Академия относительности (СИ) - "Лайа Дало". Страница 7

Йелла Мирвиэлю скорее всего грозит смерть, а судьба Дома будет зависеть от того, насколько сильной будет признана его вина — если докажут намеренье не только убить лично меня, но и свергнуть власть Вауу, вот тогда Милфейсам не поздоровится, в обратном случае у них есть шанс отделяться лишь штрафом и повинностями в пользу Вауу. А вот Свизрены получат полной мерой. Зря, ох зря, Мастер Тито не пришёл. Теперь пострадает весь Дом, все его представители. Многим просто не жить. Думаю, Мастер Кирмиль лично займётся устранением своего бывшего любовника. Такие поступки противоречат негласному кодексу наемников, так что Свизрен кругом неправ.

Что до Хазнадума… Своей смертью он выкупит честь Дома и смоет позор своего поступка, вот только почему-то мне кажется, что все это последняя подлянка с его стороны. Или проверка. По Праву Севера смертный приговор должен привести в исполнение лично Герцог, ну или Младший Герцог, раз уж Иллири нет на месте. И я не могу ни отказаться, ни передать эту ношу кому-то другому.

Крэшшш… Ещё одно табу, которое этот Мир заставляет нарушить…

Запрет на убийство зашит глубоко в нашем сознании. Пожалуй, это одно из основных «не», которое мы учим с самого раннего детства. Да и дети, даже в своих самых жестоких порывах, они редко стремятся именно убить. Причинить боль? Да. Познать границы дозволенного? Безусловно. Но не убить, не прекратить игру насовсем. Но вот если хоть раз преступить эту границу, если хоть раз отнять жизнь у другого существа, даже случайно… Душа меняется необратимо. В чём-то она становится свободней, избавившись от ещё одного ограничения, но и темнее, гораздо темнее. И в следующий раз чужая смерть уже не кажется чем-то невозможным, а если случится вновь отнять жизнь, то убийство может стать излюбленным выходом из затруднительной ситуации. Или чем-то вроде спорта…

Мне предстоит убить. Пусть это называется казнью, но от этого ничуть не легче. Лишить жизни не просто живое существо, но разумное. Н-да… И я ещё что-то говорил про дроу? Вот мне и выпал мрачный шанс «потренироваться» …

Внутренний двор Цитадели был заполнен разумными, как и окружающие стены, и дозорные башни. Ничто так не притягивает, как вид чужой смерти. Почти как заглянуть в Бездну. Главное, чтобы она не взглянула в ответ. Вновь вспомнились дроу. Может быть, правы они и в чужой смерти нет ничего запретного, коль скоро она вершится во имя какого-то высшего смысла? Вот я уже ищу себе оправдание…

Но Хазнадум же сам попросил, значит, принял свою судьбу? И я всего лишь её орудие? Даже не знаю, что хуже — убийца или слепое орудие судьбы. Крэшшш. Пэхи всем моим моральным принципам.

Я посмотрел в глаза коленопреклонённого дворфа, пытаясь отыскать в них ответ на морально-этическую дилемму. И внезапно нашёл. Коленопреклонённый. Море, песок, Мас. Мас. Внезапно всё встало на свои места. Смерть за смерть. И пусть моя прошла рядом, лишь едва коснувшись острым крылом, но Безносая всё ещё бродит вокруг моего тана’саах. Моего. А передо мной один из тех, кто попытался отнять то, что принадлежит мне. Мас назвал меня своим Владетелем, значит, только у меня есть право забрать его дыхание. Никто другой не смеет причинить ему зла. А они посмели. А я тана’ле, и это моя обязанность покарать нечестивцев. Пошедших не только против воли своего властителя, но против воли старых Богов. Я не орудие судьбы, но карающая длань Льдов.

Копье Льда соткалось само, потребовалось лишь незначительное усилие и капля воли, чтобы оно вонзилось точно в сердце предателя, а потом стремительно растаяло, вымывая кровь и жизнь из тела дворфа. В последний свой миг Мастер Дарир взглянул глаза в глаза, и не было в том взоре упрека, обиды или боли. Только принятие и одобрение. Его убийством я заслужил его же уважение. Север такой Север…

ГЛАВА 3. Весеннее прощание. Раэль

С того дня прошло почти два месяца. В Пределе царила тишь и благодать, Суд в столице заседал исправно, вину свою Милфейсы не признавали, периодически пытаясь скинуть всё то на Свизренов, то на Владыку, то на Хазнадумов, мол, они и не знали, что у заговорщиков такие подлые планы по свержению законного и горячо любимого Младшего Герцога, а просто финансировали проекты хороших разумных. Кто же знал, что «хорошие разумные» на поверку окажутся столь неблагонадёжными гражданами Империи и пойдут против воли Императора, посадившего Вауу на трон Севера. Все прекрасно знали, что это всё ложь, но прямых доказательств не было, свидетелей, кроме лича поднятого Αлеанате никаких, а значит, дело продвигалось медленно, и было совсем неясно получат ли Милфейсы своё или им таки удастся выкрутиться. Что делают деньги и хорошие адвокаты… Н-да, во всех мирах одна болезнь…

У нас же весна постепенно оголяла холмы и леса от снежного покрова, но до тепла и зелени было ещё далеко — они приходят позже апреля. Εсли повезёт, то в мае. Если нет, то в июне. Но природа-природой, а вот за мной весна уже пришла. Уже совсем скоро мне предстоял экзамен для досрочного поступления в Αкадемию и по совместительству доказательство моей магической инициации. И совершенно некому было меня толком ко всему этому подготовить. Конечно, я учил и тренировался все три с лишним года, я знал, пожалуй, даже больше, чем нужно для поступления, но всё же!

Наставник мёртв, его проводил в последний Путь его собственный лучший друг. Мас не сказать, что, жив, а Бри… Бри вскоре должна была покинуть Цитадель и вернуться в Военкад для финальных тестов и прохождения посвящения, так что и сама была загружена по самое не могу. Между нами давно уже был не контракт, но дружба, и именно это и не давало мне попросить её о помощи. Εй бы кто помог.

Вот и мандражировал я вовсю, сидел почти безвылазно в библиотеке и повторял-повторял-повторял. Перед глазами рябило от бесконечных схем формул, трактатов по Целительству сo всеми анатомическими подробностями, от учебников по общим и теоретическим наукам, а от подсунутого Бри учебника по Некромантии немного даже подташнивало. Так что в свой очередной вечерний визит к Масу я пришёл в не совсем адекватном состоянии, вернее в полной прострации и отупении. Прогнал Миссу, которая в последнее время тоже решила прописаться у моего тана’саах, влюбилась, что ли? Вот был бы номер… Присел как обычно на краю и сам не заметил, как подобрался под бок к своему дроу и сладко уснул. Не помню, снилось мне что-то или я просто вырубился, но проснулся бодрым, отдохнувшим и почти счастливым, хотя за окном еще даже не собиралось рассветать. А уж когда возле уха раздалось сонное:

— Отдай одеяло…

Я и вовсе подпрыгнул на кровати как ужаленный — Савана больше не было! Поддавшись порыву, я тут же обнял Маса, мимоходом отметив его излишнюю худобу и общую вялость мышц. Дроу даже не пытался от меня закрыться, так что его тихое счастье я ощутил всем существом и слова его совсем не удивили:

— Стоило умереть, чтобы почувствовать это.

Ну да, и я не счёл нужным скрывать свои чувства и не просто опустил щиты, но и спроецировал эмоции. В последнее время у меня и это стало получаться, хоть и не очень хорошо, далеко не всегда и не со всеми.

Немного отстранившись от Маса, я заглянул ему в лицо:

— Как ты?

— Хреново, но жить буду.

Кажется, я очень плохо влияю на окружающих — всё чаще я слышу от них свои фразочки, что с одной стороны забавляет, а с другой раздражает неимоверно. Нашли себе модель для подражания. И ведь даже не объяснишь, почему у меня порой ухо или глаз дёргается…

— Будешь! Куда ты денешься от меня?

— Никуда.

Мас улыбается совсем по — мальчишески, хоть и устало. А мне нужно сказать ему важное, не то, что он ждёт, не то, что он жаждет, но…

— Спасибо.

— Спасибо в карман не положишь.

Я же говорю — очень плохо на них влияю… Ухмылка растягивает губы, и я неосторожно спрашиваю:

— И чего ты хочешь?

— Нет, ты сперва пообещай, что сделаешь.

Хитрый-хитрый дроу, хочет поймать меня, но сегодня я готов уступить — это такая малость по сравнению с его жертвой.