Сравнение двух академий (СИ) - Шаповалова Дарья Викторовна. Страница 9

– Наш первый курс разделён на четыре группы, – объяснил он.

– А … Вот почему было так мало народу на первой паре! У других будут занятия позднее.

Маккарти кивнул.

Сглупила, сознаюсь. Мне почему-то казалось, что раз специальность у нас одна, то так мы и будем всем курсом ходить. Кроме того – добро же действует совместно.

– Ты даже не посмотрела на номер своей группы?! – воскликнула Вероника. – А я ещё думала, что это я глупая.

– Тебя определили в нашу группу, не волнуйся. Я специально перед ботаникой посмотрел номер своей и твоей группы, – ответил Эарлан.

Не знаю почему, но в этот момент я почувствовала к нему настолько сильное чувство симпатии, что хотелось обнять и никуда не отпускать его. Забавно, не так ли?

Первые парты заняла Шекила со своей компанией, остальные предпочли средние и последние. Мы выбрали вторую парту.

В этот момент вошёл преподаватель. Это был мужчина среднего роста, с коротко стриженными белыми волосами. Он был одет в очень яркую мантию, переливающуюся разными цветами. Кажется, такие мантии назывались цветодожвеки и предназначались для того, чтобы человек не повредился какими-нибудь взрывающимися или кислотными зельями. У мамы тоже есть такой, но одевает она его отнюдь не часто. У чёрной магии свои особенности, и цветодожвеки не всегда могут спасти от них.

– Рад видеть весь первых курс, – произнёс преподаватель.

Сейчас, когда он повернулся к нам лицом, мы смогли разглядеть, что его глаза примерно такого же цвета, как его цветодожвек, то есть такие же переливчатые. И при этом он очень молодо выглядел. Значит, либо недавно стал преподавателем, либо пользуется какими-нибудь зельями молодости и красоты. Среди тех, что дала мне мама, кстати, есть и такие.

– Меня зовут Экрин Белл, и я буду вести у вас все дисциплины, связанные с зельеварением.

Он сделал паузу, видимо, его имя должно было быть известно среди присутствующих. Мне оно ни о чём не говорило, Веронике тоже, поэтому Эарлану пришлось нам объяснять:

– Он один из самых молодых перспективных специалистов. Ведущий боец сил добра.

Я перевела взгляд на Белла. Он выглядел явно довольным своими успехами. Впрочем, если бы я в свои восемнадцать достигла бы хоть каких-нибудь высот, я тоже гордилась бы.

– Не пугайтесь, – он улыбнулся и смотрел на нас приветливо, что после общения с Эльиэнь сильно грело нам душу. – Мучить никого не буду, но и просто так закрыть мой предмет вам не удастся. Итак, – он повернулся к доске, – записываем название дисциплины. Надеюсь, тетрадки есть у всех?

Тетрадки были, причём уже даже открытые, как и готовые ручки.

– Исцеляющие и восстанавливающие зелья. Этим мы займёмся весь первый курс, и частично эта дисциплина у вас будет встречаться по другим предметам. Итак, первый и самый главный вопрос: в чём заключается наша основная задача, как сил добра? Кто мне ответит?

Рук было много, видимо, этот вопрос был очевиден почти для всех находящихся здесь. Я тоже подняла. Мне казалось, я знаю ответ.

По иронии судьбы, спросили именно меня.

– Только представьтесь для начала.

– Виилам Даффи. Основная задача добра – бороться со злом.

– Не совсем. Кто поправит?

Рук также осталось много. На сей раз отвечала подружка Шекилы.

– Мивала Махер, – представилась она. Красивая, кстати, из тех, о ком пишут оды и слагают баллады. Как я в дальнейшем разглядела её – голубоглазая, со светлыми длинными волосами и с какой-то потаённой добротой в глазах.

– Наша основная задача – бороться с тем вредом, что принесло зло. Лечить растения, помогать животным и не дать умереть человеку. Поэтому к нашей академии и добавлено слово «Благоденствия».

Последнее она произнесла специально для меня, глядя мне в глаза. И при всей своей подозрительности, я не чувствовала в её словах насмешку, просто желание объяснить мне, в чём я не права.

– Отлично, садитесь. Да, всё именно так. И на этом предмете вы научитесь создавать такие зелья, чтобы можно было исцелять и восстанавливать. Запишите эту формулировку.

Мы записали основную цель нашего предмета. Да, интересное определение, я и не знала, в чём заключается смысл борьбы для добра. Наверное, именно поэтому добро не действует так масштабно. Разрушить легко, а строиться всё медленно. Так и зло, быстро всё сделало и исчезло, а добро остаётся, потому что свою задачу ещё не до конца выполнило. Вот почему добро побеждает. Оно просто дольше остаётся.

– Так, а теперь приступим к нашему первому зелью, – вывел меня из задумчивости голос учителя. – Записываем первое зелье, которое мы будем изучать – viridis potionem, или зелёное снадобье. Кстати, зелья в человеческой картотеке принято записывать, в основном, латынью.

– А в не человеческой? – спросил кто-то с последних рядов.

– Языком Крови.

– Крови? – тихо переспросила Вероника. Она явно подумала что-то не то.

– Язык Крови – это название одного из восьми языков заклинаний, – пояснила я. – На самом деле он написан не кровью, у него просто название такое.

– А, – обрадовалась Вероника. – А я уже испугалась. Но название неприятное.

– Неприятное. Но у него есть своя история. Расскажу за завтраком.

Белл как раз уже начал диктовать ингредиенты для зелёного зелья.

* * *

Через пять минут после окончания пары мы сидели в столовой и ели свой второй завтрак, как говорят в англоязычных странах.

– То есть, вы себя называете чёрно-белым миром и живёте обособленно, как волшебники из «Гарри Поттера[1]»?

О том, что разговаривать с набитым ртом не совсем прилично, Веронике, видимо, было неизвестно.

– Ой, я и забывала, вы, наверное, не знаете, кто такой «Гарри Поттер»! – тут же воскликнула попаданка.

Разговор будет более серьёзным, чем я себе представляла.

– Знаем. Эту книгу мы проходили в школе, – ответила я, – для того чтобы лучше знать ваши предпочтения.

– То есть вы – сказочные персонажи и выживаете только за счёт нашей энергии?

Неужели мы и впрямь так выглядим?

– Нет, – вмешался в наш разговор Эарлан. – Мы такие же люди, как и вы, и совершенно от вас не зависим.

– Тогда почему вы прячетесь от нас?

– Так сложилось исторически, – ответила я.

– Была война, конфликт, разлучивший нас?

– Нет, просто сложилось исторически. Как в своё время разделились ваши народы, образовывались государства … А потом сама собой сложилось это отчуждение.

– Но смысл этой вечной борьбы со злом?

Вопрос хороший, и помню в детстве я как-то задала его. И папа мне ответил то, что я сейчас повторю Веронике:

– Все люди разные и всем надо как-то само реализовываться. Кто-то рисует картины, а кто-то пытается захватить мир. Но так как зло любит пафос, то и придумало эту битву добра и зла. Просто так захватить мир неинтересно, а вот в борьбе …

Да, я знаю, получилось тоже пафосно. Но иного объяснения у меня не было. А так и ясно, и, в принципе, реалистично, правдоподобно. И лучше прочих похожих объяснений.

– Интересная теория. Сама придумала? – спросил Эарлан.

Он в некоторой задумчивости смотрел на меня.

– Нет. Так папа когда-то ответил.

– То есть это не совсем так?

Бедная попаданка. Похоже, мы её сильно запутали.

– На самом деле теорий о подобной борьбе много, даже есть целые научные труды, – ответил Маккарти. – Но, в целом, да, Виилам права.

Некоторое время Вероника молчала, молча поглощая еду. Потом начались новые вопрос:

– Вот у вас есть мир. Вы называете его чёрно-белым, читаете нашу литературу и изучаете нашу культуру, – мы с Эарланом кивнули, – а также всё остальное и ведёте между собой непонятную борьбу, причины которой вам неизвестны. Я всё правильно поняла?

Снова кивок.

– Вы тут все боретесь, да?

– Нет. Есть злодеи, добряки и люди вполне обычных специальностей, не связанных с добром или злом. Как инженеры, экономисты …

– Программисты, – ответила шёпотом Вероника. – Я мечтала учиться на программиста, но запуталась в этих специальностях.