Обладатель Белого Золота - Дональдсон Стивен Ридер. Страница 126

Сквозь нее пронесся долгий порыв ветра. Сейчас, уже сейчас Линден предстояло расстаться с Великанами навсегда. Но каким-то невероятным усилием ей удалось задержаться еще чуть-чуть и увидеть, как Первая подхватила выроненный ею Посох Закона.

Кольцо оставалось в ее ладони, но истончившаяся рука уже не могла удержать Посох. Первая, сжимая его и, словно принося обет, сказала:

– Он не попадет в дурные руки... – Достигавший ушей Линден голос казался физически твердым, словно гранит. – Я буду хранить его во имя будущего, которое Друг Земли и Избранная добыли для Страны, не щадя своих жизней. Коли Сандер и Холлиан живы, он им пригодится.

Красавчик засмеялся, заплакал и поцеловал жену. Затем он склонился и поднял на руки тело Ковенанта. Спина Великана больше не была искривленной. Вместе с женой он покинул Кирил Френдор. Она шагала решительно, как и подобало готовой к встрече с миром воительнице. Он же сопровождал ее, приплясывая с веселыми ужимками и прыжками.

Уходила и Линден. Гора высилась над нею, безмерная, как провал между звездами. Она была тяжелее печали, больше утраты. Никакой силе не дано было исцелить того, что пришлось претерпеть ей. Линден оставалась смертной, тогда как печали Горы Грома предстояло длиться вечно.

Еще один порыв ветра подхватил Линден, и она почувствовала, как ее уносит во внешнюю тьму.

ЭПИЛОГ

Глава 21

«Сказать прощай»

Но когда ветер подхватил ее, Линден более не ощущала его силы. Он оторвал ее от Страны, словно она была не более чем туманной дымкой, но разве туман может чего-то страшиться? Она знала, что как только минует оцепенение, к ней вернется боль, такая боль, что заставит ее кричать. Однако Линден не пугало и это, ибо боль являлась одной из сторон любви.

Но сейчас боль молчала, и ветер мягко нес ее сквозь безбрежную тьму. Она уже утратила свои сверхчувственные способности – так же как утратила Страну, – а потому совершенно не ориентировалась в пересекаемом ею пространстве и не представляла себе его размеров. Но кольцо – кольцо Ковенанта, – ее кольцо лежало на ладони как залог утешения.

Пронизывая полночь, между мирами, потерявшая представление о времени, Линден стала припоминать обрывки песни, пропетой некогда Красавчиком. Некоторое время то были только обрывки, но затем боль собрала их воедино:

Песня заставила ее вспомнить об отце. Она снова увидела его на пороге смерти. Презрение обрекло его на самоубийство. Его самоотречение возросло до такой степени, что стало отречением от самой жизни. Но подобно религии ее матери, для доказательства своей истинности это самоотречение нуждалось в свидетелях. А стало быть, как и все, выставляемое напоказ, было фальшью. Однако сейчас Линден думала об отце с жалостью, на какую прежде никогда не была способна. Он ошибался на ее счет: она любила его. Любила его и мать, хотя горечь порой не позволяла ей понять это. Понимание пришло сейчас.

И каким-то образом это понимание подготовило ее к тому, что случилось потом. Когда из тьмы зазвучал голос Ковенанта, она не испытала ни страха, ни потрясения.

– Спасибо тебе. – Голос был хриплым от избытка чувств. – У меня нет подходящих слов, поэтому я скажу просто – спасибо.

По щекам Линден заструились, слезы, жгучие, как само горе. Но она радовалась этим слезам, как радовалась его голосу.

– Я знаю, – продолжал Ковенант, – это было ужасно. С тобой все в порядке?

Она кивнула, хотя это едва ли могло иметь значение. Ветер, казалось, кружил ее на месте, но значения не имело и это. Линден хотела одного – слышать его голос, пока остается хоть малейшая возможность, и, чтобы заставить его говорить, она произнесла первые слова, пришедшие ей на ум:

– Ты был прекрасен. Но как ты это сделал? Я не могу понять – как?

В ответ он вздохнул – в этом вздохе слышались и усталость, и воспоминание о перенесенной боли. Не было в нем лишь сожаления.

– Не думаю, чтоб я вообще что-нибудь делал. От меня требовалось только желание. Ну а все прочее... все прочее сделал возможным Каер-Каверол. Хайл Трой. – Голос его исполнился печали. – В, том и заключалась «необходимость», о которой он говорил. Он должен был отдать свою жизнь, ибо только это позволяло открыть некую тайную дверь. Благодаря этому Холлиан вернулась к жизни, я же, в отличие от иных Умерших, сохранил способность к действию. Он нарушил Закон, который должен был удержать меня от противодействия Фоулу. В противном случае я оставался бы не более чем наблюдателем.

Фоул не понимал этого. Или отказывался понимать. Так или иначе, он пытался игнорировать этот парадокс. Парадокс белого золота – и его собственный. Он жаждал овладеть белым золотом – кольцом. Но я тоже был белым золотом, составлял с ним единое целое. И он не мог изменить этот факт, убив меня. Фоул нанес мне удар моим собственным огнем, а в результате сделал то, чего никаким образом не мог добиться я сам. Выжег из меня свою же порчу. И я обрел свободу. – Ковенант приумолк, обратившись внутрь себя. – Конечно, я не знал, что должно было случиться, и больше всего боялся, что он оставит меня в живых, чтобы разрушить Арку на моих глазах. – Линден смутно припомнила, что Ковенант и впрямь выглядел тогда так, будто молил Фоула о смерти. – Мы не были врагами, что бы он там ни твердил. Мы – я и он – составляли одно. Но Фоул, похоже, этого не знал. Или не хотел знать, ибо сама подобная мысль была ему ненавистна: Но нравится ему это, нет ли – Зло не может существовать, если не существует того, что может противостоять ему. В этом смысле мы – ты и я – и есть Страна. А он всего лишь одна из сторон нашего существования, как, впрочем, и мы одна из его сторон. В этом и заключается сущность его парадокса. Убивая меня, он пытался убить часть себя самого, но самоубийство не совершается по частям. В результате он сделал меня сильнее. До тех пор пока я принимал его – или мою собственную силу, – не пытаясь сделать с ним то, что он хотел сделать со мной, Фоул не мог пройти мимо меня. И не сможет.

Затем Ковенант умолк. По правде сказать, для Линден важны были не его ответы – на многие вопросы она уже получила свои. Ей просто хотелось дольше, как можно дольше слышать звуки его голоса. И как только он остановился, она тут же задала новый вопрос. Спросила о том, как Первой и Красавчику удалось спастись от пещерников. Ковенант издал нечто, похожее на смешок, что не могло не порадовать Линден.

– Ну, в этом, пожалуй, есть и моя заслуга. Лорд Фоул снабдил меня силой, и я уже не мог просто стоять там, не имея возможности коснуться тебя. Я должен был хоть что-то сделать. Он с самого начала знал, чем занимаются пещерники, и не мешал им, видя в этом еще одну возможность нажать на нас. Ну так вот, я взял да и помог им – поднял что-то из-под того кургана. Что это было – понятия не имею, все продолжалось недолго. Но покуда пещерники кланялись, у Первой и Красавчика появилась возможность убраться восвояси. А я подсказал им, как найти тебя.