же этот придурок?

- Неважно. Дед, можно я сегодня останусь у вас?

- Можно, - разрешил он. - Только позвони родителям. Где Мария?

- Бабушка у Брагиных. Скажи, москвичей действительно будут переселять?

- Частично, - ответил Николай Дмитриевич. - Тебя это сильно интересует? Тогда сделай чай, а потом поговорим.

Света умчалась на кухню и через несколько минут принесла ему на подносе чашку с чаем. Поставив все на столик в гостиной, она села на диван и приготовилась слушать.

- Может, дождемся бабушку? - предложил он. - Мне не придется два раза говорить об одном и том же.

- Ну дед! Ты же обещал! - возмутилась внучка. - Бабушка может прийти и через час!

- Ладно, - сдался он. - Переселять будем тех, кто живет в Северо-Западном округе. Через неделю начнем работы по вывозу мусора и дезактивации, а потом определимся с количеством и очередностью. Никого из твоих подруг это не затронет.

- А в школе говорили, что переселят всех.

- Это болтовня. Столицу будем переносить, но через год-два, и этот перенос займет лет пять. Тогда можно будет разгрузить и Москву. Как бы мы ни чистили, все равно в городе еще много лет сохранится повышенный фон. Это никому не прибавит здоровья.

- А остальные города?

- Те, которым сильно досталось, не будут восстанавливаться. Мы их построим заново в другом месте. Примем меры к тому, чтобы не распространялось загрязнение и демонтируем оборудование на промышленных предприятиях. Эти работы уже ведутся. Что тебе интересно еще?

- Еще говорили о социализме.

- Временный государственный контроль - это не социализм, - усмехнулся Николай Дмитриевич. - Если бы я решил его ввести, прожил бы считанные дни. Просто по-другому сейчас не получится обеспечить порядок и снабжение населения в первую очередь продовольствием. Для цивилизованного капитализма должны пройти сотни лет, а не пятьдесят, хотя и на Западе сейчас не обойдутся без жестких мер. Это все или ты еще что-нибудь услышала в своей школе?

- Вы уже подсчитали? - спросила Света. - Я говорю об убитых... Или это секрет?

- Не секрет, но скажу с условием, чтобы ты не болтала. Все сообщат, но дня через два. Убитых у нас примерно двести тысяч и в два раза больше раненых и облученных. Это меньше планируемых потерь и очень мало по сравнению с тем, что потеряли Америка и ее союзники. Эти цифры еще уточняются, но я не думаю, что они сильно изменятся. Позвони бабушке, чтобы она не задержалась в гостях, а я закажу пирожные. Ты не так уж часто балуешь нас своим вниманием, поэтому нам интересны твои дела. Не одному же мне отвечать на вопросы, я тоже люблю их задавать.