Пророчество Сингамара - Волчарин Сергей. Страница 29

– Пожалуй, да. Эту схватку орки запомнят надолго. Если мы победим, то будут написаны такие песни, каких еще не слышал мир.

– Ага, – вытащил, наконец, еду изо рта встрял Снатог, – потом с каждого двора слышать гогот о том, как наш принц нарядил великанов в медные листы брони и обвешал украшениями по плечам.

– Я серьезно! – надула губы Юнора. В ее глазах демонстративно забегали желтые искорки.

Снатог слегка побелел, сорвал со стола свое блюдо и выставил его перед лицом, рассыпав по столу куски мяса.

– Что это он? – наклонился к Юноре Пронт.

– Знала бы я, – беззаботно пожала плечиками волшебница.

– Конечно! – раздалось из-за блюд. – В прошлый раз, когда у нее глаза запылали, она пожгла половину леса!

Пронт удивленно уставился на молодую волшебницу. Он и не думал, что она способна на такое. А она многому научилась за годы жизни в Старгоне. Юнора же лишь застенчиво потупила глазки и продолжила щипать свою птицу.

Утром Пронта разбудил дикий грохот. Он подорвался, словно ужаленный и, с мечом наперевес, подскочил к окну. Великаны выдирали створки ворот вместе с кусками стены. Поднимались клубы пыли, скрывающие половину Верхнего города. А уж грохот стоял такой, словно горы под Троганом осыпались в Темницу Душ. И почему именно на рассвете? Ладно, спать уже не хочется.

Спустившись на улицу, где все так же стояли столы с едой, Пронт двинулся легонько позавтракать. Ему принесли кусочки холодной солонины и кружку слабого орочьего пива.

Пыль на краю города еще толком не осела, потому Пронт не сразу заметил Снатога, ведшего в поводу грифона, причем, если Пронт не ошибался… Того самого грифона! Пронт выронил кусок мяса, чуть не поперхнувшись уже откушенным. А Снатог подвел грифона и с довольной миной уселся рядом. Отрезал себе кусок солонины и уже воткнул в него вилку, когда грифон возмущенно гаркнул.

От неожиданности Снатог подбросил вверх весь свой кусок мяса, который был проворно пойман в воздухе клювом.

– Да нечистый тебя подери, дурное животное! – размахивал руками капитан под залихватский гогот Пронта. Грифон, в свою очередь, грозно клекотал, изредка подергивая крыльями, словно пытаясь их растопырить.

– Я смотрю, – утер воображаемую слезу с глаз Пронт. – Вы с ним все же подружились?

– Я с этим!.. Этой!.. – Снатог краснел от гнева. – Да чтоб ему пусто было! Тебя же только что покормили, наглая скотина!

Грифон вновь гаркнул, выгнув шею, всем видом показывая, что не имеет понятия, о чем лепечет этот человечишка.

– А для чего он тебе сейчас?

– В каком смысле?! – опешил Снатог. – Я что ли его сюда приволок?! Эта сволочь сама прилетела! Черт знает, как он меня нашел, у него ж мозгов нет! Но нашел ведь, скотиняка!

Полуптица с грозным клекотом щелкнула Снатога клювом в нагрудник, отчего тот почти скатился через скамью. Снова раздался поток ругани, прерываемый возмущенным клекотом грифона и смехом Пронта, в кой-то веки, после начала этого похода.

Юнора, наблюдавшая все это со стороны, мягко улыбнулась:

– Что уж ты так взъелся на бедное животное?

– Бедное? Он мне нагрудник поцарапал! Я его только вчера от кузнеца забрал!

Юнора подошла к полуптице и запустила пальцы в шейное оперение. Грифон, с пониманием дела, легонько обнял девушку крылом, вызвав очередной приступ веселья.

День пролетел незаметно. Сбор обоза в дорогу, в который уместили все оставшееся продовольствие из погребов и кладовых Трогана. Воины перебрали свое оружие, какое-то пришлось починить, какое-то подточить. По личному распоряжению Пронта каждый из пехотинцев взял в бой по паре дротиков. В целом, к вечеру войско было уже в полной готовности. Оставалось дождаться утра.

Ночью Пронту не спалось. Его впервые с головой захлестнул ужас от того, что они собирались сделать. Выйдя горсткой против целого города, полного вооруженных орков. Даже его план казался теперь до ужаса глупым, не зря же воеводы были повергнуты в такой шок.

На стенах в его комнате горели факелы, но даже в языках пламени, обычно успокаивающих его, он видел смерть людей. Им не пережить этой битвы. Но важно хотя бы выиграть время для эльфов. Тогда Тириз будет разбит и земли Хотин больше не будут потревожены войной.

Он наблюдал, как черное небо в окне медленно становилось серым, затем слегка розоватым и уже потом голубым. В комнату ударили первые лучи Светила. Так и не отдохнув, принц потянулся за доспехами.

Глава 9

Войско, если можно было назвать так кучку людей и несколько дюжин великанов, уже стояло на площади, водрузив на себя всю свою поклажу. Раненых пришлось оставить в городе, некоторые из них уже были в состоянии позаботиться о себе и о тех, кому повезло меньше. Им оставили достаточно продовольствия и нескольких лошадей. Также им был дан приказ, если к осени в Трогане не появится гонец от Пронта, отправить в Хот сообщение о гибели войска. Самим же выжившим, по задумке Пронта, предстояло оставить город, забрать с собой все что смогут (остальное уничтожить), и возвращаться в Неору.

За воротами людей встретило Светило, бьющее лучами прямо в лицо. Его силы уже было вполне достаточно, чтобы войско со всем своим скарбом нещадно потело. Судя по карте, к Калиостру вела широкая дорога, по которой сейчас и двигалось войско. С обеих сторон дорогу окружали гигантские луга, до самой небесной линии устланные высокой зеленой травой и разнообразными цветами. Изредка, словно лысины, из травы торчали макушки валунов.

Поодаль от дороги паслись разные существа, каких раньше не видели люди. Огромные кошки черных и рыжих окрасов, странные небольшие олени с прямыми рогами. Мелковатые рыжие волки. Крупные свиньи с темно-серой шерстью и торчащими клыками. Однажды в небе даже пролетела птица, размером с целый дом. Весь путь люди провели, хватаясь за головы от всего этого великолепия растительности и животных. Мир за лесом оказался невероятно прекрасным. Хоть и были в нем минусы, вроде палящего Светила и надоедливых насекомых.

Несколько дней пути люди переносили дневной зной и сильные ветры. По вечерам отдыхали за костром, попивая припасенное с Трогана слабое пиво. Многие проводили вечера за охотой, притаскивая этих странных степных оленей или по нескольку клыкастых свиней.

К девятому дню трава стала желтеть, а после и вовсе пропадать. Словно язвы, чернели пятна безжизненной земли, да и звери стали попадаться реже, только если неподалеку был водопой, который было видно по растущему кругом кустарнику. Но и такой пейзаж продлился недолго. На двенадцатый день пути войско людей было вынуждено остановиться, когда они ступили на дорогу, которую ветер легонько присыпал песком. А притащил он его с огромных песчаных гор, простиравшихся на юг так далеко, насколько можно было увидеть. Было решено заранее остановиться на ночлег, хотя до заката было еще далеко.

Пронт распоряжался о том, чтобы люди проверили запасы еды и воды в обозе. Приказал снимать с себя доспехи, всю лишнюю одежду и покрыть головы. Несмотря на то, что до лета было еще пару десятин, стоял страшный зной. Пот заливал глаза, а плечи, шея и даже доспехи покрывались тонким слоем соли от испаренного пота.

Но что еще больше поразило людей – ночью был ужасный холод. Пришлось разводить костры и даже выставлять лагерь. А поутру люди обнаружили пятнышки инея.

Войско подняли засветло, пока Светило не вступило в полную силу. Снатог предложил вообще передвигаться по темноте. А днем, пока Светило жарит, спать в тени палаток, надевая сырые туники. Так и поступили. Но это не облегчило путь людей. Многих от резких скачков температуры стало лихорадить. Вода постепенно кончалась, а найти поблизости водопой было невозможно. Войско уже еле брело по дороге. Пронта терзали сомнения, что они смогут хотя бы приблизиться к Калиостру. О битве за город он боялся даже подумать.

Этой ночью войско набрело на странный островок растительности. Длинные голые стволы лишь с самого верха были укрыты копной крупных листьев. Но эта растительность означала только одно – там есть вода. Раз там есть деревья, значит, там должна быть вода. Когда войско подступило к островку воды, раздался радостный рев множества глоток. Посреди деревьев располагалось озерцо, в пару десятков шагов обхвата. Но этого хватило, чтобы вдоволь напиться даже великанам и еще набрать воды в бурдюки.