Искажающие реальность-2 (СИ) - Атаманов Михаил Александрович. Страница 32

Получен сорок восьмой уровень персонажа!

Получено три свободных очка навыков!

В яростной бескомпромиссной битве никакого участия я не принимал, а потому даже удивлён был полученному опыту. Хотя Фокси сама прописалась моим петом, так что формально по игровым алгоритмам всё выходило верно — какая разница, с помощью чего убить противника? Натравленный на врага зверь — такое же оружие, как клинок или бластер. Разве что пет получит свою долю опыта, в отличие от того же ружья или топора. Вот только кого «мы с петом» только что завалили?

Лишь когда зубастая лиса разжала окровавленные клыки и бросила к моим ногам бездыханное тело, я смог разобрать, что останки принадлежат миелонцу по имени Аюк Ух Миияуу из прайда Небесного Бойца, Ассасину 76-го уровня.

Прайд Небесного Бойца? Помнится, наказанный воришка был как раз из этого клана. Неужели это месть за подстреленного из Импульсной винтовки малолетнего карманника? Кстати, а вот и он — я заметил на балкончике наблюдавшего за мной вора-миелонца 17-го уровня. Поняв, что обнаружен, воришка Тини Уи-Мауйя поспешил отойти назад и скрыться.

— Жаль, никаких предметов не выпало в дроп. Есть только тело. Тебе хвост, остальное мне, — проговорил голодный морф, и спорить я не стал.

Хвост Аюк Ух Миияуу, Ассасина 76-го уровня (трофей)

Известность повышена до 39.

Авторитет повышен до 3!

Пока крепил уже второй хвост к себе на шлем, я старался стоять спиной к жуткому пиршеству и не обращать внимание на противный хруст и чавканье за моей спиной. Однако абстрагироваться от всех этих звуков было весьма непросто, они почему-то пробирали меня до костей. Возможно потому, что ещё вчера я отметил, что кровь миелонцев такая же красная, как и у людей, да и строением тела они весьма походили на нас. Так что в поедании их трупов было что-то крайне омерзительное и неправильное, мне неприятно было даже находиться поблизости, не то что смотреть на это. Да и вообще меня бы наверняка стошнило, если бы я повернулся в сторону обедающего таким образом морфа.

— Да, всё, всё, я уже доела! — Фокси явно прочувствовала весь букет моих эмоций.

Я осторожно обернулся, ожидая увидеть обглоданные кости и забрызганные кровью стены и даже потолок. Однако ничего такого не было, о кровавой трапезе напоминал разве что лишь влажный пол на том месте, где совсем недавно лежало тело. Ни останков, ни следов крови — морф подчистил всё. Пришла дурацкая мысль, что Фокси сожрала миелонца вместе с его одеждой и обувью. Но я тут же сам себя поправил — никакие предметы не выпали в лут, так что жевать обувь космической лисице не пришлось.

— Герд Комар, кормить меня в кафе уже не нужно, я хорошенько наелась. Да и ты, насколько понимаю, тоже нескоро ещё поборешь брезгливость и вернёшь себе аппетит. Тогда не будем терять времени, пойдём сразу к переходу на основную станцию.

Я снова взглянул на мокрое место, оставшееся от миелонского убийцы. С сомнением посмотрел на довольно облизывающуюся лисичку, чьё тело даже не изменилось, несмотря на только что заглоченную жертву фактически с себя размером. Не стану ли я невольным соавтором жуткой и кровавой страницы в новейшей космической истории, принеся этот ходячий ужас обитателям станции?

— Кажется, я начинаю понимать, зачем тебе нужна основная станция! Там ведь проживают тысячи и тысячи существ, и огромная территория, где морф может обитать годами, питаясь неосторожными жертвами, меняя тела и оставаясь неуловимым!

По ощущениям, у меня словно сердце замерло в груди на пару секунд, как будто его коснулись ледяные пальцы. Впрочем, вызванная навыком Ощущение Опасности волна тревоги и страха быстро прошла. Фокси же совсем по-человечески помотала башкой и прокомментировала мои обвинения:

— Герд Комар, описанная тобой жизнь подошла бы лишь неразумному НПС-зверю. В жизни же морфа куда больше целей, желаний и стремлений, чем просто тупо набить себе брюхо.

Глава четырнадцатая. Подкидыш

Что-то явно случилось… В прошлый раз, когда я в одиночку шёл по роскошному огромному холлу жилого этажа, тут находилось где-то полторы-две сотни существ самых различных рас, праздно гуляющих или мирно беседующих между собой. Сейчас же после выхода из гостиницы перед нами с Фокси открылся плотно забитый миелонцами зал, их тут были тысячи, если не десятки тысяч. Все куда-то двигались в одном направлении, галдели, ссорились между собой. Причём только миелонцы, представителей других рас в этой толпе я вообще не видел.

Что происходит? Эвакуация со станции? Пиратскую базу кто-то атакует? Именно это я предположил, наблюдая за давкой в центре зала. Морф тоже остановился, осматриваясь, растопырив лисьи уши и даже принюхиваясь. Наконец, Фокси произнесла с досадой в голосе:

— Вот это мы попали… Нужно было раньше идти через пункт контроля.

— Что стряслось? Началась война? — испугался я, на что получил очень странный ответ:

— Хуже! Сюда на Меду-Ро IV с визитом прибыла одна из четырёх воплощений Великой Первой Самки, уважаемая проповедница лэнг Амиру У-Маяу.

Признаться, я ничего не понял. И что такого плохого в этом визите? Как появление одной из четырёх чем-то необычных самок могло сказаться на моих планах? Наоборот, вроде бы, большее количество прибывших кораблей означало и больше возможностей договориться с их капитанами. Я помолчал с минуту, обдумывая сказанное своей спутницей и наблюдая за потоком миелонцев в зале. Потом всё-таки признался в своём невежестве:

— И что плохого в визите этой особы? Эта проповедница ненавидит представителей других рас? Нам с тобой грозит опасность?

— Вовсе нет. Насколько знаю, Амиру — самая миролюбивая из четырёх существующих ныне воплощений жившей тысячи тонгов назад древней самки, которую миелонцы почитают как божественную основательницу своей расы. Но то, что ты сейчас видишь, это толпы религиозных фанатиков, слетевшихся с сотен обитаемых систем галактики, чтобы хотя бы краешком глаза увидеть живую легенду расы миелонцев. Я совершенно не уверена, что нас с тобой вообще пропустят туда, где будет проповедовать лэнг Амиру У-Маяу. Даже если официального запрета на присутствие представителей других рас и не будет, всё равно кто-нибудь из фанатиков убьёт нас просто «на всякий случай», чтобы мы не причинили вред их живой святыне.

Я аж вздрогнул от такой невесёлой перспективы. Мдаа, сурово… Хотя Фокси была совершенно права, фанатики везде ведут себя одинаково агрессивно, во всех мирах. Что ж, мне и до этого не очень-то хотелось лезть в галдящую плотную толпу, а после слов Фокси я и вовсе передумал проходить сейчас на основную станцию по заполненному миелонцами коридору. Хотя ничего особенно страшного в случившемся я не видел — ну пройду контроль чуть позже, когда все эти религиозные мероприятия завершатся. Только хорошо было бы вообще понять, сколько по времени все эти церемонии занимают? У меня ведь оставалось в запасе чуть более сорока часов, это не так уж и много на самом деле…

Поскольку делать было нечего, мы с лисичкой по лесенке поднялись на второй этаж и вышли на балкончик, откуда открывался вид на всё прибывающую с каждой минутой толпу миелонцев различных расцветок и размеров. Движение вперёд уже практически застопорилось, так как пространство в дальнем конце зала было плотно забито прибывшими паломниками, а задние ряды всё напирали и напирали. К тому же многие из прибывших гостей особым долготерпением не отличались — всё чаще я видел вспыхивающие конфликты между соседями с использованием когтей, зубов, а иногда и клинков. Это действительно было какое-то безумие — за место поближе к выходу из зала тут реально могли убить! И действительно убивали!

Навык Зоркий Глаз повышен до сорок девятого уровня!

Возможно из-за этой опасности некоторые прибывшие паломники предпочитали не прорываться вперёд, а наоборот отойти к стенам зала и переждать возникшую давку и кровавые разборки между нетерпеливыми сородичами. Хотя причина их поведения могла быть совсем другой — Фокси перевела для меня выкрики некоторых особо буйных и экзальтированных паломников, утверждавших, что лэнг Амиру У-Маяу обязательно пройдёт прямо по этому залу, а потому её можно будет здесь увидеть, духовно приобщиться к святой благодати, а может даже физически прикоснуться к великой проповеднице.